— Кузя! — услышал я голос Таши. Оглянулся и увидел всю свою компанию в небольшой беседке.
— Гуляете с утра? — спросил я, подходя к ним.
— Ага. Здесь очень красивый сад. И цветов много. Мы думали ты будешь спать до обеда.
Я улыбнулся, перемахнул прямо через перила. Не хотелось обходить по дорожке вокруг. Таша с мамой были одеты точно так же, как и вчера, Алене же достался наряд почти как у меня. Интересно кто подбирает нам одинаковую одежду?
— Анна Юрьевна, — я сел на лавочку. — Скажите, в Китае продают детей за долги?
— Странный вопрос, — она внимательно посмотрела на меня. — Лет сорок назад, подобное встречалось часто. Не каждый день, и рынков по продаже детей не было, но случалось. А сейчас это событие из ряда вон выходящее. Законом не запрещено отдать своего ребенка за долги или продать, но ярлык на такого человека повесят и в изгои общества запишут. Он больше не сможет найти хорошую работу и уважение потеряет. Императорская семья последние лет двадцать пять выкупает всех детей, определяя их в интернаты, где воспитывает до совершеннолетия и помогает устроиться в жизни, найти жилье. Мальчишки чаще всего после интерната поступают на военную службу. Девушки выходят замуж или переезжают в районы, где женщин меньше мужчин. Чтобы не стать «изгоями» родители, которым тяжело жить и нет возможности растить детей, могут сами отдать их в интернат, но, как я сказала, сейчас это происходит крайне редко. И это заслуга нынешнего императора Цао. Непонятно только почему он не запретит законодательно такую практику. Но время меняется, может, мы такой закон скоро увидим.
Мы помолчали, слушая, как дождь барабанит по крыше беседки.
— Мама, ты так и не рассказала, чем отличился вчера Кузя? — спросила Таша, наверняка возвращаясь к прерванному моим появлением разговору.
— Ты еще маленькая, чтобы понять, — она погладила дочку по голове.
— Я не маленькая! Мне скоро восемнадцать. Вот ты в шестнадцать вышла замуж за папу, а я уже старше.
— Это не показатель, — парировала она. — К примеру, Император Цао угощал Кузьму, наливая ему вино. Что скажешь?
— Пить с правителем — плохо! — заявила она. — Он тебя напоит, и все выведает.
— А я думаю, что достаточно будет пальцев на одной руке, чтобы посчитать всех, кому император лично наливал вино. А еще надо учесть, насколько Кузя молод. Главы крупных кланов Китая будут зеленеть от зависти, когда узнают. Я уверена, это произойдет довольно скоро. И десять раз подумают, прежде чем сделать Кузьме какую-нибудь пакость.
— Пойду пройдусь, — сказал я вставая. — Позанимаюсь немного до обеда.
— В конце сада есть пара тихих беседок, — подсказала Анна Юрьевна. — Мы там гуляли, пока дождик не начался. Особенно красив небольшой пруд.
Благодарно кивнув, вышел под усиливающийся дождик. Нужные беседки нашел минут за пять. Сад за дворцом оказался большим, хотя со стороны казалось обратное. Пруд с водой необычного зеленого оттенка, обильно усеянный крупными кувшинками. Даже пару бледно-розовых цветочков можно было увидеть несмотря на конец октября. Полы в беседке немного намокли от дождя, но не критично. Усевшись на лавочку, лицом к пруду, я вынул из мешочка стержень, сосредоточившись на силе. Получалось плохо, так как мысли все время скатывались к утреннему разговору с принцессами. Почему Сяочжэй так резко отреагировала? Зачем императору понадобилось дарить мне слуг? Он хотел этим что-то сказать? Почему все так сложно?! А еще новость про Курильские острова…
Отвлекся я от мыслей, только когда стержень в ладони заметно потяжелел и начал тянуть руку к полу. Пришлось долго и осторожно забирать из него силу, так как он начал угрожающе разогреваться. Чтобы опять ничего не взорвать, убрал его обратно в кошель. Встав, прошел несколько кругов внутри беседки, разбрызгивая небольшие лужи. Затем решительно зашагал к дому. Заглянул в гостиную, где утром встретил Сяочжэй, но никого там не застал. Прошел вдоль коридора, заглядывая во все комнаты подряд. Перепугал какого-то пожилого мужчину, мило беседующего с молодой женщиной в тихой комнате. Едва не нарвался на скандал с какой-то важной дамой, возмущенной тем, что я помешал ей пить чай. В итоге открыв очередную дверь, увидел принцесс, тихо о чем беседующих в уютной комнате с изысканным интерьером. Больше всего комната напоминала выставочный зал в художественной галереи, в центре которого поставили два диванчика. Даже стола и того не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вломился без спроса, подошел и уселся на ближайший диван. Сяочжэй посмотрела на меня вопросительно, слегка наклонив голову.
