- Этот довод моего существования, надеюсь, опровергать не собираешься?
Я ошалело потряс головой:
- Погоди...Давай еще по тридцать капель опровергнем, а то башка кругом.
- Годится, - он хрустнул пальцами и взялся за бутылку. - Прозит.
Я снова выхлебнул коньяк одним глотком, втайне все еще лелея надежду, что Дэн растворится в воздухе. Он и не подумал ничего подобного сделать, а наоборот, устроился поудобней, раскурил сигарету и небрежно уронил зажигалку в карман джинсовой куртки. Пижон...Сколько я его знаю, а знаю я его не один год, всегда таким был. И всегда обожал в секреты играть.
Некоторое время мы молчали, Дэн сосредоточенно крутил на столе пустой стакан, а я раздумывал, как бы поделикатней подойти к вопросу о его здесь появлении. А, ладно, у нас в конце концов не дипломатический раут..
- Так откуда ты здесь взялся?
- Из Бурга. Решил, знаешь, проведать старого знакомого. Как-никак, год с лишним не виделись.
Я чуть не ляпнул: "И слава богу!" В самом деле, разлуку с ним я как-то без особых переживаний переносил.
- Допустим. А что теперь в Бурге - мода такая: в гости сквозь стены ходить?
- Нет, в Бурге такой моды нет, - Дэн оставил в покое стакан и занялся цепочкой с брелком, покручивая ее между пальцами. - Ты удовлетворен?
- Нет, конечно. Ты что - не мог по-человечески, в дверь?
- А ты бы открыл?
- Сомневаюсь, - честно ответил я. - Ладно, долго мы еще будем всухую сидеть?
- Алкоголик, - проворчал Дэн, хрустнул пальцами и потянулся к бутылке. - И чем ты в последнее время занимался? - да, сам тон вопроса исключает предположения о какой-либо осмысленной деятельности.
Я, не глядя, протянул руку и взял с тумбочки папку с десятком графических работ, перебросил ему на колени:
- Остальное раздарил. Плюс к этому, оформил спектакль.
Он раскрыл папку, подержал ее на коленях, глядя на нее, как старый холостяк на грудного младенца, потом закрыл и бережно, как хрустальную, переложил на подоконник:
- Я ожидал худшего.
- Слушай, а ты вообще вваливаешься ко мне, как черт к Ваньке Карамазову, только затем, чтоб мои работы обсудить?
- Я же тебе сказал: решил повидать старого знакомого.
- Ладно, не лепи мне горбатого! - я потихоньку начал закипать. Что ж он, змей, мне все удовольствие от коньяка портит? - У тебя ж на роже написано, что ты с какой-то целью!
- Блестящий анализ. Догадлив, мерзавец! Я бы даже сказал, умен не по годам.
- Ну так колись! Как ты вообще сюда попал?
- Как черт к Ваньке Карамазову.
Я беззвучно выругался и раздавил в пепельнице недокуренную папиросу. Дэн, развалившись в кресле, наблюдал за мной с легкой, чуть снисходительной усмешкой, щуря глаза за стеклами очков. Цепочка в его пальцах снова начала вращаться. Ладно, если я буду психовать, ничего не прояснится.
- Допустим. И что ж тебе в таком случае от меня надо?
- Для начала хочу задать тебе пару вопросов. Неприятных.
- А с чего ты взял, что я на них отвечу? Во-первых, не я к тебе приперся, а ты ко мне, так что рассказывай, с чем пришел.
- Давай договоримся так: ты удовлетворяешь мое любопытство, а я - твое.
- Лично я ничье любопытство удовлетворять не собираюсь. Я Собираюсь пить коньяк и прощаться со славным градом Н-ском.
- Не только с ним, - тихо уронил Дэн.
Я всем корпусом подался к нему:
- Что ты этим хочешь сказать?
- Пока замнем для ясности. Вот такой вопрос: тебе что-нибудь говорит такое имя - Леша Зеленый?
- Как же, как же... Это в Бурге, Заводской район держит, чуть не самый крутой из тамошней братвы. Так?
- В общих чертах, - он внимательно смотрел на меня поверх края стакана. Уж мне его инквизиторские манеры...
А он, убрав пустую бутылку со стола, выстрелил в меня следующим вопросом:
- Далее: тебе знакома некая Лариса Карцева?
Опаньки! Не нравится мне упоминание Ларико в таком контексте. И как он вообще о ней узнал? Общих знакомых у них, вроде бы, только я.
- Допустим.
- И в каких ты с ней отношениях?
- В хороших, - сквозь зубы ответил я. Терпеть не могу распространяться о женщинах, и уж меньше всего намерен посвящать Дэна в свои дела с ними.
А он не унимается:
- Конкретней, пожалуйста.
- Да какое твое собачье дело?! - взорвался я. - Я ж в твои дела нос не сую, так какого лешего ты...
