— Где остальные птицы?
— К сожалению, все они погибли. Мы покинули северные страны с восемью, но путешествие было долгим и трудным, и они один за другим заболели.
— В соглашении о выкупе говорилось о четырех.
— Столько мы и собирались доставить. В том, что мы не смогли полностью соблюсти условия договора, состоит наша глубочай-шая печаль. Возможно, его превосходительство воспримет несоблюдение условий менее сурово, если узнает, что этот кречет доставлен к нему ценою человеческих жизней. Из первоначального отряда, отправившегося в путешествие, трое погибли, включая моего близкого друга — младшего брата сэра Вальтера. Нам пришлось пройти через величайшие опасности. Не единожды мы были близки к тому, чтобы отказаться от нашей цели. Но все же решили довести это предприятие до конца, ибо надеялись на то, что его превосходительство вознаградит наши труды с присущим ему великодушием.
В жаровне зашелестела зола. Сулейман поковырял во рту зубочисткой. Затем протянул сложенные горстью ладони, и один из слуг наполнил их водой из бронзового сосуда, отлитого в форме льва. Эмир омыл руки, и слуга обтер их полотенцем.
— Его превосходительство обдумает ваши слова и сообщит свое решение завтра.
XLVIII
Разрешение навестить сэра Вальтера объявили на следующий день. Валлон отправился на встречу с Геро и Вэландом. Он настоял, чтобы Дрого поселили в отдельном жилище, поскольку не желал пока давать ему возможности предстать перед братом.
По пути их сопровождали двое сельджуков.
— Когда вы собираетесь сообщить Вальтеру о Дрого? — спросил Геро.
— Подожду удобного случая.
— Он заподозрит обман.
— Я знаю. Мне следовало убить Дрого в ту ночь, когда мы высадились на берег, но без него и Фалька мы не были бы сейчас здесь. Не так-то просто хладнокровно убить человека, сражавшегося на твоей стороне и потерявшего близкого друга.
Конвоиры подошли к небольшому шатру у дальнего края лагеря. Один из них что-то крикнул по-турецки в отогнутую полу палатки. Оттуда ответили на том же языке. Сельджуки снова крикнули, вход раскрылся, и, прикрывая лицо ладонью, оттуда появился стройный молодой человек с тенями вокруг глаз. Один из конвоиров отвесил ему подзатыльник и принялся его отчитывать, и тот поспешно ретировался. Валлон смотрел на это с некоторым удивлением.
Конвоиры втолкнули визитеров в шатер. Первым в устланное коврами помещение вошел Валлон. За ним последовал Геро. Вэланд плелся позади них. Вальтер сидел развалившись на диване. На нем был свободный персидский халат, рядом на большом медном подносе стояли бутыль вина и две пустые чаши. Его озадаченный вид говорил, что он не имеет ни малейшего представления о том, кто к нему заявился. Он поднялся, переводя взгляд с одного на другого. Он оказался почти в точности таким, каким его нарисовало воображение Валлона: высокий и широкоплечий, с волнистыми русыми волосами и квадратным подбородком с глубокой ямочкой, под которым угадывался небольшой намек на второй подбородок, под глазами чуть заметные мешки. Он улыбнулся, обнажив безупречные белоснежные зубы.
— Вы меня застали врасплох. Вы дипломаты? Прибыли с посольской миссией из Константинополя?
— Я — Валлон, французский наемный солдат. Это Геро, грек, студент. Вы уже знаете…
Вдруг Вальтер узнал третьего вошедшего, так и оставшегося у входа.
— Вэланд? Боже мой, глазам своим не верю! — Он шагнул вперед и положил руки на плечи юноши. — Да, это и вправду ты. Как ты вырос! Каким серьезным ты стал!
Вальтер обернулся к Валлону:
— У меня голова идет кругом. Это все имеет какое-то отношение к выкупу?
— Да, понадобился бы целый день, чтобы рассказать все от начала до конца.
— Господин Косьма?
— Умер. Он пытался собрать выкуп в Константинополе. Потерпев неудачу, он отправился в Англию в сопровождении Геро. Я встретился с ними в Альпах, когда Косьма был уже при смерти, и согласился продолжить это путешествие. Мы прибыли в ваше поместье в феврале. Ваша мать заложила свое имение в Нормандии, чтобы получить средства для вашего освобождения. С тех пор мы были в пути сюда.
Вальтер открыл было рот, но слишком много мыслей и догадок кружилось у него в голове, не давая сосредоточиться.
— Я совершенно забыл о вашем удобстве. Прошу вас, присаживайтесь. Позвольте предложить вам вина.
Он подошел к выходу и что-то крикнул. Затем, вернувшись, похлопал Вэланда по спине, и его лицо снова озарилось улыбкой.
— Дорогой Вэланд, проделать такой путь из любви к своему господину..
Валлон и Геро пристроились на краю дивана.
— Предваряя ваш вопрос, — заговорил Валлон, — сразу скажу, что я совершил это путешествие в расчете на вознаграждение, обещанное вами господину Косьме.
— Евангелие от Фомы и письмо пресвитера Иоанна, — уточнил Геро.
Вальтер кинул взгляд на выход.
— Где же этот слуга?
Франк двинул одну из чашек на подносе.
— Мы появились в неподходящий момент. Он, вероятно, не хотел беспокоить вас, пока вы были заняты.
Улыбка застыла на лице Вальтера.
— Я обслужу вас сам.
Он принес чаши. Когда он наливал вино, его рука дрожала.
— Евангелие и письмо, — повторил Геро, — они все еще у вас?
— Они в целости и сохранности, — ответил Вальтер, подавая им вино. — Но не здесь. — Нормандец поднял свою чашу. — Значит, моя мать собрала деньги для выкупа?
— Отчасти.
Вальтер одним глотком почти полностью осушил свою чашу.
— Не думаю, что за поместье моей матери можно было выручить хотя бы четверть затребованной Сулейманом суммы.
— Мы доставили выкуп не золотом. Эмир оговорил альтернативу. Две пары белых кречетов. Мы потратили большую часть года на их поимку.
— И они с вами?
— Только один. Один кречет.
— Всего один?
— Остальные погибли.
— И что сказал Сулейман?
— Он объявит свое решение сегодня вечером.
Вальтер поставил чашу на поднос и нахмурился.
— Как неудачно. Очень, очень неудачно. Если в условиях выкупа оговорено четыре, то на меньшее он не согласится.
— Очень сожалею. Вэланд заботился о них с неимоверным прилежанием, но, увы…
Вальтер, продолжая изображать улыбку, прервал его:
— Видите ли, Валлон, для меня было бы лучше, если бы вы вообще не появились здесь.
Франк вперил в него внимательный холодный взгляд. Вальтер отвел глаза в сторону.
— Наемник, вы сказали. Хотелось бы, чтобы вы поведали мне о том, что толкнуло вас на участие в столь опасном путешествии.
