– Думаешь, у меня истерика? – Эмма улыбнулась и нервно отпила из стакана. Она обычно не заводилась – всегда оставалась спокойной и сдержанной, но этот вечер отличался от других. Уже долгие месяцы ее не отпускала мысль: действительно ли свадьба – начало чего-то гораздо лучшего, или же точка, где все разлетается вдребезги?
Как в тот раз.
– Просто на тебя многое свалилось, – Лиззи определенно пыталась ее успокоить. – В следующее воскресенье у тебя свадьба. Да еще это самое важное в твоей жизни прослушивание на неделе… Всё, считай, разом. Выдержать такое напряжение нелегко, девочка моя.
Лиззи все говорила правильно. Грядущая свадьба несла с собой массу хлопот, а тут еще прослушивание на роль в музыкальном фильме, которая выводила исполнительницу в звезды… Эмме очень хотелось ее получить: английская музыкальная комедия стала бы огромным шагом вперед в сравнении с дневными мыльными операми, в которых она играла два года, и ее недавними эпизодическими ролями в нескольких постановках, идущих в лондонских театрах. Она трудилась, чтобы получить такой шанс, не решаясь даже надеяться, что тот все-таки появится.
– Знаю, в результате выяснится, что волновалась я зря, но зачем исчезать именно в этот вечер?
– Ты хочешь вернуться в квартиру, проверить, все ли в порядке?
– Ты не возражаешь?
– Нет, конечно. – Лиззи взяла стакан Эммы и передала Саре, еще одной участнице девичника. Сара пришла не просто в ковбойском костюме, но еще и с кобурой, в которой лежал водяной пистолет. Из него она стреляла водкой в коктейли других «курочек». – Остальных оставим здесь. Присоединимся к ним, как только найдем твоего жениха. Чертовы мужчины, а? – Она обняла Эмму за плечи и прижала к себе. – Всегда хотят быть в центре внимания.
– Да, – ответила девушка, пытаясь улыбнуться. – Чертовы мужчины.
По пути в Марилебон Эмма еще трижды пыталась дозвониться до Дэна. Всякий раз мобильник сразу переключался на голосовую почту. Она также позвонила Уиллу, который подтвердил, что Дэн не появился и не отвечает по домофону.
Пока такси петляло по загруженным улицам столицы, Эмма чувствовала, так нарастает чувство одиночества. «Пожалуйста, Господи, – безмолвно молила она, прижимаясь лбом к стеклу, пытаясь подавить панику. – Пожалуйста, не дай этому случиться вновь».
Глава 2
– По-прежнему ничего? – спросила Эмма, как только вылезла из такси и направилась к Уиллу.
Тот сидел на ступеньках, ведущих к двери подъезда, сложив руки на груди, в черных брюках от «Келвин Кляйн» и ослепительно белой рубашке, контрастирующей с его густыми черными волосами. И пусть ему оставалось лишь несколько месяцев до тридцати, выглядел Уилл маленьким мальчиком, ожидающим возвращения матери.
– Я уверена, есть какое-то совершенно разумное объяснение, Эм. – Лиззи присоединилась к ним, расплатившись с таксистом.
Эмма посмотрела на окно их арендованной квартиры, которое выходило на марилебонскую Хай-стрит. На мгновение подумала, что видит там силуэт человека, который смотрел на нее сверху вниз, но решила, что это игра света. По дороге она заметно успокоилась. Круговое дыхание, которому ее научил инструктор по карате – она тогда была гораздо моложе, – помогло уйти от исключительно негативных мыслей. Ладно, это странно, что Дэн не пришел на мальчишник. Но, как и сказала Лиззи, скорее всего, этому найдется совершенно разумное объяснение.
– Она права, – Уилл поднялся со ступеньки и отряхнул пыль. – Я думал об этом, пока ты ехала сюда. Наверное, зря я так переполошился. Если бы не эта чертова охранная система с домофоном, я мог бы подняться наверх и проверить сам.
– А ты не мог зайти с кем-нибудь? – спросила Лиззи.
– Я на это рассчитывал, – кивнул брат. – Но с того момента, как я здесь, никто не входил и не выходил. Я нажимал на все кнопки. – Он указал на настенный пульт. – Никто не ответил.
– В доме, скорее всего, никого и нет, – объяснила Эмма, роясь в сумке в поисках ключей. – Многие уехали в отпуск. В последние две недели я практически никого не встречала на лестнице, а доставленной корреспонденции только прибавляется.
– Кто-то, тем не менее, есть, – возразил Уилл. – Когда поднимаешь крышку щели для почты, слышна музыка.
– Правда? – Эмма отыскала ключи. – Тогда пойдем и поглядим.
Но едва она вытащила ключи из сумки, они выскользнули из пальцев и упали в ливневую канаву, едва разминувшись с канализационной решеткой. Уилл их поднял.
– Тебе повезло… Слушай, Эм, у тебя трясутся руки. Ты в порядке?
