— Тим… Тимур, блин! — Верника стучит ладонями по моему плечу, пытаясь отпихнуть меня в сторону. — Что на тебя нашло? — вырвавшись из объятий, пытается поймать мой взгляд. — Ты здесь вообще? Со мной?
Несколько раз тупо моргаю и тру веки. Офигеть… Что это сейчас было?
В паху жжет от нестерпимого желания. Вся кровь собралась там — в башке ни хрена не осталось. Животная похоть напрочь отключила соображалку.
— Тим, что с тобой? — вопрошает Веро, все еще пытаясь отыскать в моем лице проблески адекватности.
— Пошли в машину, — хватаю ее за руку и тащу за собой. — Живо.
Пофиг, что Ланская — не уличная девка, которую можно использовать и забыть. Пофиг, что трах в тачке, скорее всего, обернется неприятными последствиями в виде долгих и нудных разговоров на тему «то мы друг другу». Пофиг, что в это время на парковке полно народу. На все пофиг. Если я не передерну сейчас, у меня просто яйца взорвутся.
Лера
Выхожу из института в приподнятом настроении. Получила сегодня первую пятерку за ответ на семинаре. Не то чтобы я сильно переживаю из-за оценок, но все же начинать учебу в новом месте с отличных отметок приятно. Это вроде как продолжение доброй традиции, которая сформировалась еще в школе.
Наслаждаясь ранней осенью, что переодела деревья и дороги в золотисто-багряный, неспешно бреду к парковке. Борис, водитель, который возит меня на учебу и обратно, по обыкновению ждет там. Теплый безветренный воздух приятно пахнет сыростью и навевает воспоминания о беззаботном детстве.
Помнится, в школьные годы мы с моей лучшей подругой Васькой Солнцевой очень любили возиться в опавшей листве. Собирали огромные кучи, а потом валялись на них, словно на перине. Вася потом эти листья еще для гербариев собирала. Говорила, это красиво. Я особо по засушенным растениям не западала, но коллекционировала их вместе с подругой. За компанию, так сказать.
Останавливаюсь и поднимаю с земли первый попавшийся лист. Кленовый. С желтыми прожилками и бледно зелеными крапинками. А ведь действительно красиво. Почему я раньше Ваську не слушала?
Засовываю лист в карман легкого тренча и двигаюсь дальше. Я бы с удовольствием прогулялась, но не хочется заставлять Бориса ждать. Мне до сих пор неловко, что он меня каждый день туда-сюда возит. Будто я на такси не могу проехаться!
Заворачиваю за угол здания и с неудовольствием замечаю на парковке Ламборгини цвета мокрого асфальта. Я знаю, кому она принадлежит, тут к гадалке не ходи. Во всем универе только у Алаева такая.
Старясь обогнуть вражеский автомобиль по дуге, я крадусь к внедорожнику Бориса, который вижу вдалеке. Однако внезапно дверь спортивной тачки распахивается, и моему взору предстает Вероника. Та самая девушка из студсовета, с который мы познакомились накануне.
Она широко улыбается и пытается пригладить изрядно растрепавшиеся волосы. Выглядит счастливой и довольной, словно сытая кошка. Смеется, пытаясь застегнуть кардиган, из-под которого виднеется белый кружевной лифчик.
Два плюс два мгновенно складываются в моей голове, и лицо опаляет жаром запоздалого возмущения. Так вот, значит, с чьей помощью Тимур провернул свою гаденькую аферу! Это Вероника выкрала мою одежду, пока я была в душе! Ведь она точно знала, когда я туда пошла. Да и попасть в женскую раздевалку ей, очевидно, не составило труда, она ведь тоже девушка!
Вот же стерва крашеная! Как я раньше не догадалась о ее причастности?!
Первый порыв — за волосы вытащить зарвавшуюся мажорку из машины Алаева и как следует ей накостылять. Вообще-то я против женских драк — это пошло и безвкусно. Но в данный момент мне глубоко плевать и на этику, и на эстетику. Меня потряхивает от ярости и обиды.
Однако в следующую секунду до замутненного гневом сознания доходит, что Тимур, вероятно, только порадуется нашей с Вероникой стычке. Ну еще бы! Это же такой прекрасный повод в очередной раз во всеуслышание заявить о том, что Лера — грубиянка, колхозница и тупица. Бросается на людей прямо на университетской парковке! Стыд и срам, товарищи!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ну уж нет, Алаев, такого козыря я тебе не подарю!
