Рейтинговые книги
Читем онлайн Храм воздуха - Рустам Ибрагимбеков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 14

Я включил телевизор. Амирусейн, продолжая готовить кролика, время от времени заглядывал в мою комнату, чтобы не пропустить начало фильма. Когда он в очередной раз вернулся в кухню, моя жена вышла из душа с завязанным на голове полотенцем. Распаковывая чемоданы, она, между прочим, заметила, что всем в своей жизни Юсиф и Гюля, о которых упомянул Амирусейн, обязаны её отцу. Мне это показалось странным - каким образом друзья моих родителей могли оказаться знакомыми её отца, который был гораздо старше их по возрасту? Жена объяснила, что отец Юсифа работал на хлебозаводе, где директорствовал её отец; в сорок четвертом году отца Юсифа почему-то посадили, и, когда контуженный Юсиф вернулся с фронта, отец моей жены дал ему денег, на которые и был куплен этот дом в Кисловодске. Но, будучи человеком неблагодарным, Юсиф даже спасибо не сказал за поддержку; уехал в Кисловодск и словно в воду канул.

Тут начался фильм, из кухни появился Амирусейн, и жена удалилась в спальню с недовольным видом. Амирусейн подмигнул мне, давая понять, что поведение моей жены его не обижает; и вообще ощущалось, что присутствие в доме относительно молодого и хорошо пахнущего женского тела было ему по душе.

И вот наконец на экране появился его брат, крутящий шарманку на одной из бакинских улиц на фоне огромного котла, в котором, шипя и булькая, кипел кир густая нефтяная смола, - ею в те годы заливали, (а иногда и сегодня заливают) крыши бакинских домов. Амирусейн издал восторженный крик и разразился монологом.

- Мой брат! Мой дорогой и любимый брат, я всегда знал, что ты талантлив, я всегда верил в то, что рано или поздно ты прославишь нашу семью. И вот это свершилось! Мои глаза видят тебя на экране телевизора! Миллион людей смотрит на тебя сейчас и восторгается твоим великим талантом. Ты посмотри! - Он повернулся ко мне, вознеся руки к небу. - Сколько выразительности в его облике! Сколько благородства! И шарманку я эту знаю, она несколько лет лежала в комиссионном на улице Зевина. - Тут Амирусейн умолк, потянул носом, потом нервно оглянулся на дверь, ещё несколько раз шумно втянул воздух в раздувшиеся ноздри и вдруг со страшным воплем выскочил из комнаты. Через несколько секунд он вернулся назад.

- Вы посмотрите на его рожу! - Амирусейн тыкал ложкой в экран с такой яростью, будто хотел его проткнуть. - Он там крутит свою шарманку, а у меня сгорел кролик. Будьте вы прокляты! Все семейство! Из-за вас я бежал из родного города, но вы и тут меня достали. Нигде нет от вас житья! Два месяца я растил этого кролика, поил, кормил его. И все пошло насмарку, подливка подгорела и теперь рагу будет горчить...

Я пытался его успокоить. И даже во взгляде жены, вышедшей из спальни на его крики, ощущалось какое-то сочувствие, видимо, и у неё когда-то что-то подгорело по вине родственников. Но Амирусейн был безутешен; лишь к окончанию ужина, выпив несколько рюмок коньяка, который я привез с собой, он начал отходить и, дождавшись, когда жена ушла спать, пустился в воспоминания.

Он сообщил мне о том, что его покойный отец Балададаш был страшным скрягой; хорошо относясь к сыновьям от второй жены, его, Амирусейна, он держал в черном теле. Затем добрым словом был помянут мой дед. Вселённый в квартиру Балададаша советской властью, он дал Амирусейну денег на дорогу до Батуми. Конечно, дед не знал, что Амирусейн собирается бежать за границу, ему была рассказана какая-то душещипательная история, но так или иначе именно на деньги моего деда Амирусейн доехал до Батуми, пробрался на турецкий пароход и спрятался в трюме. Через два дня пароход должен был прибыть в Стамбул, а оттуда Амирусейн предполагал перебраться во Францию. Так все и произошло, но с одной подробностью, о которой никто не знает - первый человек, с которым Амирусейн делился своей страшной тайной, был я, так, во всяком случае, уверял захмелевший старик. В первую же ночь Амирусейна обнаружил здоровенный турецкий боцман и объяснил, что по суровым морским законам должен выбросить его за борт. Перепуганный Амирусейн пал на колени перед волосатым гигантом, умоляя о пощаде. И, наверное, вид у него был настолько жалкий, что боцман нарушил суровый морской закон, смилостивился и предложил Амирусейну вступить с ним в противоестественную половую связь.

- У меня помутнело в глазах, - приблизив лицо и дыша на меня перегаром, рассказывал Амирусейн, и в выпученных от волнения глазах его мерцал такой страх, будто угроза насилия возникла сейчас, здесь, в моем присутствии, а не пятьдесят лет назад в трюме парохода, идущего в Стамбул.

- И чем все это кончилось? - Я оглянулся на дверь в спальню и приложил палец к губам, чтобы он завершил финал истории чуть тише, чем начал.

