Странник спрятал звезду в карман своего необычного и, по-видимому, бездонного плаща.
— Время мы выберем сами, как только организуем те самые необходимые обстоятельства, а место… место ты прекрасно знаешь, оно известно тебе под названием планеты Таинственной, хотя это никакая и не планета вовсе.
— А что же? — опешил Виктор.
— Своего рода матричная клетка Домена, его ДНК, клеймо мастера, делавшего нашу Метагалактику. Люди, пишущие картины оставляют на них автографы, авторские знаки; Творящая Монада создала что-то подобное в виде Таинсвтенной. Вот почему твоя трансформа и активация твоего паранормального резерва состоялись ни где-нибудь, а именно там.
Виктор растеряно почесал затылок. Он уже привык к тому, что за сегодняшнее утро на него ежесекундно опрокидывалось сумасшедшее количество новой информации, требующей всестороннего изучения и осмысления, поэтому весть о Таинственной особого впечатления на него уже не произвела. И все же он ради приличия поинтересовался услышанным, расспросив о планете чуть больше.
— Не верится что-то мне, что такой уникальный объект, как автограф Творящей монады расположен так близко от Земли. Не верю я что-то в совпадения.
— Если бы Таинственная была уникальна, то я б пожалуй с тобой согласился, но это не так.
— Ты хочешь сказать, что таких планет несколько?
— Совершенно верно. Их больше сотни, точнее сто семь, и они распределены совершенно равномерно по всему объему Метагалактики.
Гагарин хмыкнул.
— Что же это получается, мы можем использовать этот… свисток в любом месте?
— В принципе да, — кивнул в ответ Странник, — но лучше будет применить его все же именно на Таинственной.
— Почему?
— Потому, что этот Управляющий центр уже активирован, и через него выполнить наш план будет легче всего.
— Управляющий центр? — спросил Виктор недоумевая. — А на что он вообще способен?
— Не на многое, — скорчил серьезную мину Странник, — к сожалению. Автограф или Управляющий центр — это всего лишь материализованный кластер метаэтических законов и ничего больше. Его нельзя использовать в качестве оружия или чего-то наподобие этого, зато создание любого Надзакона или отмена существующего в этом месте проходит без особых напрягов. Вот почему лучшего места нам не найти.
— Хорошо, — согласился с ним Виктор. — А что это за благоприятные обстоятельства, которые мы должны создать, прежде чем свистнуть в этот свисток?
— А ты подумай. Ничего в голову не приходит?
Некоторое время Гагарин усиленно пытался произвести на свет Божий хоть сколько-то конструктивную мысль, но так и не решился озвучить ни одну из них.
— Ладно, не мучайся, я тебе отвечу. Прежде чем свистеть, как ты выразился, в этот Свисток, неплохо бы было оповестить об этом тех, кому этот свист предназначен. Представь себе, идешь ты по улице крупного города, сколько всяких разных звуков ты слышишь?
— Много, — ответил Виктор первое, что родилось в его голове.
— Много, правильно. И если ты не будешь знать, как именно будет звучать нужный тебе звук, ты ни за что в жизни его не сможешь выудить из всего этого акустического безобразия. Тоже самое мы должны проделать с цивилизациями Домена, чтобы они знали, что слышать. Я, конечно, образно говорю, но факт остается фактом.
— Что, со всеми? — недоуменно воззрился на Странника Виктор.
— Поначалу придется обработать только ключевые нервные узлы. После того как мы это сделаем, процесс, я очень надеюсь, пойдет сам собой.
— Что за ключевые узлы?
— Планеты и более крупные области пространства, достаточно густонаселенные, чтобы с ними можно было вести конструктивный диалог. Ярким примером является Земная Федерация, и подобных организаций в Домене великое множество.
Они поднялись наверх, тщательно замуровав схрон с артефактами, добытыми Странником в разных уголках Универсума.
— А за пределы Фрактала Пространств ты выходил? — поинтересовался у него Гагарин.
— Еще нет, — коротко ответил Странник. — Но, чувствую, что в скором времени нам вдвоем придется это сделать.
На встречу им вышел Федор Матвеевич в обнимку с женой, а также вся чета Васильевых во главе с Катей. Спустя несколько минут они все собрались на просторной светлой террасе в доме Гагариных. Светлана Юрьевна быстро организовала душистый горячий чай для всех гостей, от которого не смог отказаться даже Странник, который по заверениям Виктора давно уже не питался как человек. Его таинственная полумифическая фигура в черных как ночь одеяниях заставляла смотреть на него с опаской и должным уважением.
Некоторое время все пили молча, изредка переглядываясь тревожными взорами. Обстановку решил наладить Странник, чувствовавший себя в компании пока еще не знакомых ему людей как дома.
— Что-то не вижу я оптимизма на ваших лицах, друзья мои, — обратился он сразу ко всем собравшимся. — В чем дело?
Ответить ему решились не сразу. Каждый приблизительно знал, кто он такой и на что способен, но факт того, что Странник в одиночку уничтожил армаду вторжения в Солнечной Системе, скорее вызывал в людях не доброжелательные чувства, а чувства страха. Наконец, слово взял Федор Матвеевич.
— Скажите, любезный… эм…
— Максим Викторович, если вам так будет угодно.
Все уставились на Странника с выпученными от удивления глазами.
— Максим Викторович? — переспросил Гагарин-старший.
— Да, именно так. А что здесь удивительного? Разве у меня не может быть нормального имени?
— Почему же, может, конечно, просто…
— Вы никак не думали, что я тоже могу быть землянином, так?
— Что-то в этом роде, — вяло промямлил Федор Матвеевич.
— Я из другого времени, точнее с другого инварианта Земли, который соответствует началу двадцать первого столетия. Мне пришлось столкнуться с Вирусом, или Агрессором, как вы его называете, еще в юношеском возрасте. Его деятельность в нашем инварианте была настолько активна, что это грозило катастрофическими последствиями для всего социума Земли. К счастью, я вовремя успел трансформироваться в… нечто большее чем просто человек или параморф и остановить угрозу.
Далее Странник коротко рассказал свою историю войны с Вирусом, после чего вся компания вновь погрузилась на несколько минут в мрачное молчание.
— Да, — протянула Катя, — бывает и такое.
— Как же Ваши родители? — поинтересовалась Оксана Вячеславовна. — Неужели они совершенно не переживают за Вас?
Лицо Странника совершенно не изменилось, но Виктор был готов поклясться, что внутри у него все похолодело при мыслях о родителях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
