– Здорово дерется! - восхищенно прошептал Рыжий.
– Молодец парень! - поддержал Полосатый.
– Так чего же мы сидим? Вперед!
И Рыжий с Полосатым, выхватив шпаги, с боевым кличем “Полундра!” бросились на врага. Неожиданное вмешательство котят решило исход схватки - крысы побежали. Друзья даже не успели толком помахать шпагами. Удивленный незнакомец, оправившись от изумления, стал быстро кланяться юным героям:
– Ос! Ос! Моя твоя благодарный! Ос!
– Чего это он? - не понял Полосатый и, обращаясь к новоспасенному, спросил: - Ты кто? Хорек?
Незнакомец отрицательно замотал головой.
– Барсук? - уточнил Рыжий.
– Сурок? - продолжил Полосатый. - Опять нет… Наверно, бурундук?
– Опоссум? Мангуст? Кенгуру? - попытался показать свою образованность Коржик-младший. - Ну не бегемот же, в самом деле…
Незнакомец продолжал мотать головой.
– Вспомнил! - Полосатый подпрыгнул и хлопнул себя ладошкой по лбу. - Вспомнил, ты - суслик!
– Суслика, суслика! - радостно закивал незнакомец.
– Я - Рыжий, а он - Полосатый, - представил Рыжий себя и друга. - А тебя как зовут?
– Суслик-сан, - гордо ответил суслик. - Я - дезертира! Я не хотеть война. Я кошка очень люблю, он пушистый…
– Забавный у него акцент… - кивнул Полосатый. - Совсем как у короля Добермана, хотя и чуть-чуть не такой.
– Мы будем звать его “Дезертир”, - решил Рыжий и, обращаясь к новому знакомому, добавил: - Ну что же, пойдем, Суслик-сан!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Пан Коржик и адмирал не дошли до столицы. Спустя два часа после прощания со своими детьми они натолкнулись на крысиный пикет. Схватка была яростной и короткой. Опытные в боях коты зарубили с десяток крыс и с большими предосторожностями двинулись дальше. Однако, по-видимому, кто-то из врагов успел сбежать и предупредить своих. Коржику и Румпелю была устроена засада.
Рыжий, Полосатый и Дезертир сидели в лесу у маленького костерка и мирно беседовали. Суслик рассказывал, как его с товарищами силой мобилизовали в крысиную армию, в которой, кстати сказать, находились и подневольные полевые мыши, и лесные хорьки, и даже безобидные морские свинки. Все друзья суслика погибли в сражениях, а он сам решил бежать. И если бы не помощь котят, его бы вновь поймали и наверняка повесили.
– Так ты бежал не в первый раз? - удивился Рыжий.
– Третья раза! - гордо ответил Дезертир.
– Ловили? - уточнил Полосатый.
– Ос! Много били… - вздохнул суслик.
– Вот бармалеи! - вскочил Рыжий. - Да что они себе позволяют, в конце концов! Грабят наши замки, воюют с нашими папами, да еще бьют наших сусликов!
– Что-то ты увлекся… - заметил Полосатый. - Каких наших? Он же не местный…
– Все равно! Хватит сидеть и прохлаждаться. Нам пора на войну. Эй, Суслик-сан! А ну, где там их противные крысиные морды? Вот сейчас мы им устроим! Веди, проводник, вперед!
– Нет! - протестующе замотал головой Дезертир. - Я туда не ходить. Меня опять ловить всей батальеной.
– Ты же с нами, не бойся! - поддержал горячего друга Полосатый.
– Моя не трус! Моя все понимает. Я скажу, куда ходить. Завтра…
Полосатый задумчиво поглядел на скрывающееся за горизонтом солнце и вынужденно признал, что суслик прав.
– Пойдем завтра. Сейчас дело к ночи, того и гляди - нарвешься на засаду. Всем спать!
Рыжий побрыкался немного и согласился. Для виду. На самом деле у него уже зрел план. Дождавшись, пока Полосатый с Дезертиром уснут, он осторожно надел сапоги и тихонько отправился в лес. Тьма вокруг была непроглядная. Сердце Рыжего прыгало, как мокрая лягушка, но он упорно шел вперед, выставив перед собой шпагу.
“Где- то здесь должны быть крысы. Я их найду. Надо только подкрасться незаметно и взять “языка”. Папа говорил, что на войне всегда берут “языков”. А потом я спрошу у пленного, где моя мама… А если он не захочет отвечать… тогда… Я откушу ему нос!”