— Прошу простить за грубость и глупое поведение, — сказал я. — Я сожалею, что вел себя несдержанно.
Старшая принцесса удивилась, взгляд ее стал более пристальным. Любит она выразительные паузы.
— Мы не сердимся на тебя, — Чжэнь перевела ее слова. — Ты был хмур и зол, но не успел сказать и сделать ничего плохого.
— Это не моя заслуга, — опустив взгляд, произнес я.
— Тем не менее, — она улыбнулась. — Может чаю?
— Только если он будет сладким. Не понимаю, как вы можете пить его без сахара.
Как я выяснил позже, император Цао уехал рано утром. Поэтому обед прошел в более спокойной обстановке, но в любом случае я был единственным мужчиной за столом и чувствовал себя неуютно. Серьезных тем никто не касался, говоря больше о Тибете и погоде. Настроение немного улучшилось, и я смог спокойно позаниматься в саду. На завтра Чжэнь предложила нам прогулку по городу, обещав показать достопримечательности и старый храм, стоявший на площади рядом с небоскребами.
Развалившись на кресле, я ждал приглашение на ужин, думая о насущных проблемах. В дверь комнаты постучали, но можно было не вставать, так как открыла одна из служанок. Собственно, о предстоящем серьезном разговоре с ними я и думал. Ведь до сих пор не удосужился узнать, как их зовут.
Спустя минуту мне протянули планшет в знакомой обложке. Им пользовалась Анна Юрьевна. Не успел спросить, зачем он мне, так как экран засветился, показывая, что поступил видеозвонок. Нажал кнопку ответить. Экран потемнел, а затем на нем появилось лицо Таси.
— Кузя, привет, — она заулыбалась. — У вас там не ночь?
— Пять часов всего разница, — сказал я. — Привет. Хорошо выглядишь. А мы из Тибета сбежали.
— Знаю, знаю, — отмахнулась она. — Аня рассказала. Анна Юрьевна, — поправила себя Тася. — Ну и как тебе заграничная учеба?
— Плохо. Дома лучше. Зря только съездил. Говорил же тебе, останусь дома, а ты настаивала.
— И плохой опыт бывает полезен, — философски заметила она. Посерьезнела, словно у них что-то плохое случилось.
— Что у вас? — вздохнул я. — Опять мафия и Тени?
— Нет, с ними договорились. Ты давно мировые новости читали или смотрел?
— После обеда в телефоне листал. Ничего интересного.
— Даже то, что Япония вот-вот силой захватит Кунашир и Итуруп?
— А, слышал. Что, прям вот сейчас хотят захватить?
— Прямо сейчас, — она даже глаза закатила от моего равнодушного отношения к новости. — Едва вы уехали, началось. По новостям десять раз в день мусолят. Флот показывают, учения, мастера объемные техники колдуют, и даже ректор выступал. Понимаешь о чем я?
— Призовут мастеров из великих родов и меня в том числе. Точнее, в первых рядах, так?
— Я поражаюсь твоему спокойствию. Война будет! Глава рода, Петр Сергеевич, говорит, что сто процентов. На Итурупе диверсионный отряд поработал, разгромив военную часть. И корабли они десантные формируют, для полноценной высадки. Думает, что они пойдут дальше, так как по их телеканалам заявления идут с претензиями на Сахалин, теперь понимаешь? Правитель на рода давит и требует, чтобы каждый отправил хотя бы по одному мастеру. Да, не смотри так, — вздохнула она. — Матчиных требуют на растерзание бросить. Давят на то, что ты главный специалист по Японии, их кланам и мастерам.
— Хочешь сказать, что лучше бы я в монастыре сидел?
— Туда уже человека отправили, чтобы тебя забрать, — вздохнула она. — В общем, я вылетаю в сторону Сахалина, встретимся там через два дня…
