Я закивала, стараясь скрыть радость на лице. Лязгнул отпираемый засов, и мне в глаза ударил яркий свет факелов. Боясь, что магия рассеется, я поспешно ухватилась за рукав Фреда. Тот фыркнул, но не оттолкнул меня.
— Сама-то тощая какая, еле стоишь на ногах. Ладно, держись за меня, пойдем за твоим дружком.
— Благодарю, сэр.
Произнесла я это вполне искренне. Фред оказался неплохим человеком. Конечно, в излишней доброте его нельзя было упрекнуть, но и злобы в нем не было. Уже удача.
Я знаю, что говорю. Я эмпат, чувства людей для меня словно текст открытой книги.
Мы миновали длинный, бесконечный коридор и уже свернули к лестнице, ведущей к подвалам, когда мою радость оборвал мужской хриплый голос:
— Стоять! Что здесь делает девушка, Фред?
Внутренне обмирая от страха, я повернула голову на голос. В проеме распахнувшейся двери стоял тот, кого мой новый знакомый боялся сильнее всего на свете — лорд Брайен Гарланд.
Я мысленно застонала. Темные боги в свидетели! Только я могла словить такую «удачу!» Не зря в семье считали, что небеса надо мной посмеялись, когда в довесок к двум дарам досыпали еще и талант влипать в неприятности.
— Лорд Гарланд! — со священным ужасом воскликнул Фред и тут же склонился в низком поклоне. — Простите, что отвлекли вас от дел!
Я, следуя примеру своего сопровождающего, тоже присела в реверансе — неловком, неумелом, в таком, какой делают необразованные девочки с улицы, когда стремятся угодить благородным господам. Склонив голову, я рассматривала новоявленного участника этого спектакля из-под полуопущенных ресниц. Увиденное мне категорически не нравилось.
Высокий широкоплечий мужчина в дорогой, но практичной одежде обладал пронизывающим, будто прощупывающим тебя взглядом. Такой обычно бывает у человека, привыкшего в каждом встречном подозревать врага. Светлые, почти пепельные волосы, коротко подстриженные, будто у воина, контрастировали с темно-карими глазами. Тонкие губы и острый подбородок в сочетании с ярко очерченными скулами придавали его внешности легкий налет чужеземности. Кажется, такие заостренные лица часто встречаются у жителей островов. Наверное, именно поэтому я не могла сказать, красив лорд Гарланд или нет: он просто был чужим. А все чужое наш мозг всегда воспринимает как опасное и отталкивающее.
Впрочем, у меня имелись и более реальные причины опасаться лорда.
— Фред, что здесь делает девушка? — уже настойчивее повторил Гарланд и широкими шагами приблизился ко мне. — Почему ты впустил в темницу посторонних?
Бросив вопрос Фреду, он, тем не менее, рассматривал меня, будто нутром чуя, кого стоит винить в этой оплошности. Что ж, у магов обычно хорошая интуиция. И чем сильнее маг, тем больше он полагается на шестое чувство, а не на доводы рассудка.
Пожалуй, лучше бы мне поторопиться. Я не знаю уровень магии Гарланда, но рискнуть придется.
Прежде я уже имела опыт работы сразу с двумя-тремя людьми, так что сил мне должно хватить. Правда это происходило не на голодный желудок и не с замерзшими ногами… Удивительно, как важно физическое состояние, когда обращаешься к внутренней силе — возвышенной и неземной.
— Милорд, я не посторонняя, — тихо, но уверенно, будто желая загипнотизировать монотонным голосом, проговорила я и ухватила Гарланда за запястье. — Позвольте все объяснить.
Теперь я стояла ровно между мужчинами, каждого из которых держала за руку. Сложность заключалась в том, что страх Гарланда наверняка был совсем иным, чем у Фреда. Мне придется поделить собственное сознание, чтобы вместить в него две лжи — по одной для каждого моего подопечного. Сложная, филигранная работа, но в семье Ивори еще не то умеют.
Умели. Конечно, умели.
В памяти снова прокатилось эхо болезненных, острых воспоминаний, и я сделала торопливый, жадный вдох ртом, чтобы не дать спазму сдавить горло. Никак не привыкну говорить о семье в прошедшем времени, а ведь три года прошло.