- У меня есть на то причины, - перебил он веско, потом добавил, словно оправдываясь:
- Тем более, эти вопросы я задаю тебе не по своей воле.
- Та-ак...А по чьей же тогда?
- Тебе это знать ни к чему. Пока.
- Интересное кино. Слушай, а что мне вообще позволено знать? И с чего ты взял, что я на твои вопросы отвечать собираюсь?
- Повторяю еще раз: у меня есть на то причины.
- Слушай ты, агент дьявола, либо ты рассказываешь, какого черта это представление затеял, либо забираешь свою бражку и катишься отсюда.
На Дэна мое красноречие никакого впечатления не произвело, бражку забирать и катиться он явно не собирался, вместо этого извлек из кармана миниатюрный кнопарь и четким, почти профессиональным жестом срезал пробку с бутылки:
- Ты правильно определил: я бы не стал появляться здесь, да еще таким способом, только для того, чтобы общением с тобой насладиться.
- Мне, между прочим, такое общение тоже удовольствия не доставляет, - уведомил я.
Дэн хрустнул пальцами, плеснул в стаканы водки и сообщил:
- Ладно. Неприятных вопросов больше не будет.
Так, а я уже настолько разозлился, что меня даже его присутствие здесь не удивляет – отвесил ему комический поклон:
- Ой, обрадовал! Спасибо, отец-благодетель! А теперь, может, снизойдешь, просветишь дурака...
- Не юродствуй, - строго прервал меня Дэн.- У тебя тоже ко мне возникли вопросы, так? Задавай, чтобы я знал, с чего начать.
Я проглотил водку и, жуя ломтик колбасы, беспечно предложил:
- Ладно, начни с самого худшего.
Он смерил меня тяжелым взглядом:
- Думаешь? Хорошо. Через две недели тебя убьют.
Ба-бах! Ну и приколы пошли. Тут еще вопрос, кто из нас спятил, я или он? Или оба? Как хотите, но это бред. Цветной и объемный.
Я принужденно рассмеялся:
- Откуда такая точность? По законам драматургии, ты теперь должен мне сообщить, что именно тебе поручено привести приговор в исполнение, - а потом поглядел на него и осекся. Дэн не шутил.
Он протирал очки полой куртки, стараясь не смотреть на меня. Да, вид у него не блестящий: я только теперь заметил, что он осунулся, под глазами темные круги, на щеках - сероватый налет щетины, глаза как у больного пса.
А он, перехватив мой взгляд, снова стал прежним Дэном - помесью рейнджера с Великим Инквизитором:
- Это не тема для шуток. Мое дело - предупредить тебя. И, возможно, предложить вариант дальнейших действий.
- Ага. И завещание заверить. Кому это я помешал, чтоб меня убивать?
- Помешаешь, - поправил он.
- Так. И кому же?
- Помешаешь ты упоминавшемуся уже сегодня Леше Зеленому.
- Да? А как насчет колумбийской наркомафии? Им я еще не мешаю жить?
А Дэн выпрямился в кресле, точно аршин проглотив, и жестко отчеканил:
- А подставит тебя ему так же упоминавшаяся уже сегодня Лариса Карцева.
Ох и достал он меня, Джеймс Бонд недоделанный!
- Слушай, ты определи какие-нибудь границы своему вранью, если хочешь, чтоб тебе верили!
Дэн оставил мой сарказм без внимания. По-прежнему глядя в стену, он тусклым, невыразительным голосом спросил:
- Ты хочешь знать, как это произойдет?
- Сгораю от нетерпения.
- Хорошо. Смотри.
И тут я УВИДЕЛ.
Все события прокрутились у меня в голове за какие-то пять-десять минут, все три дня, как одно тошнотворно-подробное воспоминание. Я видел все как бы со стороны, и в то же время ощущал на себе, до мельчайших деталей, до самых незначительных впечатлений, которые можно получить с помощью пяти чувств. И при этом знал, что все, что я вижу сейчас происходит (происходило? произойдет?) в действительности. Я видел начало этой истории, легкое приключение с налетом романтики и то, что было потом. Совершенно четко запомнилось состояние - сначала недоумение, обида, сменяющаяся отчетливым ощущением того, что меня подставили, чувство гадливости от всей этой истории. И - Страх. Тот, который каждой клеточкой чувствуешь. Ужас загнанного зверя. И ночная, животная побежка по городу - уйти, спрятаться, лечь на дно...Я узнал переулок, где меня настигли летящие фары, запомнил волну замораживающего ужаса. А потом мелькнувшее в голове коротенькое, спокойно-мертвящее "Все.", глухой удар, грохот тысячи военных оркестров, внезапно оборвавшийся темнотой и тишиной. Как со стороны я видел свое тело - тряпичная кукла, плавающая в кровавой луже на асфальте, слышал сухой щелчок контрольного выстрела. И то, что когда-то было моим лицом...
