Меня это не убедило.
ЕЛЕНА
Было уже поздно. Я исчезала и появлялась в разных временных линиях. Я так много раз прощалась с близкими людьми. Смотрела, как они возвращаются на землю, превращаются в пыль, из которой были сделаны. Так много людей умерло на моих глазах. Сначала мой отец, потом его жена. Потом мои друзья.
Их лица забыты, воспоминания поблекли.
Блейк всегда был рядом, облегчал мне жизнь… А потом он тоже ушел. Я думала, что умру вместе с ним, но я смогла найти любовь в других людях.
Особенно в молодых, только пришедших в этот мир.
Новые люди для меня — это те, кого нужно любить, обнимать, направлять и снова прощаться.
Кто-то скажет, что это слишком жестоко. Что невозможно снова и снова открывать свое сердце, чтобы любить. Но для меня это было естественно. Это была моя жизнь. Она казалась полной.
Я помогла многим. Я многих наставляла. Я любила многих. Но любила ли я когда-нибудь по-настоящему так, как любил мой отец?
Я больше не знаю, что было на самом деле, а что нет. Невозможно разложить кусочки по местам.
Морган снова пришла сегодня вечером. Она подтвердила: да, его звезды так и нет. Он наконец-то пришел за мной.
Я услышала, как кто-то шмыгнул носом, и открыла глаза.
Тео присел на корточки рядом с моим шкафом. Милый мальчик был точной копией моего Блейка. Он смеялся каждый раз, когда я говорила ему это.
Что он здесь делает? Почему не идет спать? Я научила его большему, чем кого-либо другого. Он готов, даже если сам в это не верит. Он готов.
Наконец он поднял глаза на меня. Мне показалось, что моя душа была в огне. Словно в мое тело вдохнули новую жизнь. Внутри все затрепетало.
Его глаза были полны сострадания. На меня так не смотрели почти тысячу лет.
Это не Тео.
Блейк.
— Почему так долго?
— Я уже говорил тебе раньше. На другой стороне время работает по-другому, — тихо сказал он.
Он был невероятно красивым, всегда, вплоть до того дня, когда покинул этот мир.
— Я так по тебе скучала, — произнесла я своим старческим голосом. Везучий, скотина. Он-то вернул себе свое молодое тело.
— Я скучал по тебе еще больше, — прошептал он.
— Сколько времени у меня?
— Еще один день, Елена.
Я улыбнулась. Еще один день. А потом я вернусь домой.
— Твоя мама взяла там все в свои руки, — пошутил он. — Я должен помочь ей с приготовлениями, мы готовимся встретить тебя.
Я улыбнулась.
— Как в наш первый поход по магазинам? — его лицо вытянулось, и я спросила: — Почему у тебя так вытянулось лицо, любовь моя?
Он коснулся моей морщинистой щеки.
— Тебе нужно вспомнить, что произошло на самом деле, Елена.
Я сглотнула. Я понимала, о чем он говорил. Я боролась с этим всю прошлую неделю.
— Ты должна сказать Тео, что ему нужно сделать. В противном случае они застрянут в неправильном будущем.
— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила я.
Временные линии, различные этапы моей жизни — все встало на свои места, как только его палец коснулся моего виска. Одна реальность, где все было на самом деле, но помнили только мы двое… И другая, которую все остальные считали правдой.
— Они не могут застрять с этим прошлым. Скажи ему, что он должен сделать.
Сначала это казалось какой-то бессмыслицей. Но потом я вспомнила. Я вспомнила ту ночь, когда Блейк вбежал в нашу комнату и сказал ужасную правду.
— Это был… Тео? — спросила я.
Он кивнул.
Мои глаза наполнились слезами.
— Но ты сказал, что это был ты?
— Я ошибался. Жаль, что я ошибался, — выражение его лица выражало неизмеримое сострадание.
— Мне тоже… — у меня задрожали губы. Я даже не смогла закончить свое предложение.
Он снова кивнул.
— Она была невинным младенцем, не так ли?