С этими благими мыслями котенок ушел довольно далеко от стоянки и вдруг почувствовал, как его ногу что-то зажало. Недоумевающий Рыжий дернул раз, два, и… откуда-то с дерева мягко упала рыболовная сеть. Бугорки и кочки встали на ноги и взглянули на него красными глазами. “Крысы!” - едва не закричал Рыжий. Он попытался бежать, но тут же упал опутанный сетью. Чьи-то ловкие лапки отобрали у него шпагу, связали и поставили на ноги. Скрипучий голос произнес:
– Лазутчик схвачен, господин лейтенант!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Можете себе представить, какими словами ругался Полосатый, обнаружив наутро исчезновение друга. Отборные морские проклятия на трех языках густо висели в воздухе. В горячке Полосатый наорал на ни в чем не повинного Дезертира и даже вырвал сам у себя клочок шерсти из хвоста. Рыжему, наверно, очень икалось, так его вспоминали. Придя в себя, Полосатый пошевелил мозгами и быстренько сообразил, куда мог деться его неугомонный друг: “Опять подвиги совершает! Ух, попадется он мне…” И котенок и суслик двинулись по следам Рыжего. Однако не прошло и получаса, как Дезертир испуганно заверещал и встал столбом, отказываясь идти дальше.
– По-моему, крыс не видно, - невозмутимо заметил Полосатый.
– Крыса нет. Твоя сюда посмотри! - с суеверным ужасом показал лапкой бедный суслик.
Шагах в пяти от тропы, на мокрой от росы траве, темнел отпечаток лап исполинской собаки…
* * *
Рыжий гостил в плену. Крысы-разведчики доставили его в лагерь и привязали к пушке. От пережитых волнений котенок уснул и проснулся поздно утром, часов в одиннадцать. По лагерю взад-вперед сновали крысы. Их было много, очень много… Наверно, поэтому Рыжего даже не охраняли - куда тут побежишь… Впрочем, вскоре подошли четверо охранников и, отвязав лазутчика, повели его на допрос. В середине лагеря у шатра на полковом барабане сидела высокая толстая крыса в треуголке. Оглядев пленного, крысиный генерал визгливо заорал:
– Кто такой? Почему не в тюрьме? Где кандалы? Что делал в расположении части?
Рыжий сдвинул брови и совершенно ни к месту ответил:
– Щас как дам по уху!
Генерал был почти одного роста с пленным или даже чуть повыше и здорово развеселился:
– Ого! Какой шутник! Да ты, кажется, веселый малый - будешь у нас шутом! Напомни, чтобы я заказал тебе в столице колпак с бубенчиками!
– Трус и негодяй! - высокомерно протянул Рыжий. - Ты оскорбляешь пленного, пользуясь тем, что у меня лапы связаны.
– Ах ты, малявка! Да что бы ты сделал, если бы тебе развязали лапы?! Стоит мне моргнуть - и тебя разорвут на лоскутки! Эй, кто там есть - развяжите щенка!
– Пардон, это котенок, - вежливо напомнил худой адъютант.
– Наплевать! - визгливо отрезал генерал. - Ну ты, подойди сюда, я сам хочу посмотреть, какие у тебя потроха!
Рыжий растер лапы и ненавидяще глянул на крысу. А генерал веселился вовсю:
– Ну, что же ты стоишь? Ну ударь меня, попробуй! Вот как, боишься?! Запомните, солдаты, все кошки - трусы!
Солдаты радостно засмеялись, и в тот же миг Рыжий резко взмахнул лапой… Генерал отлетел на три метра в сторону и сбил знаменосца. Смех оборвался.
– Палача! Казнить мерзавца! - завизжал крысиный генерал. Поперек его морды алели четыре свежие царапины - след когтей Рыжего.
Несмотря на охватившую их ярость, крысы все же не рискнули броситься на юного героя кучей, а послали за палачом. “Неужели они надеются, что я дам себя повесить?” - удивленно подумал Рыжий.
Как это ни смешно, но, похоже, крысы именно так и думали. Они почему-то полагали, что осужденный на смерть сам полезет в петлю и оттолкнет скамейку. Появился палач. Небрежно оглядев Рыжего, он поправил черный колпак на голове и деловито произнес:
– Ну-с, молодой человек, не задерживайте общество. Генерал приказал вас казнить. Так что улыбайтесь шире, дышите ровнее и…
– Пошел вон, дурак! Меня один раз уже пытались повесить - шиш с маслом!
Удивленный палач повернулся к генералу:
– Он не хочет!
– Не хочет? - возмутилось крысиное войско.
А генерал даже начал заикаться от обиды:
– Я п-приказал тебя казнить! П-почему ты н-не хочешь вешаться? Это н-нечестно. Это же разв-вал дисциплины!
“Господи, куда я попал? Да они все тут просто сумасшедшие…” - подумал Рыжий, а вслух тихо спросил:
– Вы что, больные, что ли?
Крысы обиделись. Они окружили котенка и стали мягко подталкивать его к ближайшему дереву. Рыжий от души шваркнул одного, другого, а когда под руку попался палач, то досталось и палачу. Выплюнув два зуба, крыс-палач обиженно прошепелявил:
– Бешобрашие! Палащ - лишо неприкошновенное!
Рыжего сдавили со всех сторон, крысы наконец решили помочь осужденному, раз сам не торопится.
– Эй, вы чего? Пустите меня! Я не хочу! - отчаянно заверещал Рыжий.
Но его уже поставили на барабан и стали надевать петлю. Жестокая машина войны закрутилась, казнь ребенка была вполне в порядке вещей. Крысиный генерал осторожно потрогал расцарапанную щеку и громко скомандовал:
