1) надзирать над всеми обращающимися в море судами, и как вам довольно сведомо азиатское мореплавание, то и должно наиприлежнейше разбирать, чтоб под купеческими флагами не прокрались турки с военными кораблями к здешним и тамошним берегам;
2) по одиночке или в малом числе идущие обыкновенные их купеческие суда останавливать нет нужды и только спрашивать и испытывать, и ежели усумнитеся по примечанию в их конструкции или увидите вместо товара наполненное вооруженными людьми судно, то изведав обстоятельно об их намерении, ежели бы шли к Очакову, нет долгу задерживать, а буде в здешние места, то представить им сколь противно мирному положению таковое военных людей переселение в область, где новый хан на законах вольности и независимости своим народом избранный не требует и нужды не имеет в пособии, почему и возвратилися бы они вспять; ежели бы упорно хотели стремится к сим берегам, то сказав, наконец, что сим самым нарушится блаженное постановление между двумя высочайшими империями мира и, препроводя их к берегу, не допускать их к высадке, а меня со обстоятельством извещать;
3) как вы должны свой крейс продолжать под военным флагом, яко закрывая все купеческие суда российские суда, то хотя и запрещается наистрожайше ни делать никаких призов, ни приступать без крайней нужды к военным действиям, но когда к тому действительно приведены противу общего чаяния и желания откровением начала от встретившихся с вами и понудивших на защищение, не должны делать над собой поверхности, а делать безбоязненный дерзости их отпор;
4) с известий полученных мною сей день чрез полномочного нашего министра из Царьграда вы приметите новые Порты замыслы напасть на сей полуостров на изготовленных от 8 до 9 военных фрегатах; вы хотя, по прибытии к вам шхуны Измаила и двух 2-х плоскодонных кораблей (ибо из 4-х два полагаю я отделить для крейсу к Суджук-Кале в команду означенного капитан-лейтенанта и надеюсь безсомнительно до времени сего предполагаемого их покушения соединиться) и не имеете причины их нимало опасаться, соразмеряя свое искусство и науку с их невежеством; но ежели бы Порта решилась, наконец, приумножа свою флотилию, сделать в сей полуостров Тамань и Суджук-Кале десант, то в таком случае силами обязаны вы не допускать их никак до приближения к сим берегам, а между тем как наискорее и вернее по способности чрез расположенных по берегу моря деташементам начальников меня извещать, давал о сем знать и самим им, также обеспечивая, при умножении превосходной неприятельской силы, свою ретираду.
2. Ордер князя Прозоровского контр-адмиралу Ф.А. Клокачеву от 5 апреля 1777 г.{1496}
Выполняя повеление генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского с каким наставлением отпустил я в море для крейсирования флота капитана 2 ранга Карташева, увидите в приобщенной копии; между тем как из прилагаемых известий, кои сей день мною из Царьграда получены, усмотрите опасность в крейсировании толь малым числом судов, для чего поспешайте В. П. препровождать из Таганрога, сколь можно не теряя времени, изготовленные и вооруженные 6 нового рода кораблей, в которых 2 назначите в распоряжение генерал-майора Борзова на место взятых от него фрегата и шхун, а прочие отправьте для крейсирования в море; не меньше нужно, чтобы В. П. поспели и с последними фрегатами, которые вооружаются в Таганроге, дабы усилением флотилии отвратить великие предполагаемые с противной стороны покушения на сей полуостров.
Однако сделать это сразу флотилия оказалась не в состоянии: фрегат «Архипелаг» требовал капитального, а фрегат «Почтальон» — текущего ремонта. Таким образом, боеготовыми в Керчи были только шхуны и боты. Пришлось срочно латать указанные фрегаты, что потребовало времени, за которое, правда, в Керченский пролив из Таганрога успели подойти 2 «новоизобретенных» корабля.
