«Дорога домой».
Я постарался унять дрожь. Дома нас ищут двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю – наши семьи, полиция, правительство. Дом означает раскрытие. Поимку. Невозможность вернуться на остров. Больше никаких процедур. Ни шанса на поиск способа исцеления. Смерть.
Но без локулуса Марко нам каюк.
Смерть. Каюк. Вот вам история наших жизней.
Но без сигнала от «жучка» Марко что еще нам было делать? Наилучшим вариантом казалась попытка найти его дома.
Стоило нам выйти из джипа, и Торквин рыгнул так, что земля загудела.
– Четыре из пяти по шкале Рихтера, – заметила Нирвана. – Впечатляет.
– Ребят, вы уверены, что правда этого хотите? – спросил Фидл.
– Обязаны, – сказал Торквин. – Приказ профессора Бегада.
– А п-почему вы спрашиваете? – обратился Касс к Фидлу.
Тот пожал плечами.
– В вас всех хирургическим путем вживили «жучки», так?
Касс с подозрением посмотрел на него.
– Так. Но «жучок» Марко сломался.
– Я участвовал в проектировании этих «жучков», – сказал Фидл. – Современнейшие штуки. Они не ломаются. Вам не кажется странным, что именно его «жучок» вдруг раз – и перестал работать, чисто случайно как раз после того, как он исчез?
– К чему вы клоните? – спросил я.
Эли шагнула ему навстречу.
– Все ломается. Вы просто неудачно спроектировали.
– Докажи, – сказал Фидл.
– Вы в курсе, что сигнал «жучка» чувствителен к радиационному следу четырех элементов? – спросила Эли.
Фидл хмыкнул.
– Например?
– Иридий, – ответила Эли. – Он намертво глушит любые передатчики.
– И что? – не понял Фидл. – Ты хоть знаешь, насколько это редкий металл?
– Хотите, чтобы я ткнула пальцем в другие недочеты? А я ведь могу, – сказала Эли. – Просто признайтесь, что вы сплоховали.
Нирвана подняла бледный кулак.
– Так держать, подруга.
Фидл смахнул с лестницы пыль.
– Удачно повеселиться в Огайо, – сказал он. – Но не ждите, что я приеду на ваши похороны.
Глава 2. «Ошибка»
– Я поджег твою собаку и вытер пол крысами из воспоминаний обо всем, что у нас было с тобо-о-о-ой!..
Динамики ревели, Нирвана не уставала подпевать, а губы Торквина скривились так, что стали напоминать перевернутую подкову.
– Это не музыка. Это грохот.
Но лично мне она нравилась. Ладно, предположим, я опустил кое-какие слова из процитированной строчки, но тем не менее. Песня пленяла как раз своей какофонией. Ритм выбивал из мозгов все мысли, в том числе и осознание, что я летел на высоте в энное количество футов над Атлантикой на такой скорости, что меня вдавливало в спинку кресла, а желудок готов был вот-вот выпрыгнуть изо рта.
Я посмотрел на Эли. Кожа на ее скулах дрожала, как тесто при замешивании. Меня разобрал непрошеный хохот.
В глазах Эли мелькнуло беспокойство.
– Что смешного?
– Ты выглядишь, как девяностопятилетняя старуха, – ответил я.
– А ты ведешь себя, как пятилетний ребенок, – отозвалась она. – Когда все закончится, напомни мне обучить тебя манерам.
«Блин».
Я отвернулся, ощущая себя последним грубияном. Может, в этом как раз и состоял мой талант, подаренный геном 7ЧС, – сверхчеловеческая способность регулярно говорить не то, что надо. Особенно Эли. Может, все из-за того, что она всегда держится так уверенно? А может, я тот единственный Избранный, у кого нет ни единой причины, чтобы стать Избранным.
Джек «Ошибка» Маккинли.
«Не поддавайся, чувак».
Я выглянул в иллюминатор, на скопище зданий, проносящихся под нами. И с удивлением обнаружил, как быстро мы миновали Манхэттен. Уже минутой позже внизу потянулись клетки полей – то, должно быть, была Пенсильвания.
Когда мы нырнули в облака, я закрыл глаза. И попытался мыслить позитивно. Мы найдем Марко. Он поблагодарит нас, что мы прилетели специально ради него, извинится и тут же запрыгнет в самолет.
Ага. А еще Земля начнет вращаться в обратную сторону.
Марко упрям. И он абсолютно уверен, что он а) всегда прав и б) бессмертен. Плюс, будь он дома, его история о похищении уже стала бы достоянием общественности, а нас бы в аэропорту встречала толпа папарацци и репортеров новостных каналов. Добавьте наши фотографии на упаковках молока в супермаркетах и листовки «Разыскивается» в отделениях почты.
Как нам его в таком случае вытаскивать? Торквин, по идее, должен был защищать нас в случае необходимости, но уверенности это не прибавляло.
В памяти мелькнули события прошедших дней: падающий во время битвы с монстром в жерло вулкана Марко; то, как мы обнаружили его, чудом выжившего благодаря брызгам исцеляющего водопада; сияющая во тьме древняя чаша с семью пустыми полусферами – гептакиклос.
