– Боже мой, – выдохнул Уилл, возникнув у них за спинами и разглядывая разгром.
– Другие комнаты!.. – Эмма вышла из ступора.
Повернулась и направилась к спальне, распахнула дверь, ожидая найти за ней что-то совсем ужасное. Но… кровать застелена, как и в момент ее ухода, все вещи на своих местах. В воздухе легкий аромат лосьона после бритья Дэна. Эмма повернулась к двери в ванную – последнее помещение в квартире, которого еще не видела.
– Черт! – услышала она за спиной голос Уилла. – Черт! Вызовите «Скорую»! Кто-нибудь, вызовите «Скорую»!
– Что случилось? – Эмма выскочила в коридор.
Уилл появился из ванной[5] с окровавленными руками.
– О, нет… – Она закрыла рот рукой, затрясла головой, привалилась к стене. – Пожалуйста, скажи, что он живой!
– Там не Дэн. – Лицо Уилла перекосило; окровавленные руки он выставил перед собой. – Ричард. Думаю, мертвый.
Глава 3
– Ты думаешь, это сделал Дэн? – спросила Эмма, когда они втроем сидели в большой коридорной нише, отведенной для ожидания.
С того самого момента, как они нашли брата Дэна, Ричарда, на полу в ванной, с разбитой и окровавленной головой, Эмме Холден отчаянно хотелось задать этот вопрос. Но она боялась ответа, который могла услышать.
Лиззи все время молчала – как в квартире, пока они ждали приезда «Скорой», так и в такси по дороге в больницу. Уилл тоже не пытался завязать разговор, хотя Эмма достаточно хорошо знала брата, чтобы видеть: что-то его тревожит.
– Нет, нет, разумеется, нет, – Лиззи вырвалась из своих мыслей. – Дэн никогда бы такого не сделал.
Брат сидел, упираясь локтями в колени и положив голову на руки, тупо уставившись перед собой.
– Уилл, – обратилась к нему Эмма. – Ты не думаешь, что он это сделал?
– Я не знаю, что и думать, – признался он.
– Дэн никогда бы не поднял руку на Ричарда, – продолжила девушка. – Дэн всегда говорит, что они никогда в жизни не дрались. И двух более близких людей просто не может быть.
– Не могли бы вы не шуметь, – одернула их проходившая мимо медсестра. – У нас есть пациенты, которые пытаются уснуть.
Эмма извинилась, посчитав замечание правильным.
– Извини, Эм, – Уилла она, похоже, не убедила, – но выглядит это не очень хорошо, вот я о чем.
И пусть ей не хотелось этого признавать, Уилл все говорил правильно: выглядело это не очень хорошо. Медики прямо заявили прибывшей полиции: на Ричарда напали, не мог он упасть сам и разбить голову. Характер повреждений указывал, что кто-то воспользовался тупым предметом и нанес по голове Ричарда не один удар. То есть никакого несчастного случая. И Дэн исчез. Не приходилось удивляться, что полицию больше всего интересовало возможное местопребывание Дэна и его взаимоотношения с братом.
– Не мог он этого сделать. – Эмма отказывалась верить, что мужчина, в которого она влюбилась, мог с такой яростью наброситься на другого человека. – Не хочу даже думать о том, что он на такое способен.
– Надеюсь, ты права, – ответил Уилл. – Действительно, надеюсь.
– Я права. И верю в него.
Напряженная тишина растянулась на несколько секунд.
– Вы думаете, полиция захочет еще раз поговорить с нами? – спросила Лиззи.
– Они определенно захотят вытянуть из нас побольше подробностей, – ответил Уилл. – Пока нам задали лишь предварительные вопросы. Мы говорим о попытке убийства… может, даже об убийстве.
– В квартире я подумала, что он мертв, – Лиззи нахмурилась, вспоминая. – Ты не смог прощупать пульс, столько крови… Я подумала, что всё.
– Не могу выбросить эту картину из головы, – вздохнул Уилл. – Ричард на полу. В крови. С неестественно повернутой головой. Я думал, что у него свернута шея. Конечно же, никогда не ожидаешь столкнуться с чем-то таким. Хорошо, «Скорая» приехала быстро.
– Ты спас ему жизнь, оказав первую помощь, – напомнила Эмма.
– Не уверен, что я сделал что-то полезное, – отказался Уилл от лавров спасателя. – Но теперь, по крайней мере, у него есть шанс.
Сестра коснулась его руки.
– Извини, что уже здесь накричала на тебя. Думаю, сейчас у нас всех плохо с головой.
– Не тревожься из-за этого, Эм. Вероятно, я заслужил. Ладно. – Уилл поднялся, шумно выдохнул. – Пойду на улицу, позвоню остальным, скажу, что празднования откладываются. Они наверняка гадают, куда мы подевались.
– И что ты собираешься сказать? – спросила Эмма.
– Не знаю, – признался он. – Что произошел несчастный случай?