Вместо того, чтобы атаковать Веронику кулаками, я повыше задираю подбородок и, приблизившись к Ламборгини, весело бросаю:
— Веро, привет! Развлекаетесь?
Она вздрагивает всем телом. А затем медленно поворачивает лицо ко мне.
— Привет, — бросает равнодушно.
Знает, что спалилась, но неловкости не испытывает. Ей плевать. Кто я такая, чтобы передо мной тушеваться, верно? Подумаешь, опозорила меня на весь институт. Какая мелочь.
— Восхищена твоими человеческими качествами, — останавливаюсь в метре от машины и театрально хлопаю в ладоши. — Тимуру с тобой очень повезло.
На заднем фоне вижу кислую физиономию Алаева, но намеренно игнорирую его присутствие. Сейчас мне не до него. С ним я поквитаюсь позже.
— О чем ты? — Вероника усмехается.
Глядя на меня с нескрываемым презрением, спокойно застегивает кардиган.
— Ну как же? Это ж какой щедрой надо быть, чтобы безропотно делить своего парня с другими?
— Что ты несешь, ненормальная? — девушка заметно напрягается. — Тимур, поехали отсюда. Дома в туалет схожу.
— Так ты не видела? — прикладываю руку к сердцу. — Ах, ну, конечно. Он же в водолазке, — сочувственно наклоняю голову набок. — А ты отверни ворот. Думаю, там тебя ждет мно-о-ого интересного.
Не дожидаясь ответной реплики, разворачиваюсь на пятках и гордо шествую прочь. Я свою миссию выполнила, дальше эта парочка паразитов разберется без меня.
Сейчас Вероника увидит засосы на шее своего благоверного и закатит ему грандиозный скандал. Не знаю, какие отношения их связывают, но что-то мне подсказывает, что кровоподтеки на шее Алаева не ее губ дело.
Глава 20
Лера
— Лер, спрашиваю в последний раз, что мне надеть? — Диляра дует губы.
Мы с подругой уже час болтаем по скайпу, обсуждая наряды для грядущей вечеринки. Для нас это первая студенческая тусовка, поэтому мы немного нервничаем. Алекс Верещагин, наш однокурсник, пригласил почти полпотока к себе в загородный дом с бассейном. Сказал, предков не будет. Только музыка, вкусные коктейли и веселье до утра.
— Ну мы же уже решили, — вздыхаю. — Ты наденешь синее платье и свитер. Я — кожаные брюки и пиджак.
— Думаешь, не слишком? — с сомнением тянет она.
— Не слишком что?
— Нарядно?
— Думаю, в самый раз.
— Ладно, — Диляра смиренно кивает. — А ты не в курсе, татуированный дружок Алаева там будет?
Для меня не секрет, что подруга положила глаз на Ранеля Измайлова, парня, который везде и всюду таскается с моим сводным братцем. Он симпатичный. В каком-то смысле даже крутой: наколки по всему телу, борзый взгляд, развязная манера поведения. Но меня такой типаж совсем не привлекает. У этого плохиша на лбу написано «свяжешься со мной — проблем не оберешься». Только Диляра под воздействием гормонов, похоже, разучилась читать.
— Откуда мне знать? — усмехаюсь.
— Ну, может, Тимур говорил…
— Мы с Алаевым не разговариваем. От слова совсем. Периодический обмен обзывательствами не в счет.
— А он сам-то пойдет? — не унимается она.
— Да не знаю я знаю, Диль! Очень надеюсь, что нет! Ибо созерцать его надменный фейс мне совершенно не хочется!
Не знаю, почему, но, когда речь заходит о Тимуре, я становлюсь на удивление нервной. Сразу просыпается желание кусаться и сыпать колкостями. Этот засранец здорово меня триггерит.
— Не заводись, — примирительно шелестит подруга. — Встретимся у ворот в девять часов. Не опаздывай.
— Хорошо, — захлопываю крышку ноутбука.
Подойдя к зеркалу, наношу и как следует растушевываю тени, крашу ресницы и выделяю брови. Акцент решаю сделать на губах — сегодня в ход идет провокационная красная помада. Кто-то скажет, чересчур, но мне нравится быть яркой. Я молода и красива, так почему не подчеркнуть макияжем то, что даровала матушка-природа?
