В биографическом исследовании, посвященном Уильяму Молчаливому, историк К. В. Веджвуд писала: «История сперва реализуется как движение к будущему, а затем превращается в текст о прошлом. Нам известен конец процесса еще до того, как мы рассмотрим его исток, и потому нам нипочем не воссоздать ощущение тех, кто не охватывал событие целиком, а видел лишь его начало». Поэтому в моей книге я хотела показать читателю, сколь ограничены были в жизни Екатерины возможности политического и личного выбора. Как бы мы сами могли поступить на ее месте и сумели бы что-либо сделать вообще?
До недавнего времени французские писатели высказывали в адрес королевы-итальянки слишком много презрительных суждений, отдающих национализмом. Тот факт, что иностранка сумела пробраться в святая святых королевский власти и фактически правила страной, не имея в своих жилах королевской крови, сделал ее одиозной особой для большинства французских историков XVIII и XIX веков. Политическая деятельность Екатерины — сначала поддержка гугенотов, а затем борьба против них, — кульминацией которой стала Варфоломеевская ночь, — выставили Екатерину чудовищем в глазах представителей как католического, так и протестантского мира. С их легкой руки миф о Екатерине Медичи изобилует многочисленными фактическими неточностями, а то и откровенными измышлениями. Здесь и мелодраматические рассказы о безграничной злобе мстительной королевы-итальянки, и баснословные описания ее шкафчика с ядами, и патетические тирады о безудержном стремлении Екатерины к власти.
Я постаралась написать биографию, которая смогла бы изменить укоренившийся в истории ложный образ Екатерины и позволила бы разглядеть, какой она была на самом деле: женщиной недюжинного ума, отваги и неослабевающей силы духа, отдавшей все силы на благо возлюбленной страны, на долю которой (и не по вине королевы!) выпала бесконечная череда испытаний.
Екатерина была женщиной, исполненной потрясающих противоречий: ее можно назвать «прагматичной идеалисткой». Принадлежа к римско-католической церкви, она обсуждала конфликты между католиками и протестантами так, будто они могли быть разрешены в обычной светской беседе. Поразительная сентиментальность соседствовала в ней с умением полностью отстраняться от личных эмоций, когда этого требовали обстоятельства. Будучи практичной и разумной, она в то же время искала истины и утешения у разных предсказателей, астрологов и оккультистов. Она знала толк в подлинном искусстве, покровительствовала художникам и поэтам, любила пышное великолепие жизни, живо интересовалась передовыми научными идеями своего времени. И в то же время принимала как должное то, что за ширмой сотворенного ею блистательного двора клубятся интриги, в которых всегда есть место вендетте, яду и кинжалу убийцы.
После смерти горячо любимого супруга Генриха II Екатерина гордо и с достоинством носила вдовий наряд. В то время как знаменитые красавицы ее «летучего эскадрона», обольщая кавалеров, вытягивали у них информацию, Екатерина оставалась сама собой — величественная, невозмутимая, всегда одетая в черное, она казалась застывшим монументом среди своих белоснежных нимф. Окруженная тайнами, с непроницаемым выражением лица, королева-мать приводила в трепет своих политических противников.
XVI век стал особой эпохой в истории Европы, и тому есть немало причин. Не последняя из них — огромное количество влиятельных женщин у власти либо около нее. Английскому читателю хорошо знакомы Елизавета I, Мария Тюдор и Мария Стюарт. Менее известны нам Мария де Гиз, регентша Шотландии, Маргарита Австрийская, регентша Испанских Нидерландов, Маргарита Пармская (которая также правила этой страной с 1559 по 1567 год), а также Хуана Ла Лока (Безумная), дочь Изабеллы и Фердинанда Испанских, в 1504 году унаследовавшая трон Кастилии. Италия тоже подарила миру ряд удивительных женщин таких, как Изабелла д'Эсте, легендарная красавица, покровительствовавшая искусствам не только во владениях своего мужа, но и далеко за их пределами. Но сомнений быть не может — самой знаменитой и влиятельной итальянкой этой эпохи стала Екатерина Медичи, уроженка Флоренции и королева Франции.
Эта книга не могла быть написана без помощи и активного участия многих людей. Они терпеливо и великодушно, не ожидая ни славы, ни вознаграждения, тратили свое время на то, чтобы ввести меня в мир Екатерины Медичи. Я бесконечно благодарна им.
Особое место среди них занимает г-н Иван Клула, главный хранитель парижского Национального Архива. Именно г-н Клула вдохновил меня на этот труд. Он и его сотрудники оказали мне неоценимые услуги, их помощь всегда была действенной и эффективной. Замечательные научные познания г-на Клула и его фундаментальные труды по истории Франции XVI века явились для меня неисчерпаемым источником вдохновения.