— Уж потрудитесь объяснить, мисс, — слегка насмешливо сказал Гарланд и покосился на мои пальцы, обхватившие его запястье. — Это еще зачем?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он спросил вслух, но будто больше для себя. Вместо ответа я одним рывком проникла в его разум. Меня обступила привычная темнота, которая спустя мгновение вспыхнула фейерверком чужих картинок — желаний, как осознанных, так и подавленных. Рассматривать их мне было некогда: силенок прикинуться джином все равно не хватит. Я уже хотела нырнуть глубже — в вязкую черноту страхов, когда. На моем пути возникла стена. Я, не успев затормозить, с разбегу врезалась в нее и застонала. Уже в реальном мире, а не иллюзорном.
Удар оказался настолько болезненным, что я невольно отпустила руку Гарланда и потерла ноющий лоб. По ощущением, на нем скоро вскочит огромная шишка.
Боль так сильно выбила меня из эмоционального равновесия, что я утратила контроль. Паутина лжи, прежде опутавшая сознание Фреда, растаяла, будто той никогда и не было.
— Милорд, мы идем в подвалы, чтобы освободить парнишку, — по инерции отчитался мой визави, а затем охнул, схватился за голову (мигрень после грубого вмешательства — дело обычное) и застонал: — Боги, подождите… Зачем мы идем в подвалы?
Страх. Не чужой, а собственный подкрался удушающей волной к груди и сдавил ее. Чувствуя, как по спине покатились капельки липкого пота, я улыбнулась, все еще надеясь выйти сухой из воды. Возможно, я просто слишком голодна для работы с двумя сознаниями. Но ничего, нужно попытаться снова!
Я с решимостью бросившейся в бой львицы протянула руку, чтобы ухватиться за Фреда, но мою ладонь перехватили на полпути. Я охнула: скорее от неожиданности. Пальцы Гарланда не причиняли боли, но держали крепко.
— Любопытно, — пробормотал он, рассматривая меня, словно змею, по внешнему виду которой неясно, насколько та ядовита. — Очень любопытно.
— Милорд, простите! — запричитал Фред. — Я не понимаю, не знаю…
Гарланд лишь поморщился и даже не взглянул в сторону трясущегося от страха стражника. Вместо этого он свободной рукой сбросил капюшон с моей головы. Понимая, что времени у меня осталось буквально несколько секунд, я предприняла последнюю отчаянную попытку переиграть ситуацию в свою пользу. Благо физический контакт с объектом моих исканий был вполне крепкий: Гарланд и не думал меня отпускать.
Прикрыв на мгновение глаза, я вновь атаковала. и снова будто с размаха налетела на стену. Зашипев от боли, я взглянула на своего противника и чуть не умерла от ужаса. В светлых волосах Гарланда помимо ярких желтых оттенков вспыхивали рыжеватые цвета
— те самые, что свойственны особо редкому виду боевых магов. Тем, кто является по своей сути щитом.
— Темные боги в свидетели! — простонала я, еще не до конца понимая, что проиграла. — Могли бы сказать сразу!
Гарланд усмехнулся и с большим интересом посмотрел на мои волосы, собранные в простую косу.
— Лаванда, значит, — задумчиво протянул он. — Да еще и с розовым напылением. Думал, такие уже перевелись в Иолании.
Я дернулась в наивной попытке вырваться и убежать, хотя голос разума и подсказал, что это бесполезно: коридор длинный, а входная дверь заперта на засов. Да и врагов у меня двое: кто-нибудь из них непременно догонит.
Благородство, с которым Ивори всегда принимали поражение, заставило меня вскинуть глаза и посмотреть прямо в лицо Гарланда.
— Возможно, и перевелись. Орден верховных магов весьма этому поспособствовал.
Фред, который, казалось, даже не дышал все это время, с ужасом поднес раскрытую ладонь к переносице и от души приложился к ней пальцами, словно на службе в храме.
— Да простят боги грешницу! Упоминать орден всуе…
Я дернула уголком губ, а Гарланд, не отрывая взгляда от меня, бросил:
— Фред, помолчи. И молчи всю дорогу до своего поста. Завтра утром я жду тебя в своем кабинете. В случившемся нет твоей вины, но ты будешь наказан за оплошность.
В голосе Гарланда прорезался металл и что — то такое, что заставило меня от души посочувствовать побледневшему Фреду. Интуиция подсказала мне: наказание последует жестким, несоизмеримо жестким в сравнении с проступком.
