и поясной кошель, Кайден взял свободный кусок пледа за уголки, один край перекинул через плечо спереди, второй сзади и скрепил концы между собой серебряной брошью.
Сунув за чулок маленький нож, он посмотрел на кровать. Маргарет поспешно прикрыла глаза, притворяясь, что спит, но хитрость не удалась.
— С добрым утром, девица, — услышала она. — Как спалось?
Ей почему-то захотелось покапризничать.
— Ужасно. — Маргарет надула губы. — Кровать жесткая, одеяло колючее, а еще кое-кто полночи то ворочался, то храпел.
— Что ж, сегодня в дверь вставят щеколду, и я избавлю тебя от своего общества, — невозмутимо ответил Кайден.
Он направился к двери.
— Позови служанку, — попросила Маргарет. — Брину или Мойру, или как там ее. Мне надо одеться.
— Ладно, — кивнул Кайден. — Только, ради всего святого, не посыпай голову этой жуткой мукой!
— Мукой? — возмутилась Маргарет. — Это не мука, дурень, а французская пудра!
Но щеки предательски загорелись. Пудра была очень дорогой, и не подсыпай Маргарет в нее муку, коробочка бы опустела давным-давно.
— Да мне плевать, — отмахнулся Кайден. — Просто, когда это на твоих волосах, они кажутся седыми, как у старой карги.
— Иди к черту! — взвизгнула Маргарет, ища, чем бы в него запустить, но Кайден поспешно ретировался.
***
Утро выдалось ясным. Плющ, укрывший стены зеленым ковром, блестел от капель росы. Первым делом Маргарет и Кайден отправились на конюшню. Юный конюх вывел из стойла изящную кобылку с лоснящимися гнедыми боками. На ней громоздилось дамское седло.
Кайден осмотрел седло, недовольно хмыкнул и потянулся к застежке подпруги.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Маргарет.
— Тебе нужно нормальное седло, а не эта дрянь, — заявил он.
— Нормальное? Это какое? Мужское? — взвилась Маргарет.
— Ага.
— И как я в нем поеду? Я же в юбке, болван! — выпалила Маргарет, но, взглянув на килт Кайдена, осеклась.
— И почему это девицы делают вид, что у них не раздвигаются ноги? — насмешливо поинтересовался Кайден.
Маргарет негодующе фыркнула. Она ни за что не поедет в мужском седле! Вместо грациозной посадки с юбкой, эффектно развевающейся на ветру, раскорячиться как мужик, намотав на лодыжки подол? Нет уж, увольте!
— Оставь! — велела она. — Я поеду в дамском седле, как подобает леди.
— Как пожелаете, мадам, — буркнул Кайден и затянул подпругу.
Он помог ей взобраться в седло, вскочил на свою лошадь, и они тронулись в путь.
В бархатном костюме цвета небесной лазури и шляпке с пышным пером Маргарет ощущала себя неотразимой, ловя восхищенные взгляды встречных мужчин. Хоть Кайден и взбесил ее сегодня утром, она прислушалась к его словам и не стала пудрить волосы. Признаться, ей и самой всегда нравилось, как темно-каштановые пряди оттеняют белизну лица. Но мода требовала напудренных буклей, и Маргарет слепо следовала ей. Хотя в этой глуши на моду, похоже, всем наплевать, поэтому никто ее не осудит.
Миновав деревеньку, они поскакали по тропе, вьющейся среди покрытых вереском холмов. Еще на подъезде к растущему в низине сосняку, Маргарет услышала ржание, собачий лай и возбужденные голоса.
Охотники собрались на опушке, держа лошадей под уздцы. Дункан Макферсон, облаченный в плед приглушенных серых тонов, сидел верхом на породистом жеребце. Перед ним стоял егерь и докладывал, в какой именно части леса видели оленя-самца.
