«Я видел: тебя провожали…»
Я видел: тебя провожали,глазами-углями жгли.Глаза твои отражаливсю бездну чужой любви.
Нетленное в них дышалои этот, волнующий ток,мне в сердце вонзался жалом.Я глаз отвести не смог.
Они не меня желали,Их кто-то другой желал.Глаза меня пожирали.И я их поцеловал!
Какое смешение чувства,без тени смущения лиц.Неведомое искусствоза миг распластаться ниц…
Автобус по улицам мчался,шофер обезумел совсем.И кто-то навзрыд рассмеялся,а я был спокоен и нем.
Жизнь
(Трилогия)
1Под действием неведомых,Невидимых пружинПод кожей задубелоюНе тлеем, не дрожим…
Несемся вдоль по плоскости,Вопросы в стороне.Боимся чьей-то косности,А пьем наедине.
Не бережем отчаянностьДля близких, но чужим…Сдаем себя нечаянноВзамен на ласки дым
Так в суете, беспечностиТеряем день за днемКак вдруг по-человеческиВозьмем да и умрем
И мимо скачут славныеГнедые русаки —Легки движенья плавные,Близки и далеки
2Под действием неведомых пружинМы достигаем славы и размаха.Однажды постигаем Пастернака,Чтобы затем расстаться важно с ним
Перед полотнами робеем Пикассо:Величие, маразм, иноязычье!А может – это стрелки у часовОстановились в позе неприличной?
И вдруг понятен станет СальвадорДали – неистово жестокий.Кипит в крови у каждого задор,Сомнений дали и горой пороки
И, наконец, в безумной тишинеСреди таких же, немощью спокойныхОтправишься по лону, при лунеВ приют сердец уже не своевольных
3предназначенье…Предназначенье наше неизвестно.Ни нам самим, тем более другим.Живем-тесним чужих, неинтересных.Глотаем скуки яд сквозь ароматный дым.
Отраву жгучую…
Отраву жгучую льем до краев стаканов,Пьем, забывая мерзость отчужденья.Как старики стремимся в тьму вокзаловИ ищем встреч – мгновений исступленья
Они не любят…
Они не любят нас как мы бы их любили.Им ты не нужен – кров необходим.Глядится сквозь размазанные «были»Изглоданной бессонницей «интим».
Вонзаясь в тело…
Вонзаясь в тело острыми клыкамиВ оргазм, сливаясь разом навсегдаСплетаются узлами-волосамиПаучьей хваткой липкие тела
К чему писать…
К чему писать нелепые картиныК чему слагать отпетые стихиПо свету бродят люди-половины,Но их сердца безмолвны и глухи
Но их сердца…
Метаморфозы
лежала желтком в белкезима с поволокой глазасловно кто-то на великепроверял тормозаалой змейкой томатный сокрасплескал на снегубелый как порошоккак невеста в пургув натюрморте жила душастаромодного доброго псауходили созвездья тушапоезда глазауходя возникали прочькозырьком картузакак у мамаши скочькак у папаши пузолежала желтком в белкезима с поволокой глазакарамелькой на языкесолнцем за…
Гамлет Второй
«Издалека,из ниоткуда,мы вглядимся друг в друга,таясь…»
«И так вся жизнь: миг бытияи годы медленного тленья…»
Сгореть?Истлеть?Пугающий вопрос,нам всем поставленный,в упор,с размаха.ПытаемсяШекспира одолетьсквозь переводБориса Пастернака.
Нам хочется!А сможем ли понять,взрывающее строкивдохновенье?Ведь нам по сутина Шекспиранаплевать.Нас ра-дуетсомненье,самомненье.
Насыщеныусталостью,враньем.Напыщенытщеславиеми злобой.Подумать стыднодля чего живем,зачем в постелиголыемы оба.
Мы тратим жизньна пошлость,суету,на тех,кто намсреди другихполезней.
Но вот ударитправдапо хребту,И с ног летишькак от лихойболезни.
Так почему,собой же дорожа,к другимпретензийпредъявляем много?Идем во тьму по лезвию ножа,смеясь над теми,кто летитпод ноги?
Старость
Я ощущаю искренность людейна близком и далеком расстоянье.У одиночества немало злых путей.Всех манит звезд неясное сиянье.
Общения ищу среди других,таких же одиноких и несчастных.Кричу во тьму, но замирает крик,и все попытки сблизится напрасны.
Как странен мир не дружества людей,в котором мы серы и неприметны…Ты поделись со мной бедой своей!Ты поделись со мной мечтой заветной!
Как труден первый шаг для нас с тобой.Гнетет нас яростно усталости дремота.Кивнуть не успеваю головой,как ты уходишь, подавив зевоту…
И остаемся мы наединес пустой тоской, отчаяньем и злобой…Не дай-то бог те дни топить в вине,иль в наслажденье с молодой особой.
А время капает, как капельки воды,но ничего они не заполняют.Теряем медленно сознанье правотыи жизни смысл сознанье извращает.
И, наконец, устав от праздных слов,среди людей чужих и незнакомых,замрут, чуть вздрогнув, стрелки у часов,звонки умолкнут бойких телефонов.
Мгновенно вспомнишь одинокий путь,которым шел упрямо, бестолково,с которого мог сотни раз свернуть,но не нашел ни сил в себе,ни слова
«…И бродит наслаждение…»
…И бродит наслаждениеи бедрами качается,и чьё-то наваждениев желанье превращается.Колышется упругостьюнетронутой сомнениеми подступает глупостью —тоской грехопадения.Влечет волна отчаяньяв глубины сладострастия.Безмолвьем одичанияи ласкою участия.Все струны сердца спутанынепрошенною нежностью.А на душе так муторно, так тошноот поспешности…
Чёрно-белые розы
Я тебе подарилненавистные розыв день отчаянной стужипроклятой зимы.Были розы нежнынеизбежны как грезыПреисполнены жуткостии новизны.
В сумрак липкий свечеймы упали случайно.Были стонынежны и слышны.Черным пламенем стылина скатерти алойРозы в жадных понятьяхночной тишины.
Поцелуями.Лепетом.Жалостью.Нежностью.Животворною сладостьюдевичьих тайн.И моей неуемностьюи откровенностьюразлетелся январькак истлевший букварь.
И, стояли оничерно-белые розынепорочные розы моиВ аромате любвиСловно капельки слезыКак коленираскрыты твои
В гостях
Из небыли,из зазеркалья,паук,не люстра,камерой хрустальнойзавис над лицами,как астры.
Все суетились у стола.От недоеденных речейи недосказанных котлетлечились музыкой.
Ничей,общественныйслонялся песв колени носсвойтычато и дело.
Хозяин истый был Ромеоно пыжился сыграть ОтеллоХотела Дездемона спать —Ей все на свете надоело,Но телефон трезвонил обалдело
Мы расходились.У дверейя пса поймалдрожащими руками
Желание
Платье хочет убежатьгубы не велят.И пружинами визжатьтопчется кровать
Руки прячутся во тьму,темнота пуста.Ноги как из ваты пукищутся устами
Крик корячится в груди.Груди слабость рук.Тело тела позади.Тел сплошной паук.
Запотевшие глазав раковине сна.За глазами зона злаи зола ума.
Маг наг
О, как стихи звучат,когда я наг, один.И мечется свечатенями вдоль стены.
Я маг поющих словв звучащей тишине.И хлещет явь из снов,таящихся во мне.
Но с волшебством своимя навсегда один —безмолвием ранимочарованья спин.
Детское
Из детских тайн я чту одну,Раздвоенную разом.Когда я с ней пошел ко дну —Зашелся ум за разум.
Но в глубину не дала пастьХолмов остроугольность.И страсть свою, ощерив пасть,Пришла в недоуменность.
Свой плен раскрыла красотаБезмолвно и мгновенно.И сразу стала ты не та,А та… инством Вселенной.
Пылали губы и ручьиСтруились слез невольных.Доселе мы были ничьи,А после стало больно.
Не разорваться, не унятьСердец единый бег…О, как, невыносимо статьТобойЗа дрожьюВек.
«Каштановые волосы…»
