— Хорошо, — заявил Саид. — Мы выезжаем утром. Да будет так!
Он помолчал и добавил:
— А если за это время кто-то успеет попросить руки нашей возлюбленной, никто не помешает нам убить негодяя, осмелившегося похитить звезду наших очей!
2
Ранним утром двадцать первого изока к запертым воротам Межинградской Академии Магических Искусств приблизился человек на редкость неприметной наружности, одетый в длинный серый плащ. Ночью прошел настоящий ливень, а состояние мостовой перед Главными воротами всегда оставляло желать лучшего, — так что путь неприметного визитера представлял собой причудливую кривую, отрезки которой соединяли между собой относительно сухие островки. Прислушавшись, можно было разобрать, как он что-то бормочет себе под нос, через слово повторяя «мрыс дерр гаст!». Ничего не поделаешь: последнему двоечнику известно, что перед воротами нет места никаким посторонним чарам. В том числе левитационным и высушивающим.
Несолидно перепрыгнув через широкую лужу, отделявшую последний островок от каменного порога, незнакомец в сером плаще приложил ладонь к мокрой створке. Ворота, чуть помедлив, открылись, и маг — а кем же еще мог он быть? — зашел внутрь.
Первым, кого он увидел во дворе, был гном-завхоз: скрестив руки на груди и воинственно выставив бороду, тот сурово наблюдал за двумя адептами, разрыхлявшими участок под будущую клумбу. Адепты — светловолосые эльфы, похожие друг на друга как две капли воды, — работали слаженно, но довольно уныло, периодически бросая тоскливые взгляды на студенческий корпус. Левый эльф постоянно зевал, прикрывая рот плечом.
— Доброе утро, — официальным тоном поздоровался маг, подходя ближе. — Магистр… э-э…
— Утро доброе, — ворчливо согласился завхоз. Едва он повернулся к гостю, выпустив адептов из поля зрения, как те тут же бросили работать и застыли в одинаковых позах, опираясь на вертикально установленные грабли. — Чего это вам тут надо?
Маг не торопясь отвернул край воротника и продемонстрировал гному стальную бляху, нашитую с внутренней стороны.
— Управление внутреннего контроля КОВЕНа, магистр Цвирт. Где я могу найти директора Буковца?
…Будучи дипломированным эмпатом с весьма приличным стажем, Ирий Буковец чувствовал неприятности заблаговременно. На сей раз, однако, он пребывал в полнейшем недоумении. С одной стороны, в ближайшем будущем действительно маячили неприятности, причем весьма и весьма серьезные — они превосходили максимальное значение шкалы Ктесия-Кэкстона, что прежде считалось по определению невозможным. Но что характерно, особенного беспокойства на их счет директор не ощущал — потому что указанные неприятности очень быстро перекрывались нежданно появившимися хлопотами. Приятными хлопотами, как ни странно. Это невероятное сочетание сбивало Ирия Буковца с толку, ибо весь его предыдущий директорский опыт авторитетно утверждал, что хлопоты приятными не бывают — опять-таки по определению.
Ранним утром двадцать первого изока — совсем ранним, где-то часам к пяти — эта странная смесь двух предчувствий достигла апогея. Директор делал все, что было в его силах, чтобы немного успокоиться. Сначала он сидел за столом, перекладывая папки и свитки, переставляя чернильницы, песочные часы и прочие мелкие предметы. В итоге стол засиял просто неземным порядком. Но этого оказалось недостаточно. Тогда магистр Буковец принялся за ящики стола. Их ревизия дала вполне ощутимые результаты: магистр нашел многое из того, что считал безвозвратно утраченным, и выбросил целую кучу хлама, но, вопреки ожиданиям, успокоения это не принесло.
Буковец покормил ворона, полил пальму в кадке, еще раз покормил ворона и тщательно протер каждый листочек пальмы специальной тряпочкой. После этого он перебрал все книги в шкафу, поставил их в новом порядке и попытался покормить ворона в третий раз, но умное животное посмотрело на хозяина как-то нехорошо. Очевидно, оно собиралось присутствовать на своем стопятидесятилетнем юбилее, не прибегая к помощи магистра Дэнн.
Словом, магистр Буковец был вконец измучен неопределенностью. Вцепившись в подоконник, он тоскливо созерцал внутренний двор и всерьез подумывал, не прибраться ли там. Останавливал его только страх перед завхозом: тот, как и все гномы, не терпел посягательств на свою территорию. Потому, когда на пороге директорского кабинета серой тенью возник ковенский магистр, несчастный Буковец не испытал ничего, кроме искренней радости и облегчения. Кем бы ни был нежданный гость, он нес в себе хоть какой-то ключ к разгадке.