Кони похрапывали, роя копытами землю. В прохладном утреннем воздухе из их ноздрей вырывался пар. Крупные гладкошерстные гончие рвались со сворок, повизгивая от нетерпения. Охотники обменивались шутками и выпивали из чарок, которые им подносили слуги.
Гленна тоже была тут: глаз сразу выхватил из толпы алое пятно бархатного наряда. Она заливисто смеялась над чьей-то шуткой, на щеках играл легкий румянец, золотистые локоны, выпущенные из-под шляпки, струились по плечам. Маргарет попыталась найти в ее внешности хоть малейший изъян, но потерпела неудачу и досадливо поджала губы.
Соперница послала Кайдену ослепительную улыбку и смерила Маргарет уничижительным взглядом.
«Чертова стерва! Чтоб ты свалилась мордой в грязь!» — Маргарет стиснула кулаки.
В толпе взбудораженных охотников присутствовало еще несколько дам, но, взглянув на их невзрачные туалеты, Маргарет решила, что они не стоят ее внимания.
— Рад, что вы к нам присоединились, мистрис Рэдклифф. — Лэрд учтиво приподнял свой украшенный перьями берет. — Позвольте предложить вам традиционный глоточек для разогрева.
Маргарет, поколебавшись, кивнула. Прохладный ветер, гуляющий среди сосен, пробирал до костей. Ей поднесли серебряную чарку, и она под одобрительные возгласы окружающих залпом осушила ее. От крепкого виски по жилам побежало тепло.
— Что ж, леди и джентльмены, — объявил Дункан, — да начнется охота!
Он протрубил в охотничий рог, пришпорил коня и помчался по лесной тропе. Остальные в сопровождении своры гончих с гиканьем поскакали за ним. Лес наполнился улюлюканьем, лаем и свистом, а от перестука копыт задрожала земля.
Маргарет считала себя неплохой наездницей, но, как выяснилось, для того, чтобы в дамском седле перепрыгивать через валежник, буераки и ручьи, навыков катания по парку недостаточно. Вскоре она отстала от толпы. Между деревьями стелился туман, и охотники растворились в молочной пелене.
Ну и черт с ними! Зачем скакать как оглашенная, если можно просто насладиться прогулкой? Она пустила кобылу шагом и полной грудью вдохнула воздух, напоенный ароматами хвои и влажного мха.
Кайден, поддавшись всеобщему азарту, тоже умчался вперед, и она обнаружила, что осталась совсем одна. Топот, голоса и собачий лай затихли вдали, и в воцарившейся тишине было слышно, как ветер шелестит верхушками сосен.
«А что, если сбежать? — вдруг пришла в голову шальная мысль. — Я одна, у меня есть лошадь. Лучшей возможности может не быть».
Загвоздка была в том, что Маргарет не знала, куда бежать. Но она помнила, с какой стороны ее привезли. Нужно взобраться на холм и осмотреться.
Развернув лошадь, она погнала ее на пригорок. Оказавшись на вершине, взглянула на пустошь, распростершуюся на мили вокруг. Холмы, поросшие бархатной травой, с залысинами гранитных утесов, издали напоминали камни, покрытые мхом. В низинах темнели рощицы и сосняки.
Замка своего мужа Маргарет не увидела, но зато узнала озеро и уходящую к югу тропу: именно по ней шотландцы привезли ее сюда. Она вспомнила, что по пути встречались пастушьих лачуги. Если что, там можно будет остановиться на ночлег и спросить дорогу. Кто-то же должен знать, где живет ее муж! В качестве оплаты она предложит серьги — одну из немногочисленных драгоценностей, оставшихся после уплаты долгов.
Серьги, конечно, жалко, но ее супруг — богатый человек, он, несомненно, подарит ей новые. А если по пути она встретит английских солдат, наверняка те не откажутся ее сопроводить.
Погрузившись в раздумья, Маргарет спускалась по склону, как вдруг неподалеку затрещали кусты. Лошадь встрепенулась, захрапела и взвилась на
