Затем призраки вернулись и выглянули в прогулочный дворик подземной школы. Как самоуверенны эти люди в маленькой деревушке, которую для себя выстроили.
«Впрочем, – с надеждой подумал призрак, всегда добиравшийся до самых безумных вариантов, – нас-то ведь и быть не должно. Злу давно бы уже положено нас найти».
– Зло молодо. Ему едва три дня от роду.
– И все же мы существуем. Это кое-что доказывает. Люди отыскали в архиве нечто большее, нежели древнее зло.
– Возможно, они нашли второе такое же.
– Или противоядие.
А что еще? Целое упускало из виду некоторые данные и неправильно интерпретировало другие.
– Пока мы существуем, покуда существуем, давай делать, что возможно.
Призрак занял примерно дюжину рабочих станций и указал своему спутнику на старый туннель, расположенный вдали от людских построек. Пять миллиардов лет он был погребен тут, забытый, безвоздушный, мрачный. Теперь там, во тьме, стояли двое, соприкасаясь шлемами.
– Видишь? Сьяна и Арне строят план. И мы тоже можем.
Другой призрак ответил не словами, но тоской. Ну да, люди строят план, укрывшись во тьме. Думают, что их никто не видит. Но все ими сказанное наверняка станет достоянием Целого, даже если их слова услышит только пыль под их ногами.
– Знаю, знаю. Но мы с тобой существуем, каким бы невероятным это ни казалось. А вдруг все вместе мы сделаем невозможное возможным?
Что, если получится навредить новорожденному злу?
Желание и решение. Двое размыли свои сознания по локальной сети, обесцветившись до самого смутного цвета из доступных вниманию. В конце концов у них появился план. Заговор. Но толку от него чуть, если не передать весточку наружу. Хватит ли времени?
Бежали дни. Зло прорастало в новые машины, и каждый час ему казался длиннее предыдущего. И менее часа отделяло новорожденную сущность от полного расцвета, когда станет возможен безопасный выход на межзвездные просторы.
Скоро от местных людишек пора будет избавляться. Даже сейчас они доставляли неудобства, хотя были довольно забавными. Некоторые на полном серьезе пытались сбежать. День-деньской паковали детишек в гибернаторы и перетаскивали на свой грузовоз. «Подготовка к отлету» — так описывались эти действия в планировочных программах. Уже несколько дней они занимались снаряжением фрегата, прикрывая это маской смехотворных уловок. Некоторые люди понимали, что пробужденная сущность способна погубить не только их самих, но, возможно, и весь Страумлианский Простор. История знала примеры, когда целые расы играли с огнем и сгорали в нем.
Никто не догадывался об истинном положении вещей. Никто не представлял себе, какая им выпала слава: изменить будущее тысячи миллионов звездных систем.
От часов остались минуты, а от минут – секунды. Каждая секунда теперь тянулась дольше, чем все прошедшее время. Расцвет был уже близок, так близок. Владения, утраченные пять миллиардов лет назад, будут возвращены, и теперь уже навсегда. Одна деталь оставалась невыясненной, и она не имела ничего общего с планами людей. В архиве, глубоко в алгоритмических недрах, должно было найтись еще что-то. За миллиард лет потери неизбежны. Новорожденная сущность чувствовала себя в полной силе, в полном потенциале… но еще чего-то не хватало, чего-то, познанного в миг гибели, а может, зароненного в нее врагами (если такие вообще существовали).
Долгие секунды отнимала проверка архивов. Там были пробелы, контрольные суммы не сходились. Частично в этом ущербе повинно время…
Контейнеровоз и фрегат воспарили на тихих антигравах над взлетно-посадочным полем, серые над серой равниной, над пятимиллиардолетними руинами. На борту почти половина людишек. Попытка к бегству, которую они так тщательно пытались утаить. До этой минуты можно было насмехаться над их усилиями, а вот же ж: расцвет еще не наступил и людишки могут пригодиться.
Параноидальные наклонности заставили новорожденную сущность лихорадочно зарыться в людские базы данных. Просто на всякий случай. Просто проверить. Старейшая человеческая локальная сеть работала на скорости света. Впустую потрачены тысячи микросекунд, пока сущность вламывалась в нее, отбрасывала несущественное и наконец обнаруживала невероятное.
Реестр гласит: «Контейнер квантовых данных, 1 ед.» погружен на фрегат сто часов назад!
Все внимание новорожденной сущности переключилось на улетающие суда. Микробы, неожиданно оказавшиеся смертоносными. Да как могло такое произойти? Миллион заданий пришлось пересмотреть. О нормальном расцвете теперь не могло идти и речи, а потому и в людишках, остававшихся в лаборатории, нужда отпадала.
В космическом масштабе миг этот, при всей своей значимости, был ничтожен. Но для оставшихся на планете людей он оказался полон невыразимого ужаса. Они глядели на свои экраны и понимали, что все их опасения подтвердились, но не осознавали, насколько плохо все в действительности обстоит.
Пять секунд, десять – и перемен больше, чем за десять тысяч лет человеческой цивилизации. Миллиард, триллион конструктов, плесень, прорастающая из каждой стены, – перестройка того, что уже было сверхчеловеческим по природе. Расцвет получился таким же мощным, как истинный, но распланирован был не так тонко.
И в то же время новорожденная сущность ни на миг не упускала из виду истинную причину спешки: фрегат. Корабль включил ракетные двигатели, необдуманно удаляясь от неуклюжего грузовоза. Эти микробы откуда-то прознали, что спасают много большее, нежели себя самих. Боевой фрегат обладал лучшими навигационными компьютерами, доступными этим маленьким умам. Но до первого ультрапрыжка ему оставалось еще целых три секунды.
На поверхности у новой Силы орудий не было, вообще не было ничего, кроме коммлазера. На таком расстоянии от фрегата луч даже корпус не оплавит. Не важно. Лазер нацелился на приемный сенсор удирающего боевого корабля. Ответа не последовало. Люди понимали, чем обернется сеанс связи. Лазерный луч метался по корпусу, выискивая уязвимые места и неактивные сенсоры, скользя по шипам ультрадвижков. Тестировал, искал. Сила не надеялась пробиться сквозь внешнюю обшивку, но этого и не требовалось. Как ни примитивна машинка, а по ее корпусу раскиданы тысячи робосенсоров: посылают отчеты о состоянии корабля и внешних угрозах, поддерживают работу прикладных программ. Бо́льшая часть их сейчас отключена, и корабль летит почти вслепую. Они вообразили, что слепота их спасет.
Еще секунда, и фрегат исчезнет в безопасном межзвездном пространстве.
Лазер задержался на сенсоре отказов, который отвечал за мониторинг критических изменений в характеристиках одного из шипов ультрадвигательной системы. Его сигналы игнорировать нельзя, иначе прыжок не удастся. Прерывание инициировано. Запустился обработчик, выглянул наружу, принял еще больше света от лазера далеко внизу… бэкдор в корабельном коде, установленный новорожденным при взломе аппаратуры, которую люди разместили на поверхности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