– Все хорошо. – Эмма взяла у него ключи. Хотя эмоционально она уже успокоилась, тело еще пребывало в напряжении. – Немного нервничаю, не более того.
– Пошли, – Лиззи указала на дверь. – Давайте побыстрее поднимемся – и все поймем. Возможно, он спит и не слышит звонков.
Музыка зазвучала куда громче, едва они вошли в вестибюль. Доносилась она из одной из верхних квартир, спускаясь вниз по деревянной лестнице. Судя по вибрациям воздуха, ее врубили на максимум.
– «Ю-ту», если не ошибаюсь, – прокомментировал брат. – Такое ощущение, что Боно и компания забурились наверх и репетируют.
– Дэн слушал этот альбом, когда я уходила. – Эмма уже поднималась по лестнице, Уилл и Лиззи последовали за ней.
Она перепрыгивала через две ступеньки, и с каждым шагом громкость музыки нарастала. Эмма уже не сомневалась: что-то случилось. Теперь она не думала о том, что Дэн мог струсить и сбежать. Чувствовала: все гораздо хуже, трагичнее. Возможно, Дэн упал, ударился головой и лежал на полу, пока она веселилась…
Когда Эмма добралась до второго этажа, мистер Хендерсон, пожилой сосед, живший под ними, заступил ей дорогу. Судя по выражению лица, ее он и дожидался.
– Что это вы здесь устроили? – спросил он, нацелив на Эмму морщинистый палец в почечных пигментных пятнах.
– Простите? – Девушка никак не ожидала такого агрессивного тона от обычно спокойного соседа. Он и его жена жили в этой квартире больше двадцати лет, и по приезде Дэна и Эмми встретили их предложением помощи и совета. Несколько последних месяцев Эмма не сталкивалась с миссис Хендерсон, а чуть раньше, выглянув в окно, увидела, как ей помогают подняться в «Скорую». Причины она не знала: спросить стеснялась, чтобы не показаться чрезмерно любопытной.
– Эта музыка, – возмущенно воскликнул мистер Хендерсон, указав в потолок. Лицо его раскраснелось, глаза горели; таким его Эмма никогда не видела. – У вашего бойфренда она играет на полную мощность с тех пор, как я вернулся из магазина. Эдна пыталась уснуть. Ей нездоровится, вы же знаете. Она так легко расстраивается… Она плакала, когда я вернулся, и сидела в углу, заткнув уши. Люди думают, если у человека деменция[4], его можно ни во что не ставить… Но для меня она ничуть не изменилась. Я ее люблю. – Слезы навернулись на его глаза, злость ушла. – Доктор говорит, она умирает. Пожалуйста, дайте ей покой. Пожалуйста, попросите вашего бойфренда приглушить музыку. Мне он даже не открывает дверь. Я поднимался три раза, но все без толку.
Эмма посмотрела на Уилла и Лиззи, которые ответили встревоженными взглядами.
– Извините. – Она жалела старика, но ей не терпелось добраться до верхнего этажа. – Я очень сожалею. – Бочком протиснулась мимо мистера Хендерсона и буквально запрыгнула на первую ступеньку.
– Я позвоню в полицию, если вы не приглушите музыку, – прокричал старик, прежде чем закашляться. Но Эмма уже миновала один лестничный пролет и штурмовала второй.
Перед дверью она остановилась, выбирая нужный ключ. Дэн никогда не слушал музыку на полной громкости, так что предчувствие беды только нарастало.
– Дэн! – прокричала она. – Ты здесь? – Ключ отказывался входить в замочную скважину, и Эмма принялась молотить по тяжелой деревянной двери кулаками. – Дэн!
– Перестань, Эм. – Уилл мягко отобрал у нее ключи. – Позволь, это сделаю я.
Девушка отступила на шаг, к своему изумлению обнаружив, что плачет.
Лиззи обняла ее.
– Все будет хорошо, – прошептала она. Но теперь ее голосу недоставало убедительности.
Уилл открыл дверь, и на лестничную площадку выплеснулся рев гитар и барабанов.
– Дэнни, ты здесь? – прокричал он, переступив порог. Затем повернул налево, к гостиной, где гремела музыка, тогда как Эмма и Лиззи направились к кухне.
– Дэн? – Эмма приблизилась к двери. – Где… Господи!
– Что там? – прокричал Уилл. Его голос буквально прогремел в тишине, воцарившейся после того, как он выключил стереосистему.
– Что-то не так, – отозвалась Лиззи.
Эмма стояла рядом с ней, онемев от изумления, оглядываясь. Чтобы удержаться на ногах, оперлась о холодильник у двери. Кухню разнесли: осколки тарелок и еды усыпали пол, мусорное ведро перевернули, занавески сорвали, в раковину текла вода.
– Боже мой, – выдохнул Уилл, возникнув у них за спинами и разглядывая разгром.
