Значит, это был слишком маленький дождик. Понятно. Надо, чтоб он пошёл сильнее, а то бабушка ничего не заметит. Зажав ведёрко между колен, Фридер опять брызгает водой, на этот раз обеими руками.
Бабушка опять стряхивает капли, вытирает волосы, что-то бормочет и снова уходит… Она не смотрит вверх, она продолжает работать.
«Надо, чтобы дождь пошёл как следует, — думает Фридер. — Чтобы был настоящий ливень». Фридер хихикает и ждёт, когда бабушка встанет точно под ним, потом опрокидывает ведёрко, и вся вода с плеском выливается на бабушку.
— Э-э-э! — взвизгивает она, роняет грабли и смотрит вверх. Фридер не может удержаться от смеха.
По бабушкиному лицу и по груди текут ручьи, а фартук промок насквозь!
— Бабушка, я — дождь! — весело кричит Фридер, размахивая пустым ведёрком.
Бабушка вскрикивает:
— Да ты с ума сошёл, что ли? Какая муха тебя укусила? Облил бабушку, она теперь вся мокрая! Ну погоди ж ты у меня!
Бабушка хватается за ветку, ставит ногу на нарост на стволе яблони и, кряхтя, подтягивается. Тут Фридеру становится страшновато. Бабушка хочет добраться до него. И лезет за ним. А когда доберётся — уж тогда она ему задаст, это ясно.
Фридер быстро подвигается вперёд, туда, где ветка становится всё тоньше и тоньше, он ползёт всё дальше. И вдруг — хрусть! — ветка ломается, и Фридер летит вниз. В бочку, полную дождевой воды. В самую середину!
— Ох! — вскрикивает бабушка, выпускает из рук сломанную ветку, одним прыжком оказывается у бочки и вытаскивает оттуда промокшего до нитки Фридера. Он отплёвывается, с него течёт вода.
— Мальчик мой! — дрожащим голосом спрашивает бабушка. — Ты не ушибся? С тобой ничего не случилось?
— Не-е-ет, бабушка, — прерывисто дыша, отвечает Фридер, вытирает волосы, трёт глаза, выплёвывает воду. В ушах у него всё ещё булькает. Фридер цел и невредим, но насквозь промок, гораздо сильнее, чем бабушка. И ему холодно, он дрожит и стучит зубами. — Бабушка, я только хотел сделать дождь…
Фридер шмыгает носом, теперь и из глаз у него льётся вода, но на сей раз это слёзы.
— Дождь Господь Бог делает, если хочешь знать, — говорит бабушка и берёт Фридера за руку. Они уходят из сада и со всех ног бегут домой. По дороге начинается настоящий дождь. Бабушка с укоризной показывает наверх, на дождевые капли, укоризненно качает головой, а Фридер кивает, ревёт и стучит зубами.
Дома они принимают горячую ванну — сначала Фридер, потом бабушка.
Потом заваривают горячий чай, сразу на двоих. А потом бабушка закутывает Фридера в шерстяной плед и закутывается сама, и оба они — похожие на толстые-претолстые сосиски — устраиваются рядышком перед телевизором. Детская передача, оказывается, ещё не началась. Она начинается только сейчас. И про что же эта передача? Про историю дождевой капли!
— Этого нам только не хватало, — ворчит бабушка, а Фридер кивает и ухмыляется. Дождя им обоим на сегодня уже достаточно — и бабушке, и Фридеру. Но всё-таки они не уходят, а сидят и смотрят.
Потому что когда смотришь телевизор, промокнуть нельзя.
Роботы
— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает за бабушкину юбку. — Бабушка, отгадай, кто я!
— Да отстань ты от меня, шпингалет! — ворчит бабушка. — Не мешай, я занята.
Бабушка на кухне, она гладит. Без передышки. Рубашки, штаны, носовые платки. В корзинке для белья ещё полным-полно неглаженых вещей.
Фридер не отстаёт.
— Бабушка, — ноет он, — ну попробуй всё-таки отгадать!
Фридер набирает в грудь побольше воздуха и идёт вокруг бабушки вперевалочку — мелкими, дёргаными шажками. Резко поворачивает голову налево. Потом направо. И останавливается как вкопанный.
— Отгадай теперь, бабушка, кто я? — спрашивает он и с надеждой смотрит на бабушку.
— Приставучка, вот ты кто! — говорит бабушка, не поднимая головы от гладильной доски. Она гладит, и гладит, и гладит. Без устали. Рубашки, штаны, носовые платки. Фридер тяжело вздыхает. И уходит в детскую.
Если бабушка гладит, тут уж ничего не поделаешь. И она не любит отгадывать, он это давно уже знает. Но вообще-то она никогда бы не догадалась, кто же он. А Фридер, он — робот.
