— Чума везде? — спросил он у Диего.
— Во всей Кастилии, — ответил тот. — Расползлась, как лесной пожар. Люди бегут во все стороны, накануне пришли беженцы из Леона, думали, что до нас ещё не дошло…
Освальд карту Испании видел, и, примерное, расположение крупных городов знал. Леон к востоку от Виго, причём порядочно так к востоку. Каботажное судоходство в Испании было оживлённым во все времена, а корабли ходят существенно быстрее людей, поэтому неудивительно, что грипп опережал беженцев.
— Что король? — спросил Освальд.
— А что король? — недоуменно переспросил Диего. — Сидит, наверное, у себя в замке и носу наружу не кажет…
Произнёс он это без должного уважения, а это значит, что в короля он уже не верит и больше на него не надеется. Но почему?
— А как вы относитесь к роялистам? — настороженно спросил Диего.
— К роялистам? — не понял Освальд.
— Ничего не слышали? Вы сколько лет были в Новом Свете? — недоуменно спросил Диего.
— Очень давно, — вздохнул Освальд. — Может, расскажешь, что происходит?
— Эх… — почесал подбородок Диего. — Про восстание комунерос (1) слышал?
— А, да, слышал, — кивнул Освальд.
— Кастильские города роялистов не привечают, — продолжил Диего. — Поэтому, если вы за короля — вам тут не рады.
— Я лично ни за какого короля голосовать не буду, — усмехнулся Освальд. — Мы сюда изначально прибыли с торговыми делами, но раз уж здесь…
— Сколько еды вы можете продать нам? — сразу же спросил Диего.
Освальд начал считать. От пятикратного запаса провианта у них остался, примерно, четырёхкратный запас, поэтому три из них они легко могут продать. Но не за золото.
— Есть пять тонн солонины, — ответил Освальд. — Ещё две тонны вяленой рыбы.
Засоленная кукуруза, а также разного рода цитрусы — это стратегический запас, который Ос продавать не собирался. За счёт витамина С, коим богаты цитрусы, они благополучно пережили трансатлантическое путешествие. Моряки опасались цинги, но она, к их большому удивлению, так и не состоялась. Природу этого феномена никто не понял, а Освальд не был склонен делиться бесценной информацией.
— За сколько продадите? — держа морду кирпичом, спросил Диего.
— За оружие и доспехи, — ответил Освальд. — И за готовую сталь. Или за пороховое оружие и сам порох.
— У нас есть золото… — начал Диего.
— У нас тоже, — вздохнул Освальд. — В Новом Свете сейчас несладко. Врагов для честных людей там даже не нужно искать…
— Я должен поговорить с бургомистром, — развернулся Диего. — Будешь с ним все детали обсуждать, Освальд.
Диего исчез в двустворчатой двери ратуши, оставив две группы вооружённых людей, друг напротив друга.
— Так, значит, комунерос? — с располагающей улыбкой спросил Освальд у хмуро глядящих на него воинов.
Но не успел он получить ответа на свой вопрос, как из дверей ратуши выскочил пожилой мужчина в дорогой одежде.
Он был высок, крепко сложен, с пышными усами и ухоженной бородкой-эспаньолкой, с длинными волосами, стянутыми в пучок на затылке. Лет ему, где-то, пятьдесят, что, в эти времена, считается пожилым возрастом, но он всё ещё был силён, что обеспечено хорошим питанием и отсутствием непосильного труда.
— Меня зовут Хуан де Толедо, идальго, — представился мужик. — Я бургомистр этого города.
— Освальд Точтли, — ответил ему Ос. — Лидер нашей команды мирных торговцев.
Хуан де Толедо скептически посмотрел на стоящих за спиной Освальда бронных и вооружённых людей.
— Нам чужого не надо, — объяснил Освальд. — Но за своё мы будем стоять до конца.
— В наш город, как и любой другой прибрежный, очень рискованно заходить, — сказал Хуан. — Чума косит людей, как жнец рожь…
— Мы столкнулись с ней ещё в Новом Свете, — ответил ему Освальд. — Она слабо влияет на тех, кто уже переболел.