Магистр Цвирт — так представился ковенец — тоже изучал эмпатию, а Буковец не счел необходимым скрывать свои чувства. Оттого, видимо, Цвирт и казался сбитым с толку: радость не относилась к типичным реакциям на его появление. Директор пылко поприветствовал ковенца, подхватив под руку, самолично провел и усадил в левое кресло для посетителей, сам же встал, опершись о спинку кресла напротив. По-хорошему надлежало занять кресло за собственным столом, но усидеть на одном месте было выше его сил. Стоять худо-бедно еще получалось.
— Магистр Буковец, — вкрадчиво начал Цвирт, едва ли не с любовью рассматривая собеседника. Примерно так же нежно смотрит на заблудившегося путника не слишком голодный мантикор, прикидывая, с какой стороны можно начинать его есть. Увы, директор не желал становиться чьим-либо завтраком. Конечно, должность его была и опасна, и трудна, но оставлять Академию без присмотра в обозримом будущем он не собирался. — КОВЕНу в моем лице срочно требуется… э-э… консультация магистра… э-э… Рихтера. Скажем так, возникла некая ситуация, для разрешения которой необходимо прибегнуть к его помощи.
— Опять? — вырвалось у директора. Он еще не забыл зимнего прецедента с войной в Западных Землях. — А учебный процесс? Кто будет отвечать за качество обучения студентов — вы, магистр Цвирт?
Ковенец торопливо выставил ладони в защитном жесте.
— Нет-нет, это совсем не то, что в прошлый раз! Я всего лишь хотел бы… побеседовать с коллегой Рихтером. Клянусь, это не отнимет много времени!
Ворон насмешливо каркнул, косясь на Цвирта антрацитово-черным глазом.
Повисла нехорошая тишина. И, наверное, именно поэтому так отчетливо прозвучал скрип открываемой двери. Оба магистра развернулись на звук: Цвирт от неожиданности, Буковец же скорее из удивления. В отличие от ковенца он прекрасно знал, что эта дверь скрипеть не могла — хотя бы потому, что в ней не было петель. В этой двери вообще много чего не было: не было петель, не было замка, не было ручки. Было только дверное полотно и косяк. Впрочем, элементали хватало и этого минимума.
Но, взглянув на свою неожиданную посетительницу, Буковец понял: скрип не был галлюцинацией. На пороге стояла магистр Шэнди Дэнн, и не нужно было быть эмпатом экстра-класса, чтобы понять, что некромантка находится в отвратительном настроении. И не элементали было с ней спорить. Мистрис хочет, чтобы было слышно, как она заходит? Ей не нужно даже формулировать своего желания, все равно оно будет исполнено незамедлительно. Жить-то ведь хочется всем, даже элементалям!..
А если бы флуктуация пожелала предупредить этим скрипом патрона против воли Белой Дамы — сейчас бы там не было ни двери, ни элементали. Так что, как говорится, без вариантов.
— Кто-то упоминал имя коллеги Рихтера? — негромко осведомилась некромантка, закрывая за собой дверь.
Ее взгляд поочередно задержался на непосредственном руководителе, притихшем вороне — тот от греха подальше спрятал голову под крыло, изображая крепкий здоровый сон, — и наконец остановился на магистре Цвирте. Магистр явственно поежился: еще бы, даже пальма постаралась сложить листья покомпактнее, дабы занимать меньше места в пространстве. А на нее, заметим, взгляд магистра Дэнн не упал!
Четко постукивая каблуками, Белая Дама пересекла кабинет, уселась в правое кресло, заложила ногу за ногу и расправила складки на белоснежной юбке. Магистр Буковец помаячил у нее за плечом на манер ангела, после чего все же переместился на свое законное место.
— Итак, — с до боли знакомыми ласковыми интонациями спросила магистр Дэнн, — для чего это службе собственной безопасности…
— И внутреннего контроля! — по привычке добавил ковенец.
Некромантка легко постучала пальцами по столу, и Цвирт тут же смолк, подавившись последним словом. Шэнди же Дэнн продолжила, будто ее и не перебивали:
— …потребовалось видеть коллегу Рихтера? Возможно, моя квалификация окажется достаточной, чтобы дать все необходимые консультации?
Против воли директор посочувствовал невезучему Цвирту.
— Видите ли, — осторожно заговорил тот, не отвечая ни «да», ни «нет». — Суть проблемы такова: прошлой ночью из ковенской тюрьмы исчез… хм… постоялец. Единственное сообщение камеры с внешним миром — это дверь, которая открывается вовнутрь. Взломать ее невозможно, потому что… — Тут он замялся и аккуратно сформулировал: — Словом, я ручаюсь, что этого сделать нельзя. Более того, через дверь постоялец камеры не покидал.
