Девушка пришла к назначенному часу, сразу заработав себе балл. Сначала в мой кабинет просунула свою голову Светка, моя правая рука и подруга по совместительству, доложила о визите и, дождавшись моего кивка, распахнула дверь шире.
Вошедшая девушка на первый взгляд казалась блеклой. Светло-русые волосы собраны в высокий хвост, чуть ниже среднего рост, на лице минимум косметики, серая прямая юбка. Она поздоровалась, довольно несмело или настороженно преодолела первые метры, опустилась на стул для посетителей и, расправив плечи, уставилась мне прямо в лицо, не забыв «одеть» легкую улыбку. Улыбка располагала, а при ближайшем осмотре, я согласилась с девушкой в количестве подобранной косметики: слегка оформленные глаза и бесцветный блеск для губ делали ее юной, а это равно свежей. Я глянула в резюме, распечатанное для меня Светкой, и убедилась; девушка младше меня на два года, а я уверенно приближаюсь к тридцатнику. Мы представились друг другу, Виктория, так звали пришедшую, протянула мне папку с портфолио и замерла.
Стандартных вопросов у меня набралось не густо, больше интересовали работы Виктории, задавая их, я просматривала папку. В ответах девушки прослеживалось острое желание понравится, угодить, смешиваясь с волнением и чрезмерным возбуждением, оказывая ей медвежью услугу.
— Очень хотите к нам попасть? — неожиданно для нее спросила я. Глаза Виктории вспыхнули с вызовом, она тут же смутилась, опустила их и проронила:
— Да.
Как выяснилось, девушка мечтала попасть в наше бюро еще два года назад, но тогда ей отказали за недостатком опыта. Сегодня ее портфолио могло похвастать неплохими работами, не лишенными оригинальности, свежего взгляда. Пролистнув очередную страницу, я увидела потрясающий, во всех смыслах, проект санузла. Для ванной комнаты были использованы темные материалы, лишь сама ванна выделялась белым пятном, ослепляя, притягивая. Готическая, мрачная обстановка проекта выполнена скорее для выставки, нежели для использования, я бы с такой комнатой в доме точно жить не смогла, но между тем она поражала, завораживала взор, заставляя внимательнее присмотреться к деталям. Четыре колонны, на каждый из углов огромной ванны, чуть прятались за прикрепленные к ним шторы и уходили вверх острыми пиками, в высокий свод потолка. Хотелось попасть туда, пустить воду в холодную гладь раковины, провести рукой по бортику белоснежной ванны, рассмотреть панно из кафеля, прикасаясь к выпуклым местам. Поднять голову, вникая в детали черной люстры, а потом поводить плечами, извлекая: «брр» и выйти из «сумрака».
— Это ваша работа?
— Да, — вскинула она снова голову и выжидающе уставилась на меня.
— Частный заказ или выставка?
— Частный заказ, — отозвалась она и на всякий случай добавила: — Заказчик остался доволен.
— Что ж, мы вам позвоним, — захлопнула я папку и протянула ей. Виктория поднялась с разочарованием в лице, чуть прикусив нижнюю губу не замечая этого. Я подумала: «А почему бы и нет?», и продолжила: — Зайдите в отдел кадров, направо по коридору, четыреста семнадцатый кабинет. Сделайте копии документов, после проверки службы безопасности, вам перезвонят.
Это не отговорка, проверка службой безопасности — условие обязательное. Работает наше бюро с состоятельными людьми, воплощая даже самые неуёмные фантазии касаемо обстановки, ремонта их офисов либо жилища, следовательно, сотрудники подбираются аккуратно. Пытаясь скрыть ликование, Виктория просияла, кивнула и направилась к выходу.
— До скорой встречи!
— До свидания, — вежливо отозвалась я и вернулась к работе, как только за девушкой закрылась дверь.
Минут через пять в дверях возникла Света, держа в руках сумочку и телефон. Укоризненно глянула на меня и спросила:
— Мы сегодня идем обедать?
— Идем, — оторвалась я от монитора, подхватила свою сумку и отправилась за подругой, заперев кабинет на ключ.
