– Взять их! - завизжал король.
Крысы злобно подскакивали, размахивая клинками, но люстра висела высоко.
– Может, развлечемся немного? - подмигнул другу Полосатый.
– С удовольствием! - поддержал Рыжий. - Я буду просто счастлив позабавиться до прихода папы!
Полосатый улыбнулся и, отломив ближайшую свечку, запустил ею в нос короля Сырцаписа. Его Величество взвыло дурным голосом! Следующая свечка полетела в озлобленных представителей охраны короля. Котята веселились вовсю! Получить свечкой по носу не очень больно, зато как обидно! Крысы просто осатанели от ярости, король забыл об отступлении и с проклятиями подпрыгивал под люстрой. Рыжий и Полосатый, израсходовав запас свечей, раскачивались, как на качелях, и строили крысам рожи. В этот момент и случилось непредвиденное: расшатавшийся крюк не выдержал и люстра рухнула!
– Доигрались, - пробормотал Полосатый, вытаскивая Рыжего из-под обломков.
Однако нет худа без добра - трое крыс оказались задавлены насмерть. Зато остальные, грозя шпагами, бросились на котят. Услышав грохот, прибежал верный Дезертир, но даже с ним их было всего трое против семнадцати врагов. Сырцапис Восемнадцатый влез на трон и, радостно потирая лапы, шумно руководил сражением. Дезертир успешно дрался чьей-то пикой. Полосатый взял шпагу обеими лапками и отмахивался от крысиных клинков. Шпага Рыжего выписывала хитроумные вензеля, успешно защищая своего владельца. На ответные атаки не было времени, котята едва успевали парировать удары. Долго так продолжаться не могло… они бы непременно погибли.
Неожиданно в тронный зал вбежали еще три крысы. Мигом оценив обстановку, они сбросили черные камзолы и остались в полосатых тельняшках. С криком “Полундра!” крысы выхватили кортики и приняли сторону котят. Бой был отчаянный! Трое заступников геройски пали на месте. Дезертир, получив стулом по голове, в беспамятстве рухнул на пол.
– Спина к спине у мачты! - крикнул Полосатый, и двое друзей продолжали драться в уже изрядно поредевшем кольце врагов.
Если бы в этот момент в тронный зал не ворвался адмирал Румпель…
Когда с крысами было покончено и адмирал убедился, что дети целы, он вдруг опустился на одно колено и поднял на лапах умирающую крысу в тельняшке.
– Вант! Вант! Ты слышишь меня?! - хрипло закричал Румпель. - Вант! Не умирай, друг!
– Адмирал… - чуть слышно прошептал Вант, - ты все-таки пришел. Мы славно повоевали… вот только жаль…
– Не-е-ет! - закричал адмирал.
– А мальчишка очень похож на тебя… Такой же отчаянный… - Вант улыбнулся и закрыл глаза.
Адмирал застыл с мертвым другом на руках. Тронный зал постепенно заполнялся кошками и собаками. Король Сырцапис Восемнадцатый Страшный сидел в углу, злобно сверкая глазами. Рыжий и Полосатый шагнули вперед:
– Вы арестованы, Ваше Величество!
В зале повисла тишина. Сырцапис встал, покорно опустил голову и неожиданно выхватил из-за пазухи длинный кремневый пистолет.
– Будьте вы прокляты! - завизжал он, направив дуло пистолета в грудь Полосатого.
Раздался грохот! Но за мгновение до выстрела Рыжий закрыл собой друга…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Когда котенок открыл глаза, то увидел вокруг себя и отца, и друзей, и… конечно, маму. Пани Коржикова, освобожденная из темницы, едва не задушила сына в объятиях. После долгих слез, поцелуев и расспросов Рыжий наконец уяснил суть дела. Пуля коварного Сырцаписа, пущенная почти в упор, попала в серебряную пряжку ремня и рикошетом задела плечо котенка, но ударная волна сбила его с ног, а падая, он потерял сознание. Рыжего отнесли в королевские покои, срочно прислали врача. Тот перебинтовал котенка и прописал кучу рецептов, категорически запретив вставать. Среди всех новостей главным конечно же было известие о полном изгнании крыс с территории государства. Когда взрослые наконец ушли, Рыжий беспокойно заворочался на кровати. Плечо почти не болело, и любопытство вновь щекотало воображение. Котенок осторожно слез на пол и на цыпочках подошел к двери.