— Шшш. Она понимает, Елена. Она знает, почему мы должны были это сделать. Силхо тоже ждет тебя. Она не может дождаться, когда, наконец, встретится со своей мамой.
Я громко шмыгнула носом.
— Буду ли я помнить это завтра?
— Будешь, — он улыбнулся.
Я ответила на его улыбку, хотя она не коснулась моих глаз.
— Все еще мастер. Надеюсь, мне не придется убивать там других женщин.
Он рассмеялся.
— Там нельзя убивать. И я не замечаю, кроме тебя, ты же знаешь. Спи, моя любовь, — его губы коснулись моего лба. — Я вернусь завтра.
Я закрыла глаза и стала ждать последнего дня своей жизни.
Что я выберу завтра… свою дочь или весь мой род?
ВТОРАЯ ГЛАВА
ЧЕТЫРЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ НАЗАД
ЕЛЕНА
Прошло восемь лет с тех пор, как моего отца освободили из Итана, и четыре года с тех пор, как я стала миссис Блейк Лиф. Это были самые удивительные четыре года. Он был моей второй половинкой. Он обращался со мной не просто как с принцессой Пейи, но и как с королевой своего сердца.
И он был чертовски романтичным! Ночь, когда он сделал мне предложение, была волшебной.
Он ежедневно писал мне стихи… Я была от них без ума. На одном из свиданий мы отправились кататься на яхте моего отца.
В ту ночь мы много говорили вслух, до этого он ментально закрывался от меня несколько дней. Блейк начал читать мои мысли, когда я уже целых десять с половиной месяцев могла читать его. Мы провели почти целый год в тишине, общаясь только мысленно. Мы делали это так долго, что наши родители по-настоящему забеспокоились.
Но каждый раз раз, когда он готовил для меня сюрпризы, я не могла услышать от него ни звука. Он умело скрывал то, о чем я не должна была узнать раньше времени.
А я так сильно старалась, что у меня начались головные боли, но все же не смогла выяснить, что он планировал.
Однако в ту ночь я забыла обо всем.
Десерт был накрыт. Шеф-повар, который поехал с нами, дал Блейку корзинку. Он начал раздеваться. Я безумно хотела его, но он категорически отказывался нарушить обещание целомудрия, данное моей матери. На мгновение я потерялась в своих мыслях, погрузившись в восхитительное воспоминание о нашей единственной ночи.
— К чему это все?
— Подожди и увидишь.
Он расстегнул рубашку. Я с трудом оторвала взгляд и неохотно отвернулась.
— Перестань думать об этом, — сказал он. Его замечание рассмешило меня. — Мне тоже нелегко.
Я покачала головой. Ничего не могу с собой поделать.
Обернувшись, я застонала. Он стоял совершенно голый с одной лишь корзиной в руках.
— Прекрати, — предупредил он, и я снова рассмеялась.
Я пыталась мысленно переключиться на что-нибудь другое, но было трудно не думать о его идеальном теле и о том, как я лежу…
— Елена! — взревел он.
— Прости!
Он покачал головой, помогая мне взобраться на борт яхты.
— Серьезно, женщина, — от его кривой улыбки и горящих глаз у меня подкосились колени.
Он обнял меня за талию и подпрыгнул в воздух.
Не удержавшись, я крикнула:
— Ю-ху!
Это было потрясающее чувство.
Он превратился в дракона и понес меня в платье, потому что на мне в тот вечер было крошечное подобие платья.
Я все время пыталась искусить его, чтобы он забыл о своем обещании моей матери, но Блейк превратился в такого хорошего мальчика, что иногда мне хотелось вернуть того плохого мальчика, которым он был раньше.
Я почувствовала, как мы приземлились. Это была мягкая посадка, но я все равно почувствовала.
Он раскрыл ладонь. Мы были на вершине горы. Ярко сияли звезды. Огромная полная луна освещала пейзаж внизу.
Позади нас были деревья. На поляне было расстелено одеяло. Фонарь проливал теплый свет на подушки, сложенные на одеяле.
Он приходил сюда накануне. Я уловила это из его мыслей, перед тем как он закрыл свой разум.