Бабушка ведь старая, она никогда ещё не видела роботов. Это совершенно точно. А Фридер — видел. Вчера по телевизору. Робот ему понравился. Это был такой серебристый ящик, а на нём — много-много кнопок. Этот робот умеет ходить, только очень странно, короткими резкими шажками. И руками он двигал, как одеревенелый. И пищал что-то тонким голосом. Это было здоровско!
И Фридер снова начинает ходить как робот. Сначала вокруг столика в детской. Получается! А чтобы ещё больше походить на робота, Фридер что есть силы верещит:
— Роб-роб-роб-роб!
— Эй, внук! — кричит бабушка из кухни. — С тобой что-нибудь случилось?
— Нет, бабушка! — кричит Фридер в ответ и движется в направлении двери. — Просто я маленький робот!
И он громко, изо всех сил, орёт:
— Роб-роб-роб-роб!
— А я — большой робот и сейчас отшлёпаю тебя как следует! — кричит бабушка. — Играй потише, ты меня понял?
— Роботов не шлёпают! — бормочет Фридер себе под нос. — И роботы не играют. Они робят. Очень громко!
Фридер хихикает, поворачивается и быстро-быстро влезает на детский столик. Там он замирает, вытянувшись в струнку, как солдатик, потом машет руками и с громким криком «Роб-роб-роб!» прыгает на пол. Детали лего подпрыгивают на полке. Довольно громко получилось! Отлично!
Фридер снова забирается на стол и прыгает. И приземляется с приглушённым «Роб-роб-роб!». Детали лего врассыпную летят с полки, вслед за ними — кубики. Вот это грохот! Просто отлично!
А в дверях уже стоит бабушка.
— Ты что, с ума сошёл? — ругается она. — Дом обрушится!
— Но я же робот, который умеет прыгать, бабушка! — кричит Фридер, снова забираясь на стол. — Смотри, как я прыгаю!
И приземляется на негнущиеся ноги прямо посреди кубиков.
— Какая муха тебя укусила! — вскрикивает бабушка. — Растопчешь все свои игрушки! Сейчас же прекрати, или я с тобой по-другому поговорю!
— Я не могу прекратить! — роботовским голосом кряхтит Фридер, ухмыляется и прыгает. — Роботам надо прыгать. Они же робят, всё время робят. Это же ясно!
Тут бабушка хватает Фридера и — он даже не успевает вырваться — нажимает ему на нос. На самую середину. И довольно крепко.
— Вот так! — говорит она. — Теперь ты выключен, если хочешь знать. Слава богу, роботов можно выключать.
И с этими словами она снова отправляется обратно на кухню.
А Фридер стоит на месте, будто прирос к нему.
Одна нога в воздухе, руки над головой. Теперь он — выключенный робот. Бабушка его выключила. Отлично! Выключенным роботом Фридер никогда ещё не был. Замечательно! Фридер стоит совершенно неподвижно, как одеревенелый, и ухмыляется.
Он не шевелится и не издаёт ни звука. Выключенные роботы не двигаются, это же ясно.
Фридер стоит так довольно долго. Тихо-тихо. И уголком глаза косит на бабушку. Она гладит. Без передышки. Фридер украдкой вздыхает. Он стоит уже очень даже долго, он — выключенный робот. У него заболела нога. Точнее, большой палец на левой ноге.
— Бабушка… — тихо шепчет он.
— И слышать ничего не хочу, — откликается бабушка. — Выключен — значит выключен.
И она берётся за следующий носовой платок.
Фридер шмыгает носом и продолжает стоять смирно. Нога разболелась по-настоящему. И руки тоже. Они чешутся, как будто по ним бегают мурашки. Сотни или даже больше.
— Бабушка, — умоляет Фридер, — бабушка, включи меня снова!
— Ещё чего! И не подумаю, — восклицает бабушка. — Я люблю выключенных роботов. Я включу тебя снова, только когда всё переглажу. Делу время, потехе час.
И действительно, она берёт следующий носовой платок. В корзинке для белья ещё много вещей. Очень даже много.
Фридер стонет. Ему скоро станет плохо. И нога отвалится, совершенно точно.
— Бабушка, пожалуйста! — умоляет он совсем уже тонким голоском. — Пожалуйста, милая бабушка!
Бабушка ухмыляется и подходит к нему. Слава богу! Она нажимает Фридеру на нос. И дёргает за ухо — за правое.
— Включено! — говорит она. — Только на очень слабую мощность, договорились?
Фридер глубоко вздыхает, встряхивает руками и ногами и говорит укоризненно:
— Ох, бабушка! Я ведь чуть-чуть не испортился. Детей нельзя выключать так надолго.
— Детей нельзя, — посмеивается бабушка, — а робота можно. Я ведь думала, ты робот?
— А кто же ещё! — кричит Фридер и направляется к бабушке — как робот, мелкими, дёргаными шажками.
И сильно тянет за тесёмку её фартука.
— Ха! — кричит она. — Негодник!
И хочет схватить Фридера.