– Только не говорим им, где мы. Не думаю, что в больнице будут рады приезду нарядно одетой толпы. Да и я не готова их видеть. Хочу подождать, пока все уляжется.
– Понимаю, – кивнул брат. – Я найду, что сказать.
Эмма благодарно кивнула.
– Я вернусь быстро, и надеюсь, что к моему приходу вам сообщат обнадеживающие новости.
– Я тоже на это надеюсь, – ответила девушка.
* * *
– Что-то Уилл задерживается. – Эмма наблюдала, как мимо проезжает каталка со стариком. На лице кислородная маска. Вокруг медики. Старик вроде бы смотрит на нее, его слезящиеся глаза хотят что-то сказать. Запахи и звуки больницы возвращают ее в то время, которое она пыталась забыть, и по телу пробегает дрожь…
– Двадцать минут, – подтвердила Лиззи. – Наверное, никак не может связаться с остальными.
– Наверное, – кивнула Эмма. Каталка со стариком исчезла за углом. Она повернулась к подруге. – Ненавижу больницы. Вызывают плохие воспоминания.
– О произошедшем с твоей мамой? – мягко спросила Лиззи.
Эмма кивнула.
– Она умерла именно в этой больнице. Четыре недели я приезжала сюда каждый день, наблюдала, как самая энергичная женщина, какую я только видела, превращается в безжизненное тело. – Она сглотнула комок, поднявшийся к горлу. – Трудно даже представить себе, что делает рак груди. После ее смерти я сказала себе, что ноги моей здесь больше не будет. Понимала, насколько это болезненно.
– Да, конечно. Воспоминание об ушедшем любимом человеке всегда болезненно, сколько бы ни прошло времени.
– Завтра ее день рождения. – Эмма сухо улыбнулась. – Ей бы исполнилось пятьдесят.
– Ох, извини, Эм. – Лиззи потянулась к ней, обняла. – Неудивительно, что к тебе возвращаются все эти плохие воспоминания. Если я смогу что-нибудь сделать… скажем, завтра… дай мне знать. В такой ситуации тебе лучше быть с людьми.
– Спасибо. Когда мама умирала, Дэн мне очень помогал. А когда у отца началась депрессия и он никого не хотел видеть, Дэн во всем поддерживал меня. Тогда я поняла, какой он особенный. Он провел меня через все преграды. Но где он?
– Он вернется.
– Я действительно боюсь, Лиззи. – Эмма понизила голос. – Вдруг Дэн и Ричард подрались, а Ричард упал и разбил голову? – Она посмотрела на Лиззи. – Вдруг Дэн случайно убил Ричарда? Я даже не знаю, что там делал Ричард… Откуда он взялся в нашей квартире?
– Эмма, – Лиззи вновь потянулась к подруге, чтобы успокоить ее. – Мы не знаем, умер ли Ричард. И должны надеяться на лучшее. И мы должны верить, что Дэн не имеет к этому никакого отношения. Это твои слова.
– Но если он этого не делал, тогда где он?
– Не знаю….
– Эмма Холден?
Она подняла голову и увидела молодого мужчину в синей рубашке при галстуке и в отутюженных брюках. Выглядел он не старше ее. Только стетоскоп на шее подсказывал, что перед нею врач.
– Да, это я.
– Доктор Чантлер, – он протянул руку. – Я – ординатор, ведущий Ричарда.
Эмма пожала его руку, почувствовала, как ускорилось биение сердца.
– Ричард?..
Лицо доктора Чантлера осталось бесстрастным.
– Я думаю, нам лучше поговорить в более тихом месте.
И он повел их в маленький кабинет.
– Есть и хорошие новости, – сообщил врач, как только они сели. Сам он устроился на краешке стула, наклонившись вперед и то и дело поглядывая на дверь, словно готовился к тому, что его вызовут.
Эмма пристально всматривалась в доктора, пытаясь что-то прочитать по лицу, но его выражение не выдавало никаких эмоций. Они ждали, пока доктор Чантлер соберется с мыслями. Он же поглаживал верхнюю губу. В кабинете было жарко и душно; оранжевый пластик стульев прилипал к коже.
– Так вот, Ричард жив, – наконец объявил доктор, но без намека на радость. – Какое-то время оставались сомнения, но нейрохирурги приложили максимум усилий, да и Ричард не сдавался, что, безусловно, всегда помогает.
– А плохие новости? – спросила Эмма, хотя и не желала знать ответ. Просто хотелось получить полную информацию.
И вновь доктор заговорил не сразу.
– А плохая новость – Ричард впал в кому.
– Понятно. – Слова Чантлера Эмму не удивили. Хотя она надеялась, что до этого не дойдет, тяжесть травм Ричарда и тот факт, что он оставался без сознания по пути в больницу, указывали на вероятность комы. Но, по крайней мере, он жил.
– Компьютерная томография показала наличие субдуральной гематомы – скопления крови между черепом и мозгом. Давление этой гематомы на мозг приводит к коме.