– Куда? А постельный режим? - раздался голос из-под кровати.
– Полосатый! - радостно вскрикнул Рыжий.
– Ага. Я тут замаскировался, пока они все суетились над тобой, - вылезая, рассказывал котенок. - А до этого оббегал весь дворец. Везде праздник, победа, от крыс даже запаха не осталось. А в той камере, где ты сидел, теперь заперт Хромой.
– А как наши? Все живы? - допытывался Рыжий.
– Твой папа в порядке. Король Мурмис ранен в голову, но легко. Мой отец насчитал после боя двенадцать ран, но все несерьезные. Мы потеряли почти треть войска. А бульдоги короля Добермана - вообще почти половину. Но зато говорят, что дрались они как черти! Битва была грозная, даже Бум ранен!
– Бум? - не поверил Рыжий.
– Клянусь Посейдоном! - подтвердил Полосатый. - Я сам видел, у него лапа на перевязи.
– Здорово! Но и мы им показали… Славная была схватка. Теперь мы уж точно покрыты неувядаемой славой. А где?…
Дверь распахнулась, и на пороге возник Дезертир. Рыжий хотел обнять фронтового друга, но суслик тихо остановил его:
– Пойдем.
– Куда? - спросили котята.
– Собачья король, Доберман-сан, совсем помирай, - печально ответил суслик.
Друзья испуганно переглянулись и бросились вслед за Дезертиром.
Благородный король Доберман Гафт Третий прощался со своими друзьями. В комнате находились его верные гвардейцы, Мурмис, пан Коржик, адмирал и Бум. Полосатый протолкался вперед, а Рыжий взобрался на спину огромного пса. Доберман Гафт полузакрыл глаза и говорил тихо-тихо:
– Мой младший брат. Ваш королевство спасен. Не жалейт об меня. Я исполняль свой долг.
Король Мурмис опустился на колено и зарыдал.
– Не надо таких огорчений, - вновь заговорил героический Доберман, - Пан Коржик и ви, адмирал… Я весьма уважайт вас. Ви били мне большой друг и в радость и в беда. Не забывайт меня.
Румпель и Коржик, обнявшись, плакали. Гвардейские бульдоги жалобно скулили. Неожиданно король разглядел Полосатого и жестом поманил его к себе.
– Мой милий Полосатий. Вот ми и встречайлись в последний раз. Я уходить далеко-далеко. Не покидай без заботы мой Шелли. Ты ведь не отказать в последний просьба свой добрий старий друг Доберман…
Полосатый захлюпал носом. Атмосфера стала насыщена сыростью до предела. Один Бум сохранял невозмутимое спокойствие. Наконец, покачав головой и подмигнув сидящему у него на спине Рыжему, он громко сказал:
– Ваше Величество, я бы не хотел отвлекать вас от душеспасительных мыслей, но Рыжему опять нужна ваша помощь!
– Что?! - Король поднял голову и бодро вскочил на ноги. - Мой милий крошка снова попадай в беду?!
Рыдания смолкли, все удивленно воззрились на “умирающего” Добермана Гафта.
– Будет жить! - удовлетворенно хмыкнул Бум.
Вот, собственно, и все. Жизнь пошла своим чередом. Пан Коржик вновь отстроил свой замок. Собачий король гостил у адмирала до полного выздоровления, уверяя, что “морской воздух весьма полезен для нашего здоровья…”.
Мурмис Первый приводил в порядок столицу. Суслик Дезертир отдыхал у котят почти два месяца, а потом ушел к себе на родину, пообещав обязательно писать письма иероглифами. Рана Рыжего быстро зажила, и Коржик-младший вместе с Полосатым по-прежнему беззаботно играли в индейцев и пиратов.
Кончились ли на этом их приключения? Кто знает… А пока… пока они совсем еще дети. И им бы очень хотелось, чтобы детство не кончалось никогда. Ведь тогда мы обязательно встретимся…
Эгей! Рыжий и Полосатый! До встречи!… До встречи…
