ярко ударило по глазам, что слёзы полились сами собой. Оглянувшись, Илья с тоской посмотрел вслед отъезжающему такси. На протяжении полутора часов, пока добирались от аэропорта до отеля, освежающая прохлада кондиционера казалась настолько естественной, что создавалось ощущение, будто за окном не лето, а южные «пляжи» Антарктиды, о чём говорило отсутствие жары внутри салона и присутствие той снаружи.
Перекинув сумку через плечо, Илья, вдохнув запах морского прибоя, огляделся. Сверкающий блеском чистоты парадный вход отеля, заставил улыбнуться.
«Ну, что, господин Богданов, прибыли!» — подумал Илья.
Вериницы прогуливающихся вдоль пирса людей, кружившие над головой чайки — всё вдруг показалось настолько близким, что душа недвусмысленно ощутила невероятно тонкое, похожее на запах дорогих духов, прикосновение к чему-то несоизмеримо знакомому.
Распахнутая настежь дверь отеля манила уютом внутреннего убранства, и Богданов не задумываясь шагнул навстречу впечатлениям, не забыв при этом ответить улыбкой на приветствие одетого в старинные одежды швейцара.
— Как дела, Семёныч?
— Отлично! — распахивая дверь, снял фуражку швейцар.
— Кафтан не жмёт?
— Не то слово.
— Тогда чего маешься?
— Начальство приказало. Говорят, марку держать надо.
В холле было прохладно и, что особо впечатляло, пахло розами. Со стороны бара доносились звуки тоскливо стонущей музыки. Двое мужчин, увлечённо беседовали, не обращая внимания на сидящего напротив господина. Чуть в стороне прогуливалась женщина лет сорока, внимание которой было обращено к сверкающей золотом витрине ювелирного бутика.
Остановившись, Богданов собрался было направиться к стойке администратора, как вдруг негромкий окрик заставил развернуться к спешившему навстречу человеку.
— Илья Николаевич! Ну что же вы?!
Управляющий отелем не кричал и не призывал, должность научила говорить вполголоса.
— Я, понимаешь ли, указания дал, а вас всё нет и нет. Надеюсь, полёт прошёл нормально?
— Как видишь.
— Слава Богу!
Взяв под руку, управляющий отвёл Богданова в сторону.
— Как просили, номер забронирован тот же. Четвёртый этаж, с видом на море.
— Спасибо! — протянул руку Илья, — за мной не заржавеет.
— Бог с вами, голубчик! — состроил обиженную мину управляющий. — Вы и так щедры не в меру…
Илья нагнул голову, отчего взгляд его сравнялся со взглядом управляющего.
— Ты, Яковлевич, чего выкать начал? Мы с тобой в прошлый раз литр на брудершафт «раздавили». Или ты забыл?
— Ничего не забыл, — придав голосу сокровенность, скосил в сторону глаза управляющий. — Мне по должности положено к отдыхающим на Вы обращаться.
— Если только по должности, — одобрительно протянул Богданов. — А то уж я сомневаться начал, Яковлевич ты или, может, двойник какой?
— Я это! Я! — подобно мартовскому коту проурчал управляющий. — Что касается обещанного сюрприза, то таковой одним номером в отеле не ограничился.
— Не понял, — принимая доверительный тон, насторожился Илья.
— Не понял, потому что не знаешь, кого я тебе в соседи определил.
— И кого же?
— Дамочку такую, что пальчики оближешь!
Управляющий огляделся:
— Три дня назад прибыла. Судя по тому, как держится, не из рабочих и не из крестьян. Про деньги не говорю, не транжирит, но и не скупится.
— Ты же, Яковлевич, знаешь… — перебил управляющего Богданов, — когда речь о бабах заходит, деньги меня начинают интересовать поскольку — постольку.
— Это я так, к слову. Главное, дамочка из бриллианта выточена. По-другому не скажешь.
Вопрос, как ты бриллиант этот гранить будешь.
— Могут возникнуть проблемы?
— Думаю, да. Дамочка себе на уме. Посему есть опасение, что может оказаться не по зубам.
— Интересно, интересно! — цокнул языком Илья. — Как любил говорить мой знакомый таджик: «Будем посмотреть по месту». Если объект не ведётся на обаяние, есть шанс, что сработает вариант номер два — демонстрация отсутствия интереса.
— Я так и думал. Поэтому распорядился доставить в номер шампанское и свежую клубнику.
— Ну, ты даёшь! — удивлению Богданова не было предела. — Может, сам попробуешь?
— Куда мне. В таких делах просто мужиком быть мало, мачо требуется, чтобы глянул, и всё стало ясно.
То был третий приезд Богданова в Ялту. Каждый раз он останавливался в одном и том же отеле. Как правило это случалось в начале сентября. Время года, когда можно отдохнуть от шума, насладиться атмосферой бархатной любви, которая присутствовала как в песнопении волн, так и в неторопливой, почти жеманной жизни пешеходных зон. Особенно это было заметно по тому, какими взглядами женщины окидывали прогуливающихся по пирсу мужчин. Ещё нигде и никогда Илья не встречал столь наполненных страстью взглядов. Кто-кто, а он-то знал, что значит иметь вид настоящего мачо.
Под два метра ростом в свои тридцать два Илья слыл человеком не просто обаятельным, Бог наделил его той самой внешностью, которую иначе как по-настоящему мужской, назвать было трудно. Не блудливый и не слащавый взгляд гипнотизировал женщин наповал, что дало повод работникам отеля дать постоянному клиенту прозвище Мачо.
Что Богданов соответствует этому прозвищу, стало ясно в день его первого появления. Вечером того же дня Илья заявился в отель в сопровождении двух близняшек, таких обаятельных и смешливых, что невозможно было оторвать глаз. Утром барышень было не узнать. Уставшие до изнеможения, и та и другая выглядели настолько счастливыми, насколько может быть счастлива женщина, получившая заряд любви на год вперёд. Сам Мачо появился в фойе через час. С двухдневной щетиной на щеках, с синими кругами под глазами тот выглядел так, как может выглядеть боец — одиночка, взявший приступом женский монастырь. Взгляд наркомана, побывавшего не где-нибудь, а в сказках Шахерезады, произвёл в отеле фурор. Дежурная по этажу от одного только вида Мачо, кинулась звонить мужу.
Эйфория насчет мужского достоинства получила продолжение через день. Тот вечер Богданов реши провести с бокалом вина в баре. И надо же было такому случиться, в отель заявилась парочка подстать Мачо. Женщина выглядела так, словно мисс Вселенная сошла с обложки журнала «Плейбой». От одного только взгляда слепой должен был прозреть, глухой — начать писать симфонии. Что касалось мужчины — по фигуре, телосложению и отражению на лице мужского достоинства, тот выглядел точной копией Богданова, только на пару лет и немного ниже ростом.
Два Мачо сошлись в один день и в один час, в одном и том же месте, чего все, кто на тот момент находился в баре, ожидать не могли никак. Через час «мисс Вселенная», влив в себя две дозы виски, направилась к стойке бара, где коротал вечер Илья.
Естественно, спутник дамы не мог и не имел права оставаться безучастным.
Дальше, как в американском кино. Некорректно высказанные слова в адрес Богданова прозвучали сигналом к началу боя. Обменявшись ударами, от которых должны были вылететь не только зубы, но и мозги, гладиаторы, не раздумывая, схватились за стулья.