Ну почему я просто не оставил ее? Зачем вытащил тот бронзовый обломок из центра? Если бы не это, грифон бы не прорвался в наш мир, и нам бы не пришлось без какой-либо подготовки отправляться за ним, и у Марко бы не было и шанса на побег…
– Ты опять? – сказала Эли.
Это тотчас вернуло меня к реальности.
– Что опять?
– Винишь себя за грифона, – ответила Эли. – Я же вижу.
– Он ранил профессора Бегада, – сказал я. – Унес Касса через океан и едва его не убил…
– Грифонов вывели, чтобы охранять локули, – напомнила Эли. – Этот привел нас к Колоссу Родосскому. Благодаря тебе, Джек! Мы вернем локулус, Марко некуда деваться. – Она пожала плечами. – Потом можешь выпустить еще шестерых грифонов, и те отведут нас к другим локули. А чтобы защитить нас, я помогу «ИК» разработать… ну, не знаю, какой-нибудь репеллент.
– Репеллент от грифонов? – переспросил Касс.
Эли усмехнулась.
– Есть же репелленты от насекомых, акул, почему нет? Я изучу их и соображу чего-нибудь.
«Соображу чего-нибудь». Бегад называл Эли «Техником». У нас у каждого было прозвище – Техник, Портной, Воин и Моряк. Эли была Техником, потому что могла починить все что угодно. Марко – Воином из-за своей силы и отваги, Касс – Моряком, благодаря своим потрясающим навигаторским талантам. «Ты тот, кто объединяет вас всех», – сказал про меня Бегад. Но если я что-то и объединял, то наш пессимистический настрой.
– УМРИ-И-И-И-И!!!
Вопль Нирваны заставил нас всех от неожиданности подскочить. Торквин при этом врезался макушкой в потолок.
– Что случилось? – спросил я.
– Конец песни, – ответила Нирвана. – Обожаю этот момент.
– А хорошие новости? – перекричал Торквин бешеные ритмы. – Диснейленда не видно?
Касс всматривался в иллюминатор на узор дорог и окрестностей.
– Мы почти на месте. Это Янгстаун, Огайо… Кажется.
– Тебе кажется? – удивилась Эли. – На тебя это не похоже.
– Я… я не узнаю расположение улиц… – ответил Касс и помотал головой. – Но должен был узнать. У меня в голове какая-то странная пустота. Кажется, со мной что-то… Неважно.
– Думаешь, с твоей способностью запоминать каждую улочку в любом городе на всей планете что-то не так? – Эли по-свойски обняла его рукой. – Ты просто перенервничал из-за Марко, вот и все.
– Да… да… – Касс побарабанил пальцами по подлокотнику. – Ты ведь тоже иногда ошибаешься, правда, Эли?
Эли кивнула.
– Редко, но да. Я же человек. Мы все ошибаемся.
– Самое странное, – сказал Касс, – что единственная «нечеловеческая» часть Марко и есть «жучок», а такие штуки обычно не ломаются… если только с их носителем не происходит нечто из ряда вон выходящее.
– Например? – осторожно спросил я.
Глаза Касса заблестели от подступивших слез.
– Например, то, о чем мы все не хотим говорить. Например, когда «жучок» оказывается уничтожен.
– Но он внутри его тела, – заметила Эли. – Его нельзя так просто уничтожить.
– Точно. Если только… – Касс осекся.
Мы помолчали. Самолет начал снижаться. Никто так и не решился закончить эту фразу, хотя слова так и крутились на языке.
«Если только Марко не мертв».
Глава 3. Происшествие в Огайо
– Эй! – Касс резко развернулся и бросился вверх по улице мне навстречу. Я поспешил убрать руки за спину.
– Ну, и где мы? – невозмутимо спросил я.
Во взгляде Касса читалось любопытство.
– Что ты делал?
– Счищал защитный слой, – ответил я, – на лотерейном билете. Нашел тут один.
– И как ты собираешься забрать выигрыш в случае чего? – он расхохотался. – Идем! Нужный дом прямо по курсу. Номер сорок пять по Уолнат-стрит. Зеленая веранда.
Не знаю, почему я не сказал ему правду – что я нашел на земле кусок деревяшки и упаковку жевательной резинки и пытался оставить сообщение отцу. Может, потому что эта идея была еще более дурацкой, чем задумка с лотерейным билетом. Но я ничего не мог с собой поделать. Все мои мысли были о папе. Сейчас он находился всего в одном штате от меня.
Я сунул записку в задний карман джинсов. Мы с Кассом догнали Торквина и Эли, стоящих у небольшого тупика посреди городка Лемуэль, штат Огайо. Торквин припарковал взятую напрокат «Тойоту Королла» в укромной парковой зоне внизу квартала, чтобы избежать ненужных глаз. Я встал рядом с Кассом и Эли, и мы замерли, уставившись на дом перед нами, подобно трем ледяным скульптурам.