Обычно обедали мы в кафе на первом этаже офисного здания, сегодняшний день не стал исключением. Светка привычно устремилась к любимому столику в углу, на ходу здороваясь с попадавшимися знакомцами, расточая улыбки во все стороны. Столик оказался занят, Светлана Юрьевна осмотрелась, повертев головой, и быстро продефилировала к крайнему от барной стойки. Опустилась свою пятую точку, с шумом отодвинув стул, и сгребла в руки листок с вариантами ланчей. К слову сказать, она все делает резко, поспешно, порой ее движения выглядят нервно и дергано, благодаря неуемной энергии, бившейся внутри худосочного тела. Нас даже прозвали поначалу в коллективе «Моторчик с Прицепом», где Моторчиком была естественно она, мне довелось без малого год ходить в «прицепах».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Со временем моя работоспособность вытеснили досадное прозвище, благодаря неплохим результатам, а теперь и новой должности, я заслужила зваться среди сотрудников Юлия Викторовна, либо Юля. У Светки с продвижением по службе дела обстояли хуже, потому как, интерес и воодушевление к любому занятию, как загорались, вспыхивая подобно спичке, так и угасали через короткий период времени. Однообразие тяготило, ей становилось скучно. В свои тридцать она уже имела два развода за спиной и одно несостоявшееся материнство (второй супруг Светки, вдовец, кроме устоявшихся, не лучших из них, качеств домостроевца, имел сына). Вспоминать об этом браке она не любила, отзываясь о нем, как о фатальной ошибке.
— Я буду второй, — обозначила мне выбор и без перехода спросила: — Берешь девчонку?
— Беру.
— Мне она не понравилась, — заявила она и пригласила рукой официантку. На мой вопрос: «Чем?», пожала плечами и добавила: — Пришибленная она какая-то. Сомневаюсь, что от нее будет толк.
— Зря сомневаешься, у нее есть чем похвастать и характеристика отличная.
К столу подошла официантка, мы прервались, сделать заказ, причем моя визави озвучила уже обед под номером три. Я только улыбнулась — в этом вся Светка. В ожидании еды мы еще немного обсудили Викторию, разойдясь во мнениях, и переключились на Светкиного любовника. Подружка сокрушалась, сетуя на его бестолковость, называла его не иначе, как Пенёк, из чего я пришла к выводу: очередное расставание не за горами.
— О, нарисовалась! — воскликнула Светка, я проследила за ее взглядом.
К нашему столу приближалась Сергеева Марина, теперь уже бывшая коллега. Я внутренне напряглась, готовясь к неприятному разговору. Неделю назад коллеге было выслано письмо на электронную почту, оправленное мной, в котором сообщалось: девушка уволена. Причиной увольнения послужили очередные прогулы, под видом больничного листа. Пятьдесят процентов рабочего времени в году, Марина пребывала на больничном. Я не монстр, но у любого терпения есть предел. Детей у Марины нет, сама выглядит абсолютно здоровой, диагнозы, значащиеся в листах, вызывают сомнения, не оставляя шанса снисхождениям. Более того, весь коллектив подозревал, кто ей шлепает эти справки. Последней каплей явились фотографии, размещенные в сети на ее странице: будучи якобы больна, девушка не стеснялась выкладывать в сеть фотки с популярного курорта, всколыхнув этим весь наш коллектив, особенно бухгалтерию. Те возмущались до глубины души. Бронзовый загар, украшавший лицо и открытые части тела Марины, подсказывал: мы не ошиблись, Сергеева действительно была на отдыхе.
— Вы не имеете права! — с вызовом заявила она, как только подошла. — Я пожалуюсь в трудовую инспекцию.
— Вы можете жаловаться куда угодно, даже в прокуратуру, — как можно спокойно ответила ей. — Доказать фальшивость ваших больничных не составит никакого труда, так же, как и то, что вы пересекали границу страны будучи на этом больничном. И тогда уволить вас придется уже не по собственному желанию. Предлагаю подняться в бухгалтерию, там вас ждет расчет и документы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока я говорила, где-то на подсознании маячила мысль: «Может дать еще шанс?», влепить ей выговор, например. Возможно, так бы и было — веди она себя иначе. Маринка словно не чувствовала за собой вины: разразилась бесполезной тирадой, перейдя на визг, обвинив всех и каждого в зависти, тряхнула копной волос, подалась вперед и прошипела мне в лицо:
