на сайте «Лавстори», то первым делом неслась проверять, не написал ли мне кто-то стоящий. Сердце стучало быстро, быстро, думалось, что еще чуть-чуть подождать, и он напишет (или найдет, кому как кажется, более мелодраматично) – мой принц!
«Ага! Принц! Дай Бог, хотя бы адекватный». Парни, писавшие мне более или менее приличные вещи, поняв, что сразу же с ними на свидание я не соглашусь, переставали подавать признаки жизни.
Несколько девушек, знавших о сайте, спрашивали, как продвигаются дела в поисках суженого ряженого. Видимо сами думали о чем-то подобном, но не решались. С компьютером же детей не заведешь, в самом деле! Отвечаю, что пока все глухо. Зачем врать? Пусть люди, как-то вылезают из своих норок и пытаются наладить контакты в реальной жизни.
Закинув пельмешек в рот, просмотрела всю свою почту в интернете. «Ого! Семь сообщений от потенциальных ухажеров. Да я просто нарасхват сегодня! Просмотров анкеты – двадцать четыре. Что мы имеем? Опять «давай встретимся», потом «как дела красотуля». У меня отлично, а у тебя видимо не очень». И отправила его в список «игнорируемых», как и всех предыдущих. «И это весь улов на сегодня? Нет, смотрите-ка какое длинное сообщение.… Старался человек. Надеюсь, что это не описание процесса «как бы я тебя» во всех подробностях, а то и такие умельцы есть».
Текст не содержал никаких пошлостей и был более чем нормальным. Если бы не была в нем нотка большой неуверенности в себе. Хотя это могло быть лишь приманкой, чтобы с ним начали общаться.
«Привет! Я, наверное, буду уже сотым, кто пишет тебе, и затеряюсь среди сообщений более интересных, чем мое. Но все же, мне хотелось бы верить, что фотография не врет. И ты милая и озорная. И глаза горят так же. Что ты ищешь более глубокого и интересного общения. И не такая поверхностная как другие. Если ты заинтересуешься, напиши мне».
Я задумалась, какой-то странный осадок остался от этих слов, написанных совсем неизвестным мне человеком. Пельмени уже даже немного поостыли, когда наконец решившись, написала: «Привет! Твое сообщение меня заинтересовало, давай пообщаемся. Но ничего не обещаю».
Погода была скверная. Начало сентября, как всегда, сопровождалось дождями и сыростью. Особенно везло школьникам, первого сентября. Все праздничное настроение испортится, пока стоишь под дождем среди толпы таких же, как ты, слушаешь длинные, ничего не значащие для тебя речи, а за шиворот тебе капает с букета задних рядов.
Он прищурился, пытаясь разобрать, через сплошной поток воды и мелькающие дворники начала рассасываться пробка или нет. Обычно в это время на дорогах было уже достаточно свободно. Час пик возвращения рабочего населения домой проходил. Отрабатывали отгул, взятый на первое сентября, чтобы проводить детей в школу? Может быть.
Положив свободно руки на руль, немного откинулся в водительском сиденье, но тут, же выпрямился. Только тело принимало более расслабленную позу, как сразу же начинало клонить в сон. Пропить витамины что ли? Ему еще весной сестра притащила. Но они так и валялись в шкафчике на кухне, предусмотрительно убранные и заставленные рядом из банок, чтобы она не увидела и не начала есть плешь: «Ты опять забыл? С твоей работой нужно беречь себя. А то ни нормального питания, ни сна, ни отдыха…». И так далее, в том же духе. Варвара работала в детском саду воспитателем и воспитывала всех: детей в группе, своих двух и мужа. К тому же была на пять лет старше. В силу всех этих причин постоянно читать нотации и муштровать его вошло в привычку.
Пока он был на автомойке, то отключил телефон, чтобы поспать. Правда, мойка машины с такой погодой дело зряшное и бесполезное, через два дня опять все до самых дворников будет в брызгах. Теперь спохватившись, нажал на кнопочку, заиграла музыка приветствия. И сразу же пришло сообщение, что такой-то абонент звонил вам четыре раза. Быстро набрал номер. Коллега не стал беспокоить бы его без причины, учитывая, что расстались они часа полтора как.
– Да, Вов? Что у тебя?
– Подъезжай на Северное кольцо. Заброшенные склады. Помнишь, в сауну мы ездили в прошлом году?
– Помню.
– Мимо нее и свернешь дальше на перекрестке налево. А там уже сам увидишь патрульную машину.
– Наш труп?
– Похоже.
– Буду не скоро, стою в пробке.
– Понятно. Ждем. Хотя никакого толка нах…н. Дождина этот уже все равно уже подчистил.
– Ничего. Не дрейфь.
Кинул трубку на соседнее сиденье. Выругался трехэтажным матом, благо, что один, на водителя впереди, который медлил и ожесточенно посигналил. Ни в чем не были виноваты ни телефон, ни другой водила. Просто это был уже третий труп молодой девушки, убитых одним и тем же способом и оставленных в одной и той же позе.
Кто сказал, что маньяки существуют только в воспаленном мозгу американских кинематографистов? Как то, заинтересовавшись восторженными возгласами своего пятнадцатилетнего племянника, потратил время и посмотрел сериал зарубежного производства. Выходило, что на каждый квадратный метр их территории, приходится, чуть ли не десять маньяков.
В их случае, про маньяка сначала никто и не подумал, но выходило, что это так. Девушек находили в одном и том же районе, окраина города, несколько километров заброшенных складов и не заброшенных, пересеченных железной дорогой. Всегда в одной и той же позе. Без одежды, все было снято, вплоть до нижнего белья. На шее борозда от удушения, при этом пользовались какой-то витой веревкой, отпечатывался затейливый рисунок. Волосы с головы срезаны, и не просто срезаны, а вместе с кожей. Темя и затылок в страшных порезах. Этот человек не был особым умельцем, поэтому где-то оставались островки кожи с волосами.
После пересмотра фотографий с места происшествия, со временем создалось впечатление, что конечная цель убийцы, не просто убить, забрать жизнь, но и их внешность, образ, вообще любой след от их существования. И жертвы лежали забытые и опустошенные, как старые игрушки. Из них выжимали все до последней капли.
Впереди, за поворотом, показались всполохи мигалок. Надо будет сказать, чтобы выключили. Хотя район здесь тихий, лишнего народу не бывает.
Захлопнув дверцу машины, немного постоял, собираясь с мыслями, и пошел к центру событий. Между высоким бетонным забором и стеной приземистого двухэтажного здания, с большими местами выбитыми окнами, в коричневой каше роились несколько человек. Девушка сидела в той же позе, что и остальные, голова немного вбок, руки безвольно лежат вдоль тела, ладонями кверху.
Остановился в метре от нее. Вова подошел сзади. Они, молча, пожали руки, и еще немного посозерцали.
– И опять здравствуйте вам!
