— Спасибо Вам, — с чувством поблагодарил я соотечественницу, уже приготовившуюся занять мое место у погранца, который жестом дал понять очереди, что занят очень важным делом: только что к нему в кабинку заглянула еще коллега, блондинка модельной внешности, принесла кофе и теперь, попивая его, он обозревал ее упругую попу, безжалостно затянутую на жаре в черные брюки. — А вы сама откуда будете? — обратился я к старушке.
— Я-то? С Луганщины. Доча дом здесь прикупила. Вот и приходится мотаться, лангвичи учить на старости лет, да за фазендой присматривать. А со спасибом, нема за що. Насмотрелась я тут уже на них. Двинул бы ты сейчас коней на этой Майоркщине, и парься из-за тебя на границе еще пару дней, — выдохнула горестно бабка, пожевала губами и вперилась хитрым голубым взглядом в испанца. — Милок, их бин с утра не ссавши. Яй нид дабблклозет райт хиар. Май памперс из филлд.
Честно говоря, в тот момент я даже близко не представлял себе, насколько сравнение Майорки с Украиной, сделанное случайно простой пожилой женщиной, окажется в точку. Хотя, как выяснилось позже, русских, украинцев и белорусов, что богатых, что бедных, на этой земле более чем хватает. Кто-то подается сюда в поисках лучшей доли, кому-то недвижимость дарят такие вот обеспеченные родственники.
И только этим разве что можно объяснить все те приключения, которые произошли со мной и Костюней в Испании.
Ч2. Дон Вася
Это, оставшееся одним из самых неизгладимых испанских впечатлений Кости-стакана и доведшее его почти до обещания бросить пить, ждало нас в зоне аэропорта, где обычно все гиды встречают прилетающих подопечных туристических фирм. В крупных международных хабблах, особенно в городах, живущих за счет туризма, под киоски с названием туроператоров отводят почти треть территории для прибывающих. Названия организаций пестрят всеми языками мира, да и сами представители турфирм за время ожидания клиентов успевают перессориться на них, нахватавшись от коллег бытовых фраз.
...Костюня, увидев, как я ползу к нему, согнувшись в три погибели, бодро подхватил мой чемодан наравне со своей спортивной сумкой и рюкзаком, и не менее резво погарцевал на поиски представителя турагентства, чтобы побыстрее утрясти все формальности и закурить, наконец, на свежем испанском воздухе.
— Ты не спеши, Славка, иди медленно. Я сейчас все сделаю, — заверил он меня и улетел к заветной сигарете.
Как и везде в Европе, в столице Майорки — Пальме (вот только не стоит переводить ее как слышится по-русски, по-испански palma — это ладонь, для обозначения же общеизвестного дерева используется другой термин — Palmera) уже давно объявлено о борьбе за здоровый образ жизни, и курение официально в общественных местах запрещено.
Воскурить волшебную дымную палочку, теоретически, можно лишь рядом со специально обученным местом, то бишь урной, опять же со специальным знаком, практически... если вас не поймает полицейский, то всюду. Я уже молчу про то, какой нехилый, взрослый шок я испытал, зайдя в местный супермаркет и обнаружив там пачку сигарет моей любимой марки, которую я покупаю в России за евро, стоимостью в пять европейских денежных эквивалентов, и как решил снизить никотиновую дозу вдвое, но не буду забегать вперед.
Я тяжело вздохнул, курить тоже хотелось до опухших ушей, и, придерживая руками отваливающуюся поясницу, поплелся вслед за ним для того, чтобы в согнутом состоянии почти влететь в пятую точку побросавшего на месте шмотки (забывшего о двух пол-литрах там!) Костика.
— Ух же ш, твою мать налево, мне, кажется, нравится Испания, — выдохнул он, пока я потирал ушибленный лоб. — Какая лапуля. И, кажется, держит табличку с названием нашей турфирмы.
Внешне «лапуля» напоминала ожившую двухметровую Барби. Только приглядевшись повнимательнее, я заметил у нее странное, я бы сказал минуспервое, отсутствие груди и подозрительно бугрящийся пах, затянутый в узкие джинсы. Костюня тем временем уже рыл копытом землю, рассуждая о том, как лучше познакомиться.
— Это... — аккуратно издалека начал я делиться своими опасениями, — может быть, мы лучше спросим, как его зовут?
— Его? — выпучился на меня друг. — Слав, ты че? Девку от парня отличить не можешь? Грудь маленькая — так это хорошо, я люблю изящные формы. Плечи широковаты. Ну так, значит, спортсменка, пловчиха, умеет время весело проводить, — продолжал убеждать себя он, отрывая в сумке конверт с названием нашей турфирмы.
«Это» отреагировало мгновенно и подлетело к нам.
— Здравствуйте, я вижу, вы — наши клиенты, — пропело оно неожиданным для Костюни и ожидаемым для меня басом. — Я ваш гид на Майорке.
Костя поперхнулся и нервно рванул на своей футболке воображаемый галстук:
— Богиня, как вас зовут? — гаркнул он, справившись с первым шоком.
— Мальчики, меня зовут Бэзил. По-русски Василий. Можно Вася, — выдохнуло это и, приглядевшись цепким взором к моей экстравагантной позе, пропело дальше. — А сейчас я вам сообщу номер чудесного автобуса, который волшебным образом отвезет вас в ваш отель.
— Шестьдесят девятый? — кисло в шутку сыронизировал я, стараясь не палиться по-полной перед Костюней. (Как вы все помните, о некоторых особенностях своей ориентации я всегда предпочитаю помалкивать перед коллегами).
— О, как вы догадались? — закатил глаза Вася. — Все верно, я буду очень ждать вас там, — засиял улыбкой понимания он, оглядывая крепкую, накаченную задницу Костюни и подмигнул мне.
Друг, наконец, отскреб челюсть от пола и с лязгом приставил ее на место. Потом Костя похватал снова сумки и меня за шиворот, и поволок на выход.
— Славка, он пидор, да? — нервно выдохнул Костюня, когда мы, наконец, оказались на свежем воздухе. Прикурил сигарету.
— Кость, ну зачем так бросаться обвинениями? — зашелся удушливой волной краски я. — Может, просто адрогин. Слушай, я тут где-то зажигалку посеял. Раскуришь от сигареты?
— Кто-кто? — закашлялся Костька, подставляя губами свою, уже разгоревшуюся, к моей, зажатой в зубах.
Я пыхнул, затягиваясь, и как раз в этот момент мимо нас пронесся Вася, обвешенный сумками и туристами в возрасте от девяти до девяноста лет:
— О, как эротично, брависсимо, мальчики, — скомандовал он. — А теперь быстро в автобус. Нас ждет Майорка.