- Я убедил его! Да, я смог его убедить, смог! - словно уговаривая самого себя, несколько раз повторил Амирусейн. - Потеряна родина, семья, деньги, сказал я ему, единственное, что у меня осталось - это моя честь. Не лишай меня и последнего. И он сжалился надо мной, этот турок, но всю ночь заставлял меня мастурбировать с его членом...

Наконец Амирусейн ушел, я разделся и лег на диване. Прежде чем удалось заснуть, я подумал о странной прихоти судьбы: отец моей жены по доброте души дал денег человеку, который купил на них дом, и вот спустя много лет мы всей семьей оказались под его кровом. В ту ночь я впервые обратил внимание на тайную взаимосвязь событий, казалось бы не имеющих друг к другу никакого отношения. С тех пор я все чаще и чаще нахожу подтверждение тому, что многие наши поступки оказывают влияние на жизни других людей, отдаленных от нас временем и расстоянием. (К примеру, я оказался в доме Амирусейна в Кисловодске из-за того, что незнакомый мне пожарник Пилипенко увел у него жену. А не упомяни словоохотливый Амирусейн в ту ночь о том, у кого он приобрел дом в Кисловодске, я никогда бы не узнал о том, что отец моей жены дал денег вернувшемуся с фронта Юсифу и какое важное значение его поступок через много лет приобретет для меня и всей моей семьи.)

Уже засыпая, вспомнил Юсифа, который приходил к моим родителям, когда мне было года четыре. Он носил военную форму, но пальто на нем было гражданское. И как-то в присутствии многих людей я показал на него пальцем и крикнул: шпик! Все рассмеялись, Балададаш начал выяснять, почему я так думаю, и я ответил, что так считают мои родители. Отец очень смутился, но успокоился, когда выяснилось, что к такому выводу я пришел, услышав их разговор о каком-то фильме, где шпион под пальто носил военную форму. Мать часто со смехом вспоминала об этом случае, так же как и о том, как однажды, когда она показывала каким-то гостям свои новые покупки, я бросился в спальню и, к ужасу родителей, вынес оттуда две пары новых женских трусов, купленных в этот же день, но почему-то в рассказе мамой не упомянутых.

- И вот это, и вот это! - вопил я, размахивая трусами. - Это же тоже ты сегодня купила.

После возвращения из Кисловодска отец рассказал мне, что Юсиф вернулся с фронта сильно контуженным, его преследовали какие-то кошмары, иногда они заканчивались приступами падучей, и Юсиф подолгу не приходил в себя...

Об этих приступах я уже знал от старика фотографа, жившего по соседству с домом Амирусейна, в котором мы провели лето. По уверениям фотографа, он познакомился с Юсифом и Гюлей сразу же, как только они переехали в Кисловодск. Снимая мою семью на фоне знаменитых кисловодских достопримечательностей: у Стеклянной струи, в Замке коварства и любви, в Храме воздуха, - дядя Эдик, так звали старика, очень подробно рассказывал о том, что произошло с Юсифом и Гюлей в Кисловодске и об их единственном сыне, весьма преуспевшем в жизни.

Через многие годы, живя уже в Москве, я пытался познакомиться с сыном Юсифа и Гюли. В 1997 году ему исполнилось пятьдесят лет, к этому времени он стал президентом одной из самых крупных российских нефтяных компаний, и его юбилей довольно пышно отмечался и в Баку, и в Москве. Двумя годами позже отец отправил ему большое письмо, в котором напоминал о том, что является близким другом его покойного отца, и просил оказать финансовую помощь для оплаты дорогостоящей хирургической операции на сердце своего внука. Мои родители надеялись, что письмо не будет оставлено без внимания, а жена была в этом уверена: сын Юсифа просто обязан помочь внуку человека, без финансовой поддержки которого Юсиф ни жениться, ни переехать в Кисловодск не смог бы.

К этому времени я уже знал о Юсифе, его жене Гюле и их сыне больше, чем о самых близких людях. Почти каждый вечер в нашем доме возникал о них разговор, и чаще всего о той поре, когда Юсиф, вернувшись с фронта, добивался встречи со своей будущей женой, и только моя мать могла ему в этом помочь...

Земля дрожала; от нее исходил странный, нарастающий, ввинчивающийся в уши звук. "Полуторка" с побитым крытым кузовом на предельной скорости неслась по ухабистой дороге, вьющейся меж невысоких холмов. Гул все усиливался, заглушая взрывы снарядов. Впереди в темной клубящейся пелене возник наконец просвет, а с ним и надежда выскочить из полосы обстрела. Но вдруг машину подбросило, перевернуло в воздухе, и она грохнулась на землю колесами вверх. Из-под капота рванулись языки огня, кабину охватило пламя. Обе двери заклинило. Режущий барабанные перепонки звук прервался, наступила тишина, в которой Юсиф затих, прекратив тщетные попытки выбраться из кабины. Нестерпимый жар опалил лицо, руки - пламя подбиралось все ближе и ближе...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 14
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Храм воздуха - Рустам Ибрагимбеков бесплатно.
Похожие на Храм воздуха - Рустам Ибрагимбеков книги

Оставить комментарий