Витек открыл ключом дверь, прошел в свою комнату, бросил рюкзак на стул, включил комп. Старая машина загудела, замигала диодами на процессоре. Чегой-то его сегодня на политику понесло? Никак чудо какое-то должно произойти. Так бабка покойная говорила деду, когда ей снился необычный сон.
Желудок свело судорогой. Витек поплелся на кухню, заглянул в холодильник. Та-ак, что тут у нас? Пюре из картошки, тюлька, салат из квашеной капусты, кефир. Рот наполнился слюной. Витек вытащил еду на стол, начал разогревать на сковородке картошку. Нет, его семье определенно грех жаловаться. Дед еще о-го-го, помогает продуктами. Некоторые одноклассники намного хуже живут и ничего, не помирают.
Есть под телек не очень хотелось. В это время суток передавали либо новости из империи, либо муру всякую типа опер, балетов. Фу, гадость. И все же альтернативы не было. Витек вздохнул, включил телек. Ну, да, новости, кто бы сомневался. Только почему-то этот выпуск начался не сводкой из пограничных районов, а репортажем о гибели губернатора Васильевского района, чья дочь недавно пропала на несколько дней, а потом так же внезапно появилась. Диктор что-то там вещал о самоубийстве чиновника, только мальчишка не особо прислушивался, поедая картошку.
Знакомый рингтон был сродни взрыву. Витек в удивлении уставился на экран телефона. Чего это Катька растрезвонилась?
– Але? – Витек осторожно приложил телефон к уху, словно это был не телефон вовсе, а взрывное устройство.
– Ты где? – спросил до боли знакомый голос.
– Дома. Обедаю.
– Быстро ко мне.
– Так время еще…
– Бегом!
Вилка не успела упасть на тарелку, а дверь в квартиру уже захлопнулась.
ГЛАВА 2
Катька жила в соседнем доме, который восстановили одним из первых. Тогда, лет пятнадцать назад, сюда сразу же заселили семьи высоких военных чинов, в том числе и Катькиных родителей. Мать Катьки работала проректором в Уховском государственном универе. Несмотря на высокую должность, она довольно демократически отнеслась к дружбе дочери с сыном простых рабочих.
– Нельзя относиться к людям только по их социальному статусу, – цитировала Катька слова матери. – Мне, например, все равно, что ты троечник. Главное, что мы понимаем друг друга с полуслова.
При этом она подходила близко-близко к Витьку. Ее глаза блестели, как два изумруда, улыбка, казалось, вот-вот коснется его губ, а дыхание охлаждало внезапно покрасневшие щеки. Витек всегда боялся этих ее выходок, поэтому в панике отодвигался назад, ища пути к бегству. Катька смеялась и отступала. Такие моменты, всегда внезапные, приводили мальчишку в состояние животной паники.
Вот и нужный подъезд. Консьерж кивнул Витьку и снова уставился в газету «Свободная Новоимперия». Мальчишка молнией промчался по лестнице, остановился только перед дверью подруги.
Катька приоткрыла дверь и буквально втащила Витька в квартиру. Она уже переоделась в розовый спортивный костюм.
– Кто там, Катюша? – раздался женский голос из кабинета.
– Витя пришел, мама, – ответила девушка, поспешно протягивая другу свой нетбук и жестами показывая, чтобы тот спрятал его.
– Здрасьте, тетя Надя, – Витек пыхтел, засовывая компьютер за пояс штанов.
Он едва успел поправить футболку, как в коридор вышла Катькина мама. Тетя Надя была высокой, стройной, немного суховатой, но симпатичной женщиной. Почему-то в народе сложилось мнение, что научные работники, педагоги и руководители институтов должны носить очки и иметь скелетичный вид. Или аскетичный? Витек постоянно путал эти два понятия. Впрочем, не важно. Так вот, тетя Надя была обычной красивой женщиной, ухоженной, приветливой, и выглядела моложе своего возраста. Про таких говорили, что чувствуется порода. Не то, что мама Витька. В свои неполные тридцать четыре женщина выглядела на все сорок, так ее вымотала безысходность и тяжелая работа на местном ремонтном заводе. Витек всегда завидовал Катьке по этому поводу, хотя свою маму любил больше всех на свете.
– Здравствуй, Виктор, – Катькина мама всегда обращалась к нему, как к взрослому, даже, когда они с Катькой учились в первом классе. – Далеко собрались? – это уже вопрос к дочери.
– На озеро, – ответила Катька, вешая на плечо рюкзачок, набитый под завязку.
– Вода холодная, Катерина.
– А мы не купаться. Скоро экзамены, нужно подготовиться.
– Чем вам квартира не угодила, позвольте полюбопытствовать?
– Душно, – Катька незаметно ткнула локотком Виктора.