Наряду с гном Клула и профессором Кнехтом я хотела бы поблагодарить своего давнего друга, мистера Пола Джонсона, за те огромные усилия, которые он приложил, помогая мне разобраться в эпохе Ренессанса и религиозной истории Франции. Граф Оксфорд-Эсквит провел меня через минные поля теологии, неоднократно ободряя и всячески поддерживая. А граф д-р Николо Каппони любезно оказал исключительную помощь во время сбора материала для этой книги. Он задействовал свои обширные связи во Флоренции, предоставив доступ к многим семейным архивам знаменитых фамилий, а наши беседы об Италии и эпохе Екатерине Медичи я считаю уникальными в своем роде.
Я хотела бы воспользоваться возможностью поблагодарить и других людей — тех, чьи ответы на мои вопросы вывели книгу о Екатерине Медичи на должный научный уровень. Это д-р Франка Ардуини, директор Медичи библиотеки «Лауренциана», и сотрудник этой же библиотеки д-р Сабина Магрини; графиня Брук-Каппони; д-р Алессандра Контини из Государственного архива Флоренции; г-н Робин Харкурт Уильяме, библиотекарь и архивист из Хэтфилд-Хауса; д-р Джованна Лацци из библиотеки «Риккардиана»; г-жа Ребекка Милнер, куратор музея Виктории и Альберта; графиня д-р Беатриче Паолоцци Строцци, директор музея Баргелло, г-жа Хелен Пирсон, помощник куратора отдела мебели, текстиля и моды в музее Виктории и Альберта; д-р Паола Пироло и д-р Ренато Скапекки из Национальной библиотеки Флоренции; д-р Маргарет Скотт из института одежды Курто и д-р Марилена Тамассиа из отдела фотографии музея Уффици.
Одним из наиболее приятных моментов в процессе работы над книгой было посещение замков, связанных, так или иначе с именем Екатерины Медичи. За доброту и любезность, которые мне оказывали во время этих визитов — а меня зачастую проводили в комнаты, не предназначенные для осмотра посетителей, — я приношу горячую благодарность г-же Гюн Нилен Пату из Фонтенбло; г-ну Эрику Тьерри Крепэн Леблону, главному хранителю замка Блуа, г-ну Вуазону, хранителю замка Шенонсо, г-ну Сюо, главному секретарю замка Амбуаз, г-же де Гуркюфф, администратору замка Шамбор и их коллегам.
Множество друзей одалживали мне книги из своих личных собраний, обсуждали со мной жизнь и личность моей героини, давали ценные советы и внесли столь огромный вклад в мой труд, что я не могу не поблагодарить их всех: его превосходительство посла Франции г-на Даниэля Бер-нара, маркизу Джиневру ди Брути Либерати, маркиза Пьера д'Ангоссе и его супругу, его превосходительство посла Португалии г-на Жозе Грегорио Фариа, леди Антонию Фрэйзер, мистера Марка Гетти, сэра Джона Гиннеса, Ее светлость принцессу Мишель Кентскую, виконта Лэмбтона, г-жу Роберту Нэдлер, д-ра Гая О'Кифи, г-на Эндрю Понтона, посла Испании маркизу де Тамарой, лорда Томаса Суиннертона, леди Анну Сомерсет, профессора Нормана Стоуна, достопочтенную миссис Клер Уорд, лорда Уайденфельда и графа Адама Замойского.
Доброта Иона Тревина, моего редактора, сотрудничающего в издательстве «Уайденфельд и Николсон», была просто героической. Я изъявляю глубокое почтение издателю Энтони Читэму, а также моему агенту Джорджине Кэйпел, вера которых в «Екатерину» ни разу не пошатнулась. Я приветствую г-жу Илзу Ярдли за ее великолепную корректуру — и, конечно же, Викторию Уэбб, незаменимую помощницу и редактора. Также я крайне благодарна Тому Грейвзу за вдохновенный поиск иллюстраций.
И наконец изъявляю свою любовь и благодарность Эндрю Робертсу за его неиссякаемую нежность, пунктуальность, добрые советы — и за то, что он, когда я хотела вернуть аванс и сбежать, так и не дал мне сделать этого. Благодарю моих родителей и семью, особенно Лил и Джейка, — благослови вас Бог за все, что вы мне дали.
Леони Фрида, октябрь 2003 г.
ПРОЛОГ.
СМЕРТЬ КОРОЛЯ
Будь проклят чародей,
чье предсказание
таким зловещим было
и исполнилось так точно…
В пятницу, 30 июня 1559 года, в час, когда солнце стояло в зените, длинная щепка, отколовшаяся от турнирного копья, вонзилась в глаз короля Франции Генриха II, да так, что задела мозг. Рана загноилась, лицо распухло, король постепенно лишился зрения, речи, рассудка и после десяти дней мучений умер в замке Турнель, что в Париже. Смерть его стала не просто трагедией — она открыла череду жестоких ударов и бедствий, обрушившихся на Францию.
