Антиграв сдох. Папа только что отсоединил шлюпку от грузовоза. С полной загрузкой на одном движке ни за что не сесть.
Арне повозился с регуляторами, которые синхронизировал со своей консолью. Страховочный крепеж обхватил тела пассажиров. Скрипнул груз, застонали и качнулись опорные рамы гибернаторов. Что-то бухнуло и заскрежетало, «падая» в объятия страховки. Йоханна догадалась, что ускорение сейчас составляет примерно 1g.
Взгляд Джефри переместился с дисплея, отображавшего вид снаружи, на лицо мамы, потом обратно.
– На что это похоже? – В дрогнувшем голосе мальчишки прозвучал интерес. Йоханна едва сдержала усмешку; Джефри понимал, что его стараются отвлечь, и принял условия игры.
– Спуск в сугубо ракетном режиме, двигатели работают на протяжении всего пути. Видишь вон то окошко посредине? Камера смотрит прямо вниз. Должно быть видно, что мы замедляемся.
Должно быть видно. Йоханна сообразила, что они на высоте не более двух сотен километров. Арне Ольсндот использовал ракету, сцепленную с хвостовой оконечностью грузовой шлюпки, чтобы полностью погасить орбитальную скорость. Других вариантов не осталось. Грузовоз они бросили, а с ним – антиграв и ультрадвигатель. Их далеко отнесло, но теперь автоматика начинала отказывать. В сотнях километров внизу они тупо кружили по орбите.
Осталась только грузовая шлюпка. Ни крыльев, ни антиграва, ни аэролета. Упаковка яиц весом в сто тонн, балансирующая на факеле единственного двигателя.
Мама не стала описывать это Джефри именно так, но сказала правду. Почему-то ее рассказ заставил Джефри забыть об опасности. Ну что ж, перед тем как отправиться в Высокую Лабораторию, Сьяна Ольсндот была известным археологом Страумлианского Простора.
Папа вырубил двигатель, и снова появилась невесомость. Йоханну одолевало головокружение; обычно ее никогда не тошнило в космосе, но на сей раз все было иначе. Картинка приближающихся земли и моря в обращенном вниз окне медленно увеличивалась в размерах. Немного облаков, береговая линия – как бесконечная рекурсия островов, проливов и заводей. Темно-зеленые пятна по берегам и в долинах сменялись черными и серыми при подъеме в горы. Там был снег (и, надо полагать, упомянутый Джефри лед), разбросанный клочковатыми пятнами и дугами. Так красиво… и они падают прямо туда!
Йоханна услышала раскатившееся по грузовой шлюпке металлическое звяканье: вспомогательные двигатели разворачивали суденышко, выравнивая курс к поверхности для главного движка. Теперь земля виднелась в окошке справа. Снова полыхнул факел – ускорение около 1g. Кромку дисплея объяло выгоревшее гало.
– Ничего себе! – воскликнул Джефри. – Как в лифте… ниже-ниже-ниже… – Они снизились еще на сотню километров, двигаясь медленно, чтобы их не разорвало сопротивлением атмосферы.
Сьяна Ольсндот была права. Они изобрели новый метод спуска с орбиты, вот только в обычных условиях пользоваться им категорически не рекомендуется.
И уж наверняка этот метод не был предусмотрен в первоначальном плане побега. Им предстояло встретиться с ускользнувшим из Высокой Лаборатории фрегатом и всеми взрослыми, которым повезло вылететь. Подразумевалась стыковка в космосе с безопасным переходом на корабль. Но фрегат погиб, а они предоставлены своей судьбе. Взгляд девочки неохотно обежал корпус за спинами родителей. Обшивка снова изменила цвет. Было похоже, что там наросла серая плесень, появилась прямо из чистенькой керамической толщи. Родители даже сейчас избегали смотреть на эту штуку, только отгоняли Джефри подальше. Но Йоханна однажды подслушала, как они говорили между собой, думая, что дети в дальнем конце шлюпки. По голосу папы казалось, что он готов разрыдаться от ярости.
– И все напрасно, – сказал он тихо. – Мы сотворили монстра, мы сбежали, а теперь – потерялись у Дна.
А потом голос мамы, еще тише:
– Арне, я тебе в тысячный раз говорю: все не напрасно. Мы спасли детей.
Она махнула рукой в сторону нароста неправильной формы, растянувшегося на переборке.
– А вспомни эти сны… эти подсказки… которые мы получали. Думаю, на большее не стоило и надеяться. Каким-то образом нам удалось унести с собой противоядие от порожденного нами же зла.
Потом Джефри с воплем пронесся по шлюпке, появившись, как это за ним водилось, в самый неподходящий миг. Родители умолкли. Йоханна так и не осмелилась завести с ними разговор на эту тему. В Высокой Лаборатории творилось много странного, а в конце так и совсем жуткого. Даже люди становились не похожи сами на себя.
Тянулись минуты. Они вошли в плотные слои атмосферы планеты. Корпус издавал жужжание, преодолевая сопротивление воздушного потока – или это вибрация двигателя? Впрочем, пока все шло достаточно спокойно, так что Джефри заскучал. Бо́льшую часть панорамы внизу скрывал из виду раскаленный факел. Остальное было детальнее и резче любых снимков с орбиты. Йоханна размышляла, насколько часто высадка на новую планету сопровождается подобной неизвестностью. У них не было ни телескопических камер, ни роботов-разведчиков.
Однако планета физически оказалась почти идеальна для человека – наконец, после всех мытарств, им повезло.
По сравнению с безвоздушными скальными глыбами планеты, где размещалась первоначальная колония, этот мир казался раем.
С другой стороны, здесь имелась разумная жизнь: с орбиты они заметили дороги и города. Правда, признаков технологически развитой цивилизации не наблюдалось. Ни летательных аппаратов, ни радио, ни мощных источников энергии.
Шлюпка снижалась над малонаселенным уголком континента. Если посчастливится, никто не заметит ее посадки среди зеленых долин и черно-белых вершин, и Арне Ольсндот сможет направить факел ракетного двигателя прямо вниз, не опасаясь повредить что-то, кроме деревьев и травы.
В поле видоискателя камеры пронеслись скалистые острова. Джефри вскрикнул, указывая туда. Картинка сменилась, но Йоханна тоже это заметила: на одном из островов был виден неправильный многоугольник из вертикальных плоскостей и теней. Ей вспомнились замки «века принцесс» Нюйоры[4].
Теперь стали различимы отдельные деревья, отбрасывавшие длинные тени в косых лучах солнца. Рев двигателя превосходил все ранее слышанное девочкой; они углубились в атмосферу, и звук не собирался стихать.
– …сложнее! – крикнул отец. – У меня нет программ, чтобы это исправить… Куда теперь, любимая?
Мама вертела головой, пытаясь оценить обстановку по показаниям двух дисплеев. Насколько Йоханна понимала, переместить камеры или вывести на корпус новые было нельзя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
