осведомлена о семейных делах Франклинов.
— Сегодня она здесь ночует, — сказал Бойд Каррингтон.
— Как? — Это показалось мне весьма странным — ведь сестра Крейвен уехала сразу же после похорон.
— Всего одна ночь на чемоданах, — пояснил Бойд Каррингтон.
— Понятно.
Меня смутно обеспокоило возвращение сестры Крейвен, однако я бы не смог сказать почему. Интересно, почему она вернулась? Она не любит Франклина, сказал Бойд Каррингтон…
Стараясь успокоить самого себя, я вдруг с жаром заговорил:
— У нее нет никакого права намекать относительно Франклина. В конце концов, это благодаря ее показаниям было решено, что имело место самоубийство. Да еще то, что Пуаро видел, как миссис Франклин выходила из лаборатории с пузырьком в руках.
Бойд Каррингтон вспылил:
— При чем здесь пузырек? У женщин всегда в руках какие-нибудь пузырьки и бутылочки — с духами, лаком для ногтей, шампунем. Ваша собственная девица бегала в тот вечер с пузырьком в руках, но это же не означает, что она подумывала о самоубийстве, не так ли? Чепуха!
Он замолчал, когда к нам подошел Аллертон. И тут весьма кстати, словно в мелодраме, раздался отдаленный раскат грома. Я подумал, как и прежде, что Аллертон определенно создан для роли злодея.
Но в ночь смерти Барбары Франклин его не было в доме. К тому же какой у него мог быть мотив?
И тут я вспомнил, что у X никогда не было мотива. В этом была его сила. Именно это, и только это оставалось для нас загвоздкой. Но озарение могло прийти в любую минуту.
IV
Здесь мне хотелось бы отметить, что мне никогда, ни на одну минуту не приходило в голову, что Пуаро может потерпеть неудачу. Я не допускал возможности, что из этого конфликта между Пуаро и X последний может выйти победителем. Несмотря на слабость и болезнь Пуаро, я верил, что он сильнее своего противника. Видите ли, я привык к тому, что Пуаро одерживает верх.
Сам Пуаро первым вселил мне в душу сомнение.
Я зашел к нему перед тем, как спуститься к обеду. Не могу точно припомнить, о чем именно мы говорили, когда он вдруг произнес фразу: «Если со мной что-нибудь случится»…
Я сразу же громко запротестовал. Ничего не случится — ничего не может случиться!
— Eh bien, значит, вы невнимательно слушали то, что вам сказал доктор Франклин.
— Франклин не знает. Вы будете еще жить и жить, Пуаро.
— Это возможно, но и в высшей степени невероятно. Однако сейчас меня это интересует не теоретически, а практически. Хотя я и могу очень скоро умереть, возможно, это будет недостаточно скоро, чтобы устроить нашего друга X.
— Что? — На лице у меня было написано, насколько я потрясен.
Пуаро кивнул.
— Да, Гастингс. В конце концов, X умен. Весьма умен. И он не может не понимать, что, убрав меня, он получит неоценимое преимущество. Даже если он устранит меня всего на несколько дней раньше естественной кончины.
— Но в таком случае… в таком случае — что же дальше? — Я был в полном недоумении.
— Когда погибает полковник, mon ami, командование принимает следующий по званию. Вы будете продолжать это дело.
— Как же я могу? Я в полном неведении.
— Я все предусмотрел. Если со мной что-нибудь случится, мой друг, вы найдете вот здесь, — он похлопал по запертому портфелю, находившемуся у него под боком, — все необходимые вам ключи к разгадке. Как видите, я предусмотрел все случайности.
— Нет никакой необходимости так умничать. Просто доверьтесь мне до конца.
— Нет, мой друг. То, что вы не знаете всего, что знаю я, — великое благо.
— Вы оставили мне четко написанный отчет обо всем?
— Конечно нет. Им мог бы завладеть X.
— Так что же вы оставили?
— Своего рода указания. Они ничего не будут значить для X — не сомневайтесь в этом, — но вас они приведут к раскрытию истины.
— Я в этом не слишком уверен. Почему вы так любите все усложнять, Пуаро? И всегда любили!
— И теперь это сделалось для меня страстью? Возможно. Но будьте уверены, мои указания приведут вас к истине. — Он помолчал, затем продолжил: — И тогда, быть может, вам захочется, чтобы они не завели вас так далеко. Вы бы предпочли сказать: «Опустите занавес».
Что-то в его голосе вновь пробудило в моей душе какой-то смутный, неосознанный страх, приступы которого я уже ощутил один-два раза прежде. Словно бы где-то, вне поля зрения, было нечто, чего я не хотел видеть, — словно я не смог бы вынести истину. Что-то такое, что в глубине души я уже знал…
Я стряхнул с себя это наваждение и пошел ужинать.
Глава 18
I
Ужин прошел довольно оживленно. Миссис Латтрелл снова восседала за столом. Она была в ударе — просто фейерверк деланой ирландской жизнерадостности. Франклин никогда еще не был таким веселым и окрыленным. Я впервые видел сестру Крейвен не в форме, а в нарядном платье. Теперь, когда она отбросила профессиональную сдержанность, стало очевидно, что это очень привлекательная молодая женщина.
После ужина миссис Латтрелл предложила бридж, но в конце концов решили играть в игры с неограниченным количеством участников. Около половины десятого Нортон объявил о своем намерении подняться к Пуаро.
— Хорошая идея, — одобрил Бойд Каррингтон. — Жаль, что последнее время он неважно себя чувствует. Я тоже к нему зайду.
Мне нужно было действовать быстро.
— Послушайте, — вмешался я, — не обижайтесь, но для него утомительно беседовать сразу с двумя посетителями.
Нортон понял намек и сразу же подхватил:
— Я обещал дать ему почитать книгу о птицах.
— Хорошо, — отозвался Бойд Каррингтон. — Вы еще вернетесь, Гастингс?
— Да.
Я пошел вместе с Нортоном. Пуаро ждал. Перекинувшись с ним парой слов, я снова спустился вниз. Мы начали играть в карты.
Мне кажется, Бойд Каррингтона раздражала беззаботная атмосфера, царившая в тот вечер в Стайлз. Возможно, он считал, что все слишком быстро забыли разыгравшуюся здесь трагедию. Он был рассеян, путался в картах и, наконец, извинившись, вышел из игры.
Подойдя к окну, Бойд Каррингтон открыл его. Издалека доносились раскаты грома. Где-то была гроза — она еще не дошла до нас. Он закрыл окно и вернулся к столу. Минуту-другую постоял, наблюдая за игрой. Затем вышел из комнаты.
Без четверти одиннадцать я пошел спать. Я не стал заходить к Пуаро. Возможно, он уже спит, подумал я. К тому же у меня не было желания думать сейчас о Стайлз и его проблемах. Я хотел спать — уснуть и забыть.
Я как раз засыпал, когда меня разбудил какой-то
