Кстати сказать, в архивных документах Второй особой партизанской бригады в деле «Пеновский партизанский отряд» Лиза Чайкина упоминается два раза, как партизанка, а не разведчица (Партархив Калининского обкома ВКП(б).
Сказочной является статья в газете «Ржевская правда», написанная журналисткой Галиной Волковой «Разведчица» к 40-летию освобождения Ржева от немецко-фашистских захватчиков. Речь шла о юной разведчице Лобановой Октябрине Никитичне, которую, непонятно почему, командующий 16 армией генерал Рокоссовский Константин Константинович в первых числах января 1942 года направляет в Ржев на встречу с руководителем ржевских подпольщиков Новоженовым. Что за сложное задание? Почему такая честь? Почему не командующий Калининским фронтом генерал Конев Иван Степанович, не командующие 22, 29, 30, 31, 39 армий, входящие в состав Калининского фронта посылают Лобанову в Ржев? Обычно заброской разведчиков в тыл противника занимались сотрудники разведотделов штабов армий и в редких случаях — начальники разведотделов.
Интересно и то, кто дал пароль разведчице для встречи с Новоженовым, когда в архиве Главного разведывательного Управления нет таких сведений. Нет даже данных о группе Телешева. Имеются лишь сведения о заброске Новоженова, Персиянцева, Лузина, Тимофеевой и Трепчуковой, из которых видно, что они не вернулись с задания. Да и о самой Лобановой Октябрине сведений, подтверждающих ее причастность к советской разведке, в архиве ГРУ не имеется.
Еремеева Августа показала, что группа Телешева занималась сбором разных сведений.
Она сама видела у Телешева схему города с отметками, что и где расположено: склады, штабы, комендатура. Августа ему еще подсказывала адреса и он писал их в схему. Втроем они часто собирались у Еремеевых в комнате и составляли какие-то планы, а затем уходили в нежилой дом, принадлежащий Давыдову на Захолынском проезде в 8 квартале, где жили две девушки. Они устанавливали связь с разведчиками Красной Армии, оказавшимися в Ржеве.
Сестра Некрасова Владимира Мария показала, что ей известно, что участники группы Телешева собирали необходимые сведения и передавали через специально посылаемых разведчиков за линию фронта. Известно, что попытки перехода линии фронта группой Телешева предпринимались.
Подруга Еремеевой Августы — Еремеева Ольга показала, что Новоженов, Беляков, Персиянцев, Жильцов часто собирались в доме Телешева, Примерно в декабре 1941 года или в начале января 1942 года они договорились перейти линию фронта. Для этого взяли с собой санки, под видом приобретения картофеля направились в сторону д. Глебово, Как впоследствии рассказывал Телешев своей неродной сестре Августе и ей, они дошли до д. Глебово, где были обстреляны немцами и вынуждены были вернуться домой.
Одну из попыток перехода линии фронта бывшая разведчица Чернышева Нина описывает так: «В этот раз пошли: Новоженов, Персиянцев, Жильцов, Лузин, Чернышев Николай и она. Рискнули пойти по Старицкому шоссе мимо д. Мануйлово, где она и Чернышев были в лагере. Взяли с собой санки. То ли потому, что это было уж очень дерзко, но нас никто нигде не остановил. Подошли почти к переднему краю. Рвалась шрапнель. Они падали в снег, опять вставали и всем было очень весело от того, что они так близко от цели. Подошли к пустой деревне. Обычно у передовой немцы выселяли жителей. Вошли в один из домов и кто-то обнаружил в подполе мороженую картошку. Решили, что это кстати — тоже прикрытие. Загрузили санки. И тут явился староста или полицай. Вроде бы поверил в цель нашего прихода, но сказал, что когда стемнеет, он придет за нами и поведет чистить снег к переднему краю.
Кажется, судьба шла нам навстречу. Стемнело. Пришел этот тип. Привез лопаты.
Сказал, что двое останутся здесь, указал на нее и Персиянцева. А утром, мол, он разрешит взять набранную картошку. Они с Мишей сидели в темноте и прощались с жизнью, решив при допросе ничего не говорить. Забрезжил рассвет. И что же? Идут все ребята. Не могу сказать, что их заставило отказаться от плана: испугались за себя или, как сказали они, за нас. Разругались и доругивались уже в доме на Захолынском переулке в присутствии Телешева. Но он не выговаривал им.
Сестры Гусевы: Анна Алексеевна рассказала, что Телешев, Персиянцев, Латышев переходили линию фронта около Городского леса, а Татьяна Алексеевна была свидетельницей, как в ее присутствии и Августы Новоженов рассказывал Телешеву, как он добирался, из Панино. Это было в конце 1941 года. Новоженов прыгнул в машину. Лег в кузов и добрался до Ржева. Это Новоженов говорил достаточно громко, а потом что-то говорил Телешеву тихо, а что именно, она не расслышала.