– Да-да, тетя Надя, – поддакнул тот. – На улице так хорошо: солнце, ветерок, птички там разные.
– Мобилка с собой?
– Не волнуйся, мама. Мы через пару часов будем, – Катька принялась выталкивать Витька на лестничную площадку.
Оказавшись на улице, Катька тут же стартовала с места, крикнув на бегу:
– Догоняй!
Да чтоб тебя, ругнулся мальчишка, рванув за подругой.
С тем же успехом он мог бы бежать за летящим самолетом. Катька с детства занималась не только рукопашным боем, но и легкой атлетикой. Ее разве что пуля догонит, и то факт спорный.
Витек догнал Катьку только на берегу озера. Ну, как догнал? Присоединился. Девушка уже успела расстелить в тени большого куста прихваченное из дома покрывало, разложила на нем книги, сама присела, наблюдая, как ласточки летали над поверхностью озера. Едва Витек вынырнул в пределы видимости, она поманила его к себе, демонстративно показала свою мобилку, отключила ее, жестом предложила Витьку сделать то же самое. Тот, приводя в порядок дыхание, осторожно вытащил нетбук, за ним – свою мобилу, отключил ее. Подумав немного, Витек на всякий случай вытащил еще и батарею. Бог ее, эту Катьку, знает, потому, как говориться, береженого.
– Умница, – похвалила его девушка. – Присядь.
– Чего звала-то? – спросил Витек и плюхнулся на покрывало.
– Дело есть, – на губах девочки заиграла таинственная улыбка. – Такое дело выпадает раз в жизни, и то не каждому.
– Не томи.
– Ну, ладно, – девушка тряхнула короткой прической, словно отбрасывала последние сомнения. – Слушай. Я тут недавно одну вещь узнала.
В глазах Катьки горела сумасшедшинка. Витек всегда боялся этого блеска, потому что он был первым признаком безбашенной идеи, которая, как правило, выползала боком если не обоим, то ему, Витьку, точно. И не раз. Одна попытка сотворить порох в лабораторных условиях чего стоила! Да и Бог бы с ним, с кабинетом этим! Отец с друзьями всего за три дня восстановили его полностью. Только вот сесть на стул после этого Витек смог только на пятый день. Катька, конечно, осталась в стороне, хотя идея была ее. Не мог же он, мальчик, подставлять девочку? Тут надо бы отдать должное Катьке: она не побоялась ответить, даже к директору ходила. Только кто же поверит ей, отличнице, спортсменке, и прочая, и прочая, и прочая, что это она спровоцировала диверсию? В общем, Катьку за благородство похвалили, Витька за хулиганство – отлупили. Кто на что учился.
– Ты чего? – Катька щелкнула Витька по носу. Тот только отмахнулся. – Заснул, что ли?
– Да так, вспомнил кое-что.
– Ты давай вникай, не отвлекайся.
Катька жестом приказала наклониться к ней и шепотом сообщила:
– Мне удалось взломать секретные файлы папы.
Витек сначала даже не понял смысл сказанного. Что взломала? Зачем? При чем тут отец? И только через минуту до него дошло. Душа тут же ушла куда-то вниз, щеки побледнели, на лбу выступила испарина.
– Ты чего? – с трудом выдавил из себя Витек шепотом, в ужасе отодвигаясь от девочки, как от прокаженной.
– А чего это мы так побледнели? – просюсюкала Катька.
– У тебя же отец военный… – Витек вытер вспотевший лоб, дрожащей рукой зачем-то начал теребить тетрадь. – В разведке работает…
– И что? – девочке самой было страшно, но показывать свою слабость она не собиралась.
– Катька, это же расстрельная статья, – мальчишка прошептал эти слова едва слышно.
– Не мели ерунду! – фыркнула Катька. – Мы же несовершеннолетние. Кто нас расстреляет!?
Витек задумался. В чем-то она права. Он еще ни разу не слышал, чтобы в республике расстреливали несовершеннолетних. Взрослых – да, а детей…
– К тому же никто не узнает, – Катька заговорила одновременно проникновенно и внушительно. – Ты ведь никому ничего не скажешь? – Витек замотал головой. – Во-от, я тоже буду молчать. А инфа того стоит.
Мальчишка смотрел в горящие глаза подруги, как кролик на удава. Уверенность девочки не просто гипнотизировала. Она заставляла подчиняться, преклоняться, верить, что с кем-кем, а с ними точно ничего не случится. Страх начал улетучиваться так же стремительно, как туман под первыми лучами летнего солнца. Наконец, отбросив остатки сомнений, Витек плотнее придвинулся к Катьке и потребовал:
– Говори, что ты там наломала!
– Я прочитала доклад о Занавесе, – торжественно прошептала Катька и замолчала, ожидая ответной реакции.
