– Кто он и где живёт?
– Душан Бегоевич, доктор физических наук, универсалист, представляет Институт нестандартных физических проблем. Живёт в Будапеште.
– Дайте точные координаты, и я его переправлю на фрегат.
– Мы сами доставим его, не отвлекайтесь.
– Отлично! А вторая просьба?
Ева сделала вид, что не понимает.
– Какая?
– Мне нужна женщина. Желательно, чтобы согласились вы.
– В настоящее время это невозможно, потерпите.
– Не могу! От этого зависит моё психическое состояние. Прошу удовлетворить мою просьбу немедленно!
– Вы невыносимы!
Он прищурился.
– Но ведь вам это нравится, не так ли, дорогой инспектор?
– Не имеет значения, что мне нравится, – сухо сказала Ева.
Он погрозил пальцем.
– Имеет, имеет, не лгите, сексуальные удовольствия не противопоказаны даже бактериям, ха-ха. Когда вас ждать?
– Я свяжусь с вами. Инсол под контролем Службы безопасности, поэтому лишний раз не входите в Сеть.
Ульрих засмеялся.
– Только что я отдал такой же приказ инку «Мао».
Изображение Евы растаяло.
Однако ожидание очередного сеанса связи с ней не затянулось. Буквально через час Цзе Дун вызвал кормчего из трюма, где он изучал хроноинвертор:
«Вас ждут».
Ульрих поднялся в рубку, вышел в Сеть.
– Готовьте финиш-камеру, – появилось перед ним изображение Евы Рутберг. – Через десять минут у вас будет гость.
– Один? – поинтересовался он.
– Двое, – отрезала Ева. – Анонимный доступ сможете обеспечить?
– Не беспокойтесь, Ева, – самоуверенно заявил Ульрих, – я знаю, что такое сто одиннадцатая РКТ[45].
– Проверьте!
– Цзе! – вызвал Ульрих. – Камеру метро на финиш, криптозащиту, два посыла.
«Принял, кормчий», – отозвался инк.
Через десять минут сработал терминал метро фрегата, принимая пассажиров.
Ульрих встретил их в тесном отсеке терминала.
Одним из пассажиров был тщедушный рыжий человечек с растрёпанными волосами и растерянным взглядом прозрачно-голубых глаз, вторым – Ева Рутберг.
Ульрих шутливо поклонился инспектору.
– Чрезвычайно рад видеть вас в моём скромном бунгало. Как вам удалось так быстро найти этого парня?
– Не задавайте…
– Лишних вопросов, – засмеялся Ульрих. – Не буду. Результат налицо.
– Э-э, позвольте! – заикаясь, озираясь и недоумевая, воскликнул рыжий человечек.
– Душан Бегоевич, – представила его Ева сухим тоном. – Идёмте, у меня мало времени.
– Ну, нет, дорогой инспектор, – развёл руками Ульрих; взгляд его стал масленым. – Такое важное дело, какое предстоит нам с вами, требует особого подхода.
– Кто вы? – снова возмутился Бегоевич. – Почему меня заставили прилететь сюда, оторвали от дел?
– Цзе, проведи его в каюту и запри.
В отсеке метро появился молодой человек в чёрно-серой униформе – витс, конечно, – подошёл к попятившемуся физику.
– Не прикасайтесь ко мне! По какому праву?!
– Не волнуйтесь, герр Бегоевич, – почти ласково проговорил Ульрих, предвкушая интим с американкой и уже раздевая её глазами. – Отдохните немного, и мы займёмся делом.
– Каким делом?! Что вообще происходит?!
– Будем запускать хроноинвертор.
Бегоевич онемел.
Глава 10
Кто не спрятался, я не виноват
По данным оперативников следственного комитета ФСБ, Ульрих Хорст не воспользовался услугами ни одного из своих бывших друзей и знакомых среди братьев Ордена Белого Крыла, что затрудняло его поиски.
Впрочем, Антон и не надеялся получить какие-то конкретные зацепки, способные помочь ему найти беглеца. Ему дали задание – обследовать спутники внешних планет, и он приступил к его выполнению, настраиваясь на экстрасенсорное восприятие «хроник Акаши», как называли учёные общее информационное поле Вселенной. О том, что он может подключаться к полю, знали только отец и мама, да ещё скорее всего догадывался Артём Ромашин, ставший инициатором вовлечения младшего Калаева в дела Службы безопасности.
Вероника не поняла Антона.
Они встречались уже больше года, однако серьёзных намерений жить вместе у него не возникало, и суперсовременная файр-гёрл, какой была Вероника Дивова, махнула на него рукой, хотя встречаться не отказывалась. Она жила в мире гламура, танца, эйдокино, визитос-театра, шоуанимэ, нарядов, эпатажа, и встречи с Антоном её забавляли и удивляли, так как он принадлежал другому миру – где сияли звёзды и космос распахивался до потрясающих воображение масштабов.
– Зачем тебе это? – спросила она, когда он признался о переходе из Центра стратегических инициатив в Службу безопасности. – Там же собрались суконные люди, неудачники, тебе с ними будет скучно.
– Суконные люди? – улыбнулся Антон. – Откуда ты знаешь такое редкое слово?
– Не помню, слышала от кого-то.
– Слово «суконный» происходит от слова «сукно» – шерстяная ткань, поверхность которой покрыта ворсом.
– Да бес с ним, не увиливай от ответа.
– Мне стало интересно, очень необычная работа.
– Какая?
– Искать одного человека, совершившего побег из тюрьмы.
– Поздравляю, – фыркнула Вероника, носившая причёску «а-ля скальпированный индеец»: половина головы у неё была выбрита, а волосы на второй половине стояли дыбом, выкрашенные в яркий алый цвет. – Ты стал следователем?
– Не совсем, но смысл тот же.
– Ты же эфаналитик, а не кримполисмен.
– Моя работа будет связана с эфанализом.
– Ну, ладно, клёво. Пойдёшь на тусню с Кларой Гу вечером? Она даст сольник в Юрмале.
– Когда?
– Сегодня в семь вечера по Риге.
– Если успею.
– Тогда я побежала, звони. – Вероника оделась, прижала к уху серёжку мобика и умчалась. Она жила легко и о будущем не задумывалась.
А он начал готовиться к первому самостоятельному императиву под названием: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Правда, в отличие от мифического Иванушки-дурачка, которому пришлось когда-то выполнять такое же задание, Антон знал, что он будет искать.
В одиннадцать часов утра по времени Москвы он прибыл на погранбазу «Дамаск», расположенную на спутнике Сатурна Энцеладе.
Начать поиски Ульриха Хорста с этой небольшой планетки подсказала интуиция. Он почему-то был уверен, что беглец, захвативший фрегат «Мао» (вот это масштабы у террориста!) и выкравший хроноинвертор, не покинул Солнечную систему и прячется где-то на одной из планет.
Энцелад – шестой по величине спутник Сатурна, имеющий форму слегка сплюснутого сфероида. Его экваториальный диаметр равен пятистам тридцати километрам, полярный – на шестнадцать километров меньше.
Радиус его орбиты, почти не отличающейся от круговой, составляет двести тридцать восемь тысяч километров, то есть он вращается внутри сатурнианского кольца Е и в плоскости самого кольца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
