В одночасье Виктор ощутил, как меняется настрой сначала отдельных особей Хурлах, потом целых областей. Сами того не ведая, они объединялись в небольшие группки, которые потом разрастались, соединяясь с такими же другими. Колония за колонией аквиды подчинялись единой воле Творящей Монады, шли на ее зов, готовые на все.
На краткое мгновение Виктор подумал, что не сможет повторить и сотой доли того, что сейчас с легкостью делал Странник, что у него просто не хватит потенциала, но на деле вышло совершенно иначе. Гагарин неожиданно для себя начал обнаруживать внутри собственной психики такие глубинные запасы знаний и энергии, что от них кругом шла голова. Высвобождать все сразу не хотелось, поэтому Виктор открывал одну кладовую за другой, но с тем расчетом, чтобы этого хватило для выполнения задачи, ни больше, ни меньше.
Вскоре он уже смог на равных помогать Страннику.
— Укрепляем периферийные узлы, — приказал ему Громов.
— Конструкция и так выдержит, — попытался возразить ему Виктор.
— Это необходимо для пущей надежности при контакте с другой надразумной системой. Не спорь со мной.
— Понял тебя.
Укрепление периферийных узлов оказалось делом довольно нудным и небыстрым, однако Виктор блестяще с этим справился и когда пришел в себя в зале совета аквидов, выглядел он вполне себе ничего, лишь усталый блеск в глазах выдавал в нем моральное истощение и грусть.
— Как самочувствие? — обратился к нему Странник, который выглядел так же как и всегда, величаво и немного чуждо.
Виктор прислушался к себе, обнаруживая новые и новые этажи и залежи скрытой до сих пор информации.
— Такое впечатление, что я резко состарился.
— Значит все идет в нужном направлении, — улыбнулся вдруг Громов. — Я тоже в свое время не мог до конца понять подобного эффекта, но потом просто смирился и списал это на особенность человеческой психики.
— У нас получилось?
— Да. Все в точности, как и было задумано.
— А погибшие?
Громов, вздохнул, скосил взгляд в сторону модели земного шара.
— Я до конца пытался снизить потери, но без них не обошлось. Хотя мои первоначальные расчеты не оправдались, что не может ни радовать.
К ним подошли сразу трое аквидов во главе с послом.
— Тебе удалось то, что ты задумывал? — спросил он, не вполне понятно к кому обращаясь
— Удалось. Я хочу поблагодарить вас за нелегкий выбор. Жертв, к сожалению, не удалось избежать.
— Мы уже в курсе. Мы скорбим по ним, но теперь понимаем, что иначе нельзя. Куда теперь вы держите свой путь?
— Нам нужно вниз, к ядру, и, если это возможно, я хотел бы попросить у вас одну из ваших стрел.
Аквиды совершенно по-человечески переглянулись.
— Я провожу вас лично в ближайшее гнездо. Надеюсь, путешествие удастся с комфортом.
— Это не главное, — заверил его Странник.
Втроем они покинули гостеприимный зал совета аквидов и, пройдя практически до самого конца по тому коридору, по которому пришли сюда некоторое время назад, свернули в небольшой отнорок.
— Что такое стрела? — шепнул на ухо Максиму Виктор.
— Местное транспортное средство, с помощью которого вполне себе реально добраться до обители файрусов.
— Они и правда живут на ядре?
— На ядре их центральный улей, нам необходимо добраться до мантийных слоев.
— А почему нельзя сделать это по старинке, своим ходом?
— Потому что файрусы не любят, когда у них появляются без предупреждения. Они вообще не любят события, сваливающиеся им как снег на голову, поэтому нам придется трястись в подземоходе. Я их называю кротами или стрелами из-за специфической формы.
— Какой?
— Скоро сам увидишь, — улыбнулся Громов.
Посол аквидов привел людей в точно такое же помещение, в котором они оказались по прибытии в подводный мир Хурлах. Шарообразная комната с опоясывающим ее по экватору водяным окном покоилась на вершине подводной скалы и открывала очень живописный вид на два низлежащих каньона, соединяющихся недалеко от давешней пещеры-города.
— Вы можете попасть в гнездо и самостоятельно, но я, к сожалению, не способен на такое, поэтому нам придется воспользоваться нитью.
— Чем простите? — поинтересовался Виктор.
— Это их аналог нашего трансгресса. Физические принципы те же самые, но эффект надо признаться до сих пор задевает за живое. Помнишь, как посол впервые появился перед нами?
Виктор вспомнил ту водяную сферу, возникшую прямо в воздухе и потом бесследно растворившуюся в небытие.
— Надеюсь, у них это реализовано так же безопасно, как и у нас.
Советник поднял обе руки вверх. Громов сделал шаг вперед, спустя пару секунд то же самое повторил и Гагарин.
Поначалу некоторое время ничего не происходило: посол стоял в своей причудливой позе, взгляд его был устремлен куда-то ввысь, Максим застыл подобно скале, впрочем, это было его обыкновенное состояние, и лишь Гагарин вертел головой из стороны в сторону. Потом он заметил, что в воздухе вокруг троицы начали проступать маленькие капельки воды. С каждым мгновением их становилось все больше, и вот уже вскоре они начали соприкасаться друг с другом, объединяться и расти в размерах. Пришлось ждать порядка полутора минут, прежде чем вокруг путешественников образовалась полноценная замкнутая водяная сфера.
А потом мир в одночасье померк и расцвел безумством ярчайших красок, переливов и немыслимых сочетаний. Ощущение пространства и времени куда-то улетучилось, но практически сразу на смену ему пришло новое более полное и целостное, чувство не человека, но нечто большего, чем просто живое существо.
— Ты слышишь меня? — донесся откуда-то ни то голос, ни то мысль.
Способность сформировать ответ пришла не сразу, как-то нехотя, но пришла.
— Да, слышу. Кто ты?
— Ты — это я, ты часть меня и часть нечто большего.
— Я тебя не понимаю. Объясни конкретно.
— Прислушайся к себе и все поймешь.
Как можно было прислушаться к себе в таком состоянии было решительно не понятно.
— Где я?
— Разве это так важно, где ты находишься? Все что вокруг — создано по твоей воле, все это — твоя и только твоя мысль. Пространство — это абстракция, придуманная твоим несовершенным человеческим сознанием. Избавься от него, избавься от упрощенных моделей. Вселенная гораздо сложнее и разнообразнее, чем ты ее представляешь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