Сестра Белякова Александра Игнатьева Галина Михайловна рассказала журналистке газеты «Ржевская правда» С. Петренко в мае 1992 года: «Однажды Саша из-за линии фронта пришел весь промокший. Где-то под лед провалился. После этого он сильно заболел. Мать нашла врача и расплачивалась с ним за лечение картошкой».
Однако, к сожалению, в архиве Главного разведывательного Управления нет никаких данных, подтверждающих переход линии фронта на сторону Красной Армии разведчиков, находившихся в группе Телешева и получения от них разведывательных сведений.
Правда, не исключается, что они переходили, задерживались Особыми отделами НКВД дивизий и армий Калининского фронта, опрашивались и возвращались назад.
Какова еще была деятельность группы Телешева? Это вредительство немцам. Как свидетельствовал квартирант Еремеевых — Рыбин Иван Васильевич, 1890 года рождения, он приходил к Еремеевым на квартиру 14 декабря 1941 года, в тот момент, когда наша Красная Армия подходила к Ржеву. Телешев собирал молодежь. Учил их, как портить автомобили, чтобы немцы не могли скоро пустить их в ход.
А Еремеева Августа прямо показала, что по ночам ребята из группы Телешева отвинчивали гайки у автомашин.
Кроме того, никто из группы Телешева не ходил на работу по нарядам старост для нужд немецкой армии. Как показала Еремеева Тамара, родная по матери сестра Телешева, то староста ни на какую работу Телешева выгнать не мог. Он симулировал болезнь. Говорил: «Черт на попа не работник».
Рыбину Ивану Васильевичу запомнилось, как Телешев говорил: «Меня примут в любое время, но я не хочу у них работать», а Еремеева Ольга, находясь в доме Еремеевых, неоднократно слышала, как Телешев среди посещавшую его молодежь, призывал не ходить работать на немцев. Это говорил Телешев и ей.
В январе 1942 года, как помнится Некрасовой Марии, в городе было тревожное положение. Части Красной Армии подошли к городу. Административные органы города прекратили работу. Сотрудники их бежали из Ржева. Пользуясь таким положением, участники группы Телешева взламывали немецкие военные склады с оружием и продовольствием. Так был взломан склад на улице Урицкого. Из него взято четыре станковых пулемета, большое количество автоматов, винтовок и гранат. Все оружие было сложено на чердаке пустующего двухэтажного каменного дома по улице Карла Маркса. Участницей взлома склада была и она сама.
Со слов Еремеевой Ольги Персиянцев и Мыльников похитили у немцев пулемет, на санках привезли в дом Еремеева, а Телешев спрятал его в свободном от жильцов доме, расположенном напротив их дома, где поселился один из военнопленных, а затем переправили на балтийскую сторону.
Мыльников Борис Александрович, 1926 года рождения, уроженец г. Ржева, проживал по улице Пролетариата, дом № 42. В ноябре 1941 года около сорока жителей улицы Пролетариата и соседних с ней были арестованы и четверо суток содержались в тюрьме. Среди них был и Мыльников Борис. Во время допроса он не мог отвечать и плакал, так как он был самый маленький и младше всех, немецкий часовой прогнал его.
После угона в немецкий тыл, Мыльников Борис служил в немецкой воинской части и являлся доверенным лицом у сотрудника «Абвера». Характеризовался немцами как старательный, благонадежный и честный человек.
Кроме оружия, в январе, при первом отступлении немцев, во время паники, как свидетельствовала Еремеева Ольга, Новоженов в паспортном столе на Приволжской улице похитил немецкие паспорта, которые она лично видела у Новоженова.
В декабре 1941 года Еремеев вернулся с матерью Телешева и дочерьми из д. Щелкочево Высоковского района в Ржев. И опять начались ссоры в семье. Еремеев был весьма недоволен тем, что Телешев не ходит на работу, не получает порцион, да еще с ним проживает Новоженов. Еремеев стал просить, чтобы Новоженов ушел из его дома. На этой почве были не только ссоры, но даже и драки. В феврале 1942 года Еремеев поставил условие, что если Новоженов не уйдет, то он расскажет немцам о их деятельности. Однажды, когда все уже спали, Еремеев подслушал разговор Телешева с Новоженовым. Телешев сказал Новоженову, что Еремеев намерен выдать их. На это Новоженов ответил: «Давай мы его куда-нибудь заведем и убьем».