В глазах бургомистра мелькнуло удивление. В древности люди были какими угодно, но не тупыми. И пусть Хуан не знал точных механизмов передачи болезни, не знал про личный и коллективный иммунитет, никогда не слышал об антителах, вакцинах и так далее, но он интуитивно знал логику. И интуитивная логика подсказывала ему, что, если вся эта прорва людей — это некий малый процент от тех, кто не перенёс чуму, то в Новом Свете ситуация не сильно лучше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я не знал, что и эта чума не касается переболевших… — произнёс Хуан. — Это ценные сведения и я искренне благодарен тебе, Освальд. От себя и от имени города.
Вероятно, времени прошло слишком мало, потому эти люди не успели выявить некоторые закономерности. С другой стороны, когда вокруг люди мрут сотнями, как-то не до выявления закономерностей…
— Эти пять бочек — мой дар вашему городу, — увидел Ос воинов, что волокут на площадь солонину. — А вот касательно остальной части нашего товара надо обстоятельно переговорить…
//Королевство Кастилия и Леон, г. Виго, ратуша, тот же день//
В кабинете бургомистра было только четыре человека: Освальд — лидер «мирных торговцев», Альваро — его заместитель, Хуан — бургомистр и Диего — начальник городского гарнизона.
—… оружие и брони мы вам продадим, — кивнул бургомистр. — Но у нас их не так много, ведь связи с другими городами почти нет.
— А что насчёт золота и серебра? — спросил Освальд. — Вы сможете купить для нас требуемое в Толедо или, скажем, в Мадриде?
— Сейчас в Кастилии всё очень непонятно и тревожно, — пожаловался Хуан. — Неизвестно, что происходит в столице, вообще ничего не понятно. И неизвестно, когда всё прояснится. Чума остановила войну, прекратила всяческую торговлю и убила уже тысячи людей. Я не знаю, что будет завтра, поэтому не могу ничего обещать тебе, Освальд.
— Понимаю, — кивнул Освальд. — Тогда за сколько вы готовы купить пять тонн солонины и две тонны сушёной рыбы?
— У нас есть двадцать бригантин, десять мечей, три боевых топора… — начал читать принесённый ассистентом список Хуан.
Спорили около часа. И Хуан, и Освальд понимали, что из-за чумы еда резко взлетела в цене. Если раньше всего этого запаса солонины и рыбы едва хватило бы, чтобы купить одну хорошую стальную бригантину, то сейчас…
В итоге сговорились, что Хуан отгружает за всё это десять стальных бригантин отличного качества, пять мечей и один боевой топор. Это была очень выгодная сделка, как для Освальда, так и для Хуана. Освальд никогда ещё так выгодно не продавал еду, а Хуан ненадолго решил проблему с начавшимся в городе голодом. Пусть семь тонн не самой калорийной еды — это капля в море для такого крупного города, но, тем не менее, это был проблеск надежды.
На самом деле, Хуан теперь может решить проблему с едой. Взять десяток иммунных, коих должно набраться в городе в таком количестве, после чего отправить их по весям и сёлам с медью и серебром. Крестьяне будут продавать свои запасы, потому что всю жизнь этим и занимались, поэтому проблем не ожидается.
Скоро бургомистр дойдёт до такого очевидного решения, но, пока что, он считал, что совершил выгодную сделку. К тому же, ему надо как-то убедить людей рисковать жизнью, а уже убеждённым людям надо будет как-то убедить крестьян, что им можно продать еду.
«Возможно, он всё это уже прекрасно понимает, поэтому и решил выиграть время покупкой солонины и рыбы», — пришла в голову Освальду рациональная мысль.
Нужно было где-то устраиваться, так как тесная обстановка на корабле Оса основательно достала.
— У вас тут найдётся жильё для меня и моих людей? — спросил он у бургомистра. — Мы ненадолго. Передохнём пару дней и вновь тронемся в путь.
Им нужно было пополнить запасы пресной воды, а также, опционально, найти дополнительные товары.
Инструменты, оружие, брони — всё это интересовало Освальда, так как крайне нужно было в Мезоамерике.
Инструменты помогут добывать полезные ископаемые и возделывать плодородную почву, а оружие и брони помогут всё это защитить.
Уже никто из отоми не сомневается, что оружие и броня пришельцев из-за Океана намного лучше отечественных аналогов, поэтому в Метцтитлане уже наметился острый дефицит железа, которое, пока что, только импортное. Добыча мексиканской железной руды только зарождается, так как почти никто в этом не заинтересован. А всё потому, что технологии и культуры кузнечества у отоми нет и не было.
