Обер подошел к лениво плескавшейся волне, попробовал ее рукой…
«Теплая…» — удивился он. Затем, по мальчишески широко улыбнувшись, он уселся прямо на песок, скинул туфли и носки, закатал брюки и пошел по кромке воды босиком.
«Присоединяйся!» — обернувшись, крикнул он поотставшей Талимай.
Девушка, поколебавшись немного, сбросила с ног туфли с округлыми носами, на невысоком каблуке, потом, слегка зардевшись, отвернулась от Обера, стремительным движением задрала юбку, отстегнула коричневый нитяной чулок от подвязки, быстренько скатала его вниз и стащила с ноги. Затем последовала очередь другого чулка.
Талимай осторожно, кончиками пальцев, пощупала лениво плескавшуюся у ее ног воду и, решившись, зашлепала по ней, подобрав юбку и стараясь догнать Обера.
«Ну как, нравится?» — обернувшись, спросил ее Обер, по-прежнему широко улыбаясь.
Талимай, сохраняя на лице легкий румянец смущения, молча кивнула.
Приблизившись к главной набережной, Талимай заметила в воде двоих купающихся.
«Поглядите, господин Грайс!», — воскликнула она. — «И как они не боятся купаться в январе!»
«Но ведь вода-то достаточно теплая», — возразил Обер. — «Ведь твоим ногам не холодно? Они не замерзли?»
«Нет… Ноги не мерзнут…» — подтвердила Талимай.
«Пожалуй, я и сам бы с удовольствием искупался», — промолвил Обер и бросил, кивком головы указывая на лестницу набережной, — «пошли!»
«Почему он решил уйти на набережную, если ему вдруг взбрело в голову купаться?» — недоумевала Талимай, но вслух своего удивления не высказала.
Поднявшись по широкой лестнице на большую каменную набережную, Обер толкнул дверь одного из многих магазинчиков, расположившихся здесь, увидев за стеклом табличку «открыто». Талимай послушно последовала за ним.
«Ты плавать умеешь?» — спросил Обер, разглядывая прилавок.
«Да. Дядя научил, когда мы переехали в столицу. Он меня в детстве часто на реку водил купаться. Но прошлым летом я всего раза два на реку выбралась…» — не договорив, она замолчала, решив, что господину бригадному генералу совсем не интересны детские воспоминания вспомогательной служащей.
«Тогда выбирай!» — и Обер широким жестом указал на многочисленные купальные костюмы, вывешенные за прилавком.
Талимай совсем растерялась. Что же выбрать? И потом, ведь у нее же с собой совсем мало денег. На такие роскошные костюмы всей ее наличности может не хватить!.. В глазах ее блеснули слезы. Она стояла, теребя в руках свои чулки и туфли, и еще более застеснялась, когда поняла, как они выглядят среди всех этих шикарных вещей. И как ее угораздило зайти в такой магазин босиком?…
Обер Грайс быстро сообразил, в чем причина смятения его секретарши. Вынув бумажник, он обратился к продавцу:
«Будь любезен, дорогой, покажи-ка мне вон тот синенький купальный костюм для дамы».
Продавец с уважением посмотрел на строгий, но явно дорогой костюм покупателя и на не менее дорогой бумажник в его руках. Затем его взгляд заинтересовано скользнул по девушке в скромной военной форме с сержантскими лычками. Его голова соображала быстро — «явно не родственница… разве что дальняя… может быть, подчиненная… но почему он тогда не форме?.. а купальник выбрал дорогой, из лучшей тончайшей шерсти… неужели он ограничится одним купальником?..» — и еще быстрее действовали его руки, выложившие на прилавок ярко-синий купальный костюм. Небольшой треугольный вырез его (довольно скромный, по понятиям продавца) обрамлялся узеньким воротничком, имитирующим матросский, с тройной белой каймой по краю, и с маленьким двойным матросским галстучком внизу. Короткие штанишки купальника и еще более короткая купальная юбочка также имели понизу тройную белую кайму.
«Полагаю, это как раз ваш размер», — подобострастно проговорил продавец, заглядывая в лицо, однако, не даме, а солидному покупателю.
«Похоже, да», — кивнул Обер и добавил, опережая готовые сорваться с уст продавца предложения купить что-нибудь еще, — «добавь-ка сюда купальную шапочку в тон для дамы, еще вон те темно-серые купальные трусики на мой размер, два больших пляжных полотенца, пляжную сумку для дамы, — вон ту, скромненькую, из соломки… да, еще непромокаемый клеенчатый пакет для влажных вещей. Сколько я за все должен?»
Когда продавец со скоростью пулемета выпалил цены каждой вещи и назвал сумму, Талимай широко раскрыла глаза и смогла только неуверенно пролепетать:
«Господин бригадный генерал…» — она опять совершенно растерялась, не зная, как отказаться от столь дорогостоящего подарка своего начальника.
«Ага», — мелькнула тень улыбки по лицу продавца, сноровисто заворачивавшего покупки и складывавшего их в сумку — «я все-таки угадал! Хоть он и в штатском, а девчонка-то все же — его подчиненная. Наверное, потому он и без формы… Отсвечивать не хочет… А у генерала губа — не дура. Она конечно, совсем неотесанная, но фигуристая… Приодеть ее как следует, и обтесать маленько — выйдет лакомый кусочек…»
«Ну, пошли переодеваться», — бросил Обер, указывая кивком головы на ярко раскрашенные кабинки для переодевания, расставленные вдоль подножия набережной, когда они с Талимай вновь спустились по лестнице на пляж. Он вынул из сумки купальник Талимай, развернул его и подал девушке.
Зайдя в кабинку, Талимай стала переодеваться. Движения ее были неловки и суетливы, на щеках разгорался стыдливый румянец, хотя кабинка надежно загораживала ее от посторонних взоров.
Наконец, она натянула на себя купальный костюм, оказавшийся ей, действительно, впору — наметанный глаз не подвел продавца. Несколько секунд девушка колебалась, не решаясь выйти из кабинки, демонстрируя всем снятое с себя нижнее белье. Затем она аккуратно завернула белье в юбку и отперла дверцу кабинки.
Обер уже ждал ее, стоя в коротких купальных трусиках у самой воды и делая призывные жесты рукой. Положив свои вещи на песок рядом с вещами Обера, Талимай подбежала к кромке берега. Обер с разбегу бросился в морские волны и поплыл, рассекая их мощными взмахами рук.
Талимай поразилась, насколько крепкой была его фигура. Она никак не могла поверить, что ее начальнику уже около семидесяти лет. В его волосах почти не было седины. В спортивном зале он опережал молодых крепышей. А здесь она впервые смогла рассмотреть его тело. Сплошные литые мышцы, как на рисунках классических мастеров из Национальной картинной галереи… Но это были не мышцы борцов или гиревиков. Его мышцы не выделялись буграми, а облегали тело, как плетеные ремни.
Талимай никак не могла догнать его, отплывая все дальше и дальше от берега. Прямо под ней проплывало ровное песчаное дно, на котором кое-где виднелись короткие колышущиеся пряди морских растений и обломки скал. Первый раз девушка плыла в столь прозрачной воде — река у столицы, где ей доводилось купаться, была мутноватой, хотя ее и нельзя было назвать грязной — просто дно там было илистым, а не песчаным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
