— Спасибо. — Девушка помедлила, явно нервничая. — Не будь очень суров с Люси, хорошо? Она не такая, как ее отец.
— Я? Суров? — удивился Берт. — Ты шутишь? Однако, когда он повесил трубку, его губы скривились в недоброй усмешке. Скоро, подумал Берт, скоро я доберусь до Кларков. И наконец-то смогу вернуть долг. Давно просроченный долг.
Люси посмотрела в карманное зеркальце и убедилась, что прическа не пострадала от необычной для мая жары. Субботний день был не лучшим временем для деловой встречи, но, учитывая, сколько времени она уже потратила впустую, выбора не оставалось. К счастью, нашелся Берт Чансей, согласившийся работать на нее. За деньги. Люси тряхнула головой. Два этих слова многое говорили ей об этом человеке, причем не в его пользу. Что-то вроде покупки племенного быка на аукционе, который достается тому, кто дал большую цену.
Она еще раз всмотрелась в свое отражение. Только огромные карие глаза были такими же, как у отца. Однако этого оказалось более чем достаточно, чтобы ей постоянно напоминали о сходстве с Саймоном. Впрочем, очень редко это звучало как комплимент.
Люси резким движением закрыла пудреницу и надела темные очки. Глупо заниматься самокопанием! Она давно уяснила, что в бизнесе требуются только здравый ум и способность логически рассуждать. И сейчас ей надо получить информацию от этого Берта Чансея. Все остальное неважно.
Взяв с пассажирского сиденья сумочку и проверив адрес, который ей дала Джессика, Люси удовлетворенно вздохнула. Номер дома совпадал с цифрой, криво нацарапанной на обшарпанной калитке. Однако это было далеко не самым лучшим местом Тампы. Одно из двух: или Чансей недостаточно зарабатывает, или то, что он собирается продать ей, не стоит больших денег.
Поправив очки, Люси открыла калитку и направилась по дорожке, стараясь не попадать острыми каблучками в щели между булыжниками. Высокие каблуки были не совсем практичны, но, поскольку ей приходилось трудиться преимущественно в мужском окружении, они давали дополнительные дюймы, которыми обделила ее природа. Светлые волосы и стройная хрупкая фигурка тоже работали против нее, но она научилась правильно пользоваться тяжелым взглядом темных глаз, доставшихся по наследству. Ей удавалось доводить любое свое преимущество до полной победы только посредством одного-единственного взгляда.
Лужайка перед домом была скошена лишь наполовину, и Люси сразу же поняла почему. Продвижению газонокосилки помешал чудовищный черный «Харлей-Дэвидсон», всевозможные части которого были разложены на промасленной мешковине. Образ распухшего от пива байкера с огромным пузом и многочисленными татуировками вызвал у нее минутное замешательство. Во что она ввязалась? Точнее, во что ее впутала секретарша? Правда, Джессика могла не знать, опасен ли этот Берт Чансей… Да и знала ли она его вообще?
Люси остановилась у дома и осмотрелась. Ступеньки крыльца прогнили, и она с беспокойством взглянула на них. Черт бы побрал эти каблуки!
— Ей! — окликнула она. — Есть кто-нибудь?
— Я здесь, мисс Кларк, — донесся до нее ответ.
Она двинулась на звук мужского голоса по некошеной траве и обогнула угол дома.
Он возлежал в гамаке на задней веранде, лениво покачиваясь в потоках жаркого воздуха. Никаких татуировок, никакого распухшего от пива живота. Это было первое, что бросилось ей в глаза. Люси оставалось только молиться, чтобы где-нибудь между длинными смуглыми ногами, свешивающимися по краям гамака, и волосатой грудью оказалась хоть какая-нибудь одежда.
Она заставила себя посмотреть ему в лицо. К ее удивлению, оно было довольно симпатичным. Светло-голубые глаза беззастенчиво и с явным одобрением рассматривали гостью. Но останавливало ее отнюдь не это. Одним из первых уроков, усвоенных на фирме отца, было: тщательно изучи территорию, прежде чем ступить на нее. Независимо от реакции Берта Чансея, ей нужно было с ходу определить сильные и слабые стороны его как делового партнера.
То, что Люси увидела, говорило явно в пользу Чансея. Что бы ни продавал развалившейся в гамаке человек, женщины всегда будут рады это купить.
Его волосы были темно-каштановыми, почти черными, и длиннее, чем у всех ее знакомых мужчин. Это придавало ему несколько легкомысленный вид. Но твердые очертания подбородка, холодная рассудительность, светившаяся в ясных глазах, и уверенность в себе, излучаемая всем его существом, как бы предупреждали, что он не из тех, на кого можно давить.
И тем не менее он продавался!
— Вы — Берт Чансей, — сказала она безапелляционным тоном.
— В точку попали, — подтвердил он. — А вы — пресловутая Люси Кларк, наследница великого и гадкого Саймона Кларка.
Она удивленно подняла бровь.
— Вам не стоило бы делать поспешные выводы, мистер Чансей. Я не пресловутая. Мой отец — возможно. Я же лишь его дочь. А что касается положения наследницы… если вы знакомы с Саймоном, то должны знать, что это право надо еще заслужить.
— Даже если вы — дочка Саймона?
— Особенно если я — дочка Саймона, — подчеркнуто спокойно ответила Люси.
Гамак перестал раскачиваться, и наступила гнетущая тишина. Берт уставился на нее тяжелым оценивающим взглядом. Она ответила ему тем же, медленным жестом сняв солнцезащитные очки.
— Так вы хотите сказать, — наконец произнес Берт, нарушая затянувшуюся паузу и улыбаясь одними губами, — что вас обоих всего лишь несправедливо ославили?
Люси слегка вздохнула, почувствовав усталость от их словесной пикировки. Потом взглянула на часы.
— Может быть, перейдем к делу, мистер Чансей? У меня мало времени.
— Конечно. Не хотите присоединиться ко мне? Она заморгала, не уверенная в том, что правильно расслышала.
— Простите?
— Я сказал, не хотите ли вы присоединиться ко мне? — повторил он предельно четко и по слогам, словно обращался к слабоумной.
— Благодарю вас. — Люси чуть склонила голову. — Но вряд ли у меня есть время валяться в гамаке.
Минуту он лежал, закинув руки за голову, — идеальный образ расслабившегося мужчины. Но она почувствовала внутреннее напряжение, скрываемое под внешним безразличием. Затем он перекинул босые ноги через край гамака и сел.
— Вы пришли кстати. — Берт широко улыбнулся, его южный выговор понизился до доверительного шепота: — У меня как раз самое подходящее для вас время.
Люси напряглась. Начало явно не располагало к продуктивной деловой беседе. Ей нужна была информация, а не игра в «кошки-мышки». Ее пальцы сжались на застежке сумочки. Легкая влажность ладоней выдавала нервозность, и она запрезирала себя за это проявление слабости.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
