class="p1">Бриа кивает ей и снова обращается ко мне:
– Держу пари, ты будешь принцем, Сайе.
Я корчу гримасу. Король – это клево, но ребенок короля? Вовсе нет.
– Ага, наверное, – тем не менее соглашаюсь я и смотрю в зеркало заднего вида как раз в тот момент, когда Лекс округляет глаза.
Бриа оборачивается.
– Эй, Лекс, ты уже выбрала себе платье?
– Не уверена, что мне есть с кем пойти, – отвечает Лекс, и Люк тут же заверяет ее, что конечно же есть, но он должен сообразить, как пригласить ее наилучшим образом. Еще один взгляд в зеркало, и я вижу, как они улыбаются, глядя в глаза друг другу, будто это будет день их свадьбы.
– А ты? – Бриа обхватывает пальцами мое бедро. – Ты собираешься пригласить меня как-нибудь поромантичнее?
И не успеваю я ответить, как Лекс предостерегает меня:
– Если ты не притормозишь, нас оштрафуют.
– Сайе… – слышу я голос Люка. – Может, тебе действительно стоит сделать это.
Ловлю его взгляд в зеркале и хмурюсь. Мы с ним лучшие друзья с еще дошкольных времен, и он никогда прежде не выносил мне мозг – до тех пор, пока этим летом сюда не приехала Лекс. Она образовалась на праздновании Четвертого июля на городской площади, вся такая непростая и хорошенькая, как модель – с идеальными скулами и русалочьими волосами, и, выбрав Люка, потянулась к нему. Классно, что у него есть теперь подруга. Серьезно. Но я не понимаю, почему это должна быть девушка, постоянно бросающая на меня презрительные взгляды.
– Все прекрасно, – буркаю я. – Нас не остановят. И не оштрафуют.
И тут слышу вой сирены.
– О боже! Я же говорила! – Лекс явно вот-вот психанет, и Люк начинает бормотать, что все обойдется, а я тем временем съезжаю на обочину.
Бриа со скучающим видом проверяет телефон:
– Надеюсь, мы не опоздаем. У меня до занятий собрание школьного совета.
– Не опоздаем. – Я быстро целую ее. – Все хорошо.
Позади меня что-то громко бухает, я поворачиваюсь и вижу, что невероятных габаритов коп стучит дубинкой по тонированному окну. Нажимаю на кнопку, чтобы опустить стекло, он втискивает верхнюю часть тела в салон, а я вспоминаю, как ездил на сафари и лось сунул голову в наш автобус.
– Ты имеешь представление, с какой скоростью ехал? – рычит коп Лось.
– Да, приблизительное.
Он, похоже, на секунду теряет дар речи, а затем выходит из себя. Я остаюсь совершенно спокойным, и он опускает на нос очки и отчитывает меня, желая, по всей видимости, напугать как следует.
У него не получается.
Мы смотрим друг на друга до тех пор, пока его взгляд не падает на мой ярко-красный «Астон Мартин», а потом он опять смотрит на меня, и я распознаю хорошо знакомое мне выражение. Он завидует.
– Права и техпаспорт.
Вручаю их копу и тут же понимаю, что ему известно мое имя. Сайерс Уэйт.
На его лице высвечивается сразу несколько эмоций, а затем он возвращает мне карточки.
– Ограничусь предупреждением. Но тебе необходимо следить за тем, с какой скоростью едешь.
И он в раздражении отходит от машины.
Выезжаю обратно на дорогу, и Лекс спрашивает, медленно и ошеломленно:
– И что это было?
Бриа многозначительно улыбается ей.
– Тебе предстоит еще многое узнать об этом городе.
* * *
Мы находимся в квартале от школы, когда Бриа открывает окна шире и делает музыку громче. Стайки ребятишек оборачиваются и смотрят, как я мчусь мимо бронзового льва у главного входа и заезжаю на ученическую автостоянку.
Глушу двигатель, выбираюсь из автомобиля, и его тут же окружают мои друзья. От всех них исходит химический запах новой одежды и средств для волос. Бриа, оказавшись в своей стихии, переходит от человека к человеку, я же остаюсь с Люком и Лекс и вынужден смотреть, как они шепчут что-то друг другу на ухо.
Должно быть, у меня странное выражение лица, потому что Люк морщит в беспокойстве лоб.
– Эй, тебе одиноко? – спрашивает он без тени сарказма и кладет руку мне на плечо.
Я пытаюсь увернуться от него – невозможно выглядеть клевым, когда кто-то сочувственно обнимает тебя. Люк улыбается, будто я веду себя смешно, но руку убирает. Я пытаюсь принять более респектабельную позу и вижу приближающегося к нам Гаррета. Он в простой белой рубашке с закатанными рукавами, словно бриолинщик из пятидесятых годов прошлого века. Его густые черные брови слегка хмурятся, и он, что очевидно, взволнован не меньше меня.
– Привет. – Он прижимает свой большой кулак к моему кулаку. – Будешь в этом году ходить на силовые тренировки?
– Э. Нет. – Не могу представить, что пользуюсь спортивным оборудованием, пропитанным чужим потом. – А ты?
– Буду. Теперь я выжимаю триста фунтов лежа.
Я опять-таки не могу представить себя сидящим рядом с Гарретом и пытающимся повторить его достижения. Некогда мы с ним оба были мальчишками чуть ниже среднего роста, но ему повезло, и он продолжал расти, а мой рост оставался неизменным.
– Лекс! – зовет Бриа. – Если ты хочешь успеть на собрание, то нам, пожалуй, пора.
Люк отпускает руку Лекс и смотрит, как девочки исчезают в здании школы. Глаза у него жалобные, словно у брошенного под дождем щенка.
– Значит… – говорит ему Гаррет, – у тебя новая девушка?
Люк немедленно настораживается:
– А что?
– Просто удивлен.
– Почему?
Гаррет пожимает плечами.
– Очень уж она важничает. Говорит исключительно о Нью-Йорке, словно слишком хороша для кого-то из Техаса.
Лицо Люка освещает понимающая улыбка:
– Хочешь сказать, она тебя отшила.
– Она не против. Но я с Мариссой. – Глаза Гаррета прикрыты, но я замечаю мелькнувшее в них раздражение и издаю тихий стон. Мы не пробыли в школе и получаса, а он и Люк успели сцепиться. – Лекс известно, что ты Люк Биуокер?
Может, Люка и достает, что его так называют, но он не показывает вида.
– Гаррет, ты ведь в курсе, что у нас на дворе двадцать первый век, верно? – Он раскрывает руки, словно хочет обнять весь мир. – Сексуальность переменчива.
– Ага, может, для тебя оно и так. А я говорю, Лекс считает, что ей никто в подметки не годится, вот и все.
С лица Люка не сходит сияющая улыбка.
– Нет, не согласен. Просто у нее совершенно особенный вкус.
Я, удивленный, хлопаю его по спине.
– Да, она западает на тощих ребятишек, обожающих Йоду. Честно, Люк, она может оказаться твоей единственной надеждой.
Его взгляд загорается, когда он слышит эту безобидную отсылку к «Звездным войнам», но тут звенит звонок, и его лицо становится более серьезным:
– Ну ладно, одиннадцатый класс. Вот