За это подкрепление самых лестных слов заслужил Ф.А. Клокачев. Получив предписание П.А. Румянцева, он бросил все силы на быстрое введение в строй и отправку судов флотилии из Таганрога в Керчь. А ведь проблем было более чем достаточно. Во-первых, при попытке отправить в Керчь в ноябре 1776 г. для заблаговременного усиления тамошней эскадры 3 «новоизобретенных» корабля, они от внезапных сильных морозов вмерзли в лед и с большим трудом были затем введены в гавань; при этом «Модон» получил повреждения.{1497} Во-вторых, Азовской флотилии остро не хватало средств, о чем Ф.А. Клокачев так писал в Петербург 22 октября 1776 г.: «Во исполнение Адмиралтейств-коллегий данного мне июля от 19-го указа, прибыл я в Таганрогский порт минувшего сентября 28 числа, а сего октября 1-го числа осматривал всю вверенную мне команду, которую нашел сожаления достойной; по одному с января месяца сего года не удовольствию жалованьем во всем претерпевают нужду, а паче мастеровые, кои, не получая мундиров, некоторые и в работу употребляются совсем без одежды и терпя по нынешнему осеннему времени стужу, тем больше из больных; и как в приезд мой сюда денег в казне находилось весьма малое число…».{1498},[244] Тем не менее, утке 19 марта 1777 г. на Таганрогский рейд были выведены для вооружения «Модон» и «Журжа», а 30 марта — «Хотин», «Азов», «Таганрог» и «Корон». 4 апреля «Азов», «Модон» и «Журжа» отправились из Таганрога в Керчь.{1499} Несколько дней спустя туда же были направлены Клокачевым и 3 остальных «новоизобретенных» корабля.{1500}
И все же время было потеряно: только 21 апреля Я.Т. Карташев с фрегатами «Второй» и «Почтальон», кораблями «Модон» и «Журжа», шхуной «Измаил» и ботом «Битюг» смог выйти в море в район Балаклавы. Правда, Ф.А. Клокачеву удалось в этот день отправить в Керчь еще один фрегат («Третий»), малый бомбардирский корабль и 2 поляки. На Таганрогском рейде спешно готовили к переходу в Керчь остальные суда, в том числе и фрегат «Четвертый» (последний смог выйти в Керчь только 4 июня).
Иначе говоря, флотилия постепенно раскачивалась, но силы ее были явно на пределе. Серьезное же усиление могло быть получено лишь осенью! Дело в том, что только в мае удалось доставить для достройки фрегат «Пятый». Фрегат «Шестой» в это время ждал в устье реки Кутюрьмы своей очереди, а фрегат «Седьмой» спешно следовал по Дону от Новохоперской верфи.
Тем не менее, в мае для крейсерства в Черном море вышел еще один отряд под командованием капитана 2 ранга И.А. Михнева. Таким образом, в мае — начале июня 1777 г. крейсерство вели отряды капитанов 2 ранга И.А. Михнева (фрегаты «Третий», «Архипелаг», корабль «Азов», шхуна «Вечеслав», поляка № 55, палубные боты «Хопер» и «Санбек») и Я.Т. Карташева (фрегаты «Второй» и «Почтальон», корабли «Хотин», «Журжа», «Модон», шхуна «Измаил», поляка «Патмос»), охватив район от Суджук-Кале до Очакова. На защите Керченского пролива оставались фрегат «Четвертый», корабли «Корон» и «Таганрог», малый бомбардирский корабль «Второй».
«Ведомость о судах Азовской флотилии, крейсирующих в Черном море в июне 1777 г.»{1501} Первая эскадра И.А. Михнева Вторая эскадра Я.Т. Карташева судно командир судно командир Фрегат «Третий» Капитан 2 ранга Михнев Фрегат «Второй» Капитан 2 ранга Карташев Фрегат «Архипелаг» Капитан-лейтенант Кунаковский Фрегат «Почтальон» Капитан-лейтенант П. Пустошкин Корабль «Азов» Лейтенант Тиздель Корабль «Хотин» Лейтенант Лыков Шхуна «Вечеслав» Лейтенант Киреевский Корабль «Журжа» Лейтенант Лавров Палубный бот «Хопер» Лейтенант Сумароков Корабль «Модон» Лейтенант Тверетинов Палубный бот «Санбек» Лейтенант Матюшкин Шхуна «Измаил» Капитан-лейтенант Баскаков Поляка № 55 Лейтенант Анненков Поляка «Патмос» Лейтенант Перри
Однако уже в июне произошли изменения. Во-первых, в общее командование всеми силами флотилии на Черное море вступил прибывший из Петербурга в связи с болезнью Ф.А. Клокачева капитан бригадирского ранга А.И. фон Круз. Во-вторых, отряды вследствие штормов понесли потери: из строя, в частности, выбыли фрегаты «Архипелаг», «Третий», «Почтальон», корабли «Азов» и «Журжа» (чего, впрочем, и следовало ожидать в связи с их состоянием). Они оказались настолько ослабленными, что флотилия смогла оставить в море только один отряд в составе фрегата «Второй», кораблей «Хотин» и «Таганрог», а также шхун «Измаил» и «Вечеслав» под командованием самого А.И. фон Круза. Остальные же корабли сосредоточились у Керченского пролива. Вот как описывал сложившуюся обстановку А.И. фон Круз.
