Талия Луговая сидела в капитанском кресле и, судя по напряженному без единой эмоции лицу, работала в информационном поле.
По другую сторону Большого Умника сидел помощник капитана Борис Тюрин, правда, все его чаще звали просто Магистр, иногда прибавляли Отец Родной. Прозвище Магистр он получил за неуёмную тягу к новым знаниям. Куда бы не забрасывала «аргонавтов» судьба и условия контракта, Магистр собирал по крупицам информацию обо всем что видел. Он обладал воистину энциклопедическими знаниями обо всем, что касалось флоры и фауны открытых и изученных планет Древа Независимости и Солнечной Федерации. В Большой Энциклопедии Мироздания, издаваемой под эгидой Академии Наук Древа Независимости, были опубликованы две статьи Магистра. Время от времени в научно-популярных журналах, таких как «Вокруг Вселенной», «Точка», «Барьер», «Поколение NEXT» и других, выходили его статьи, написанные во время длительных перелетов с планеты на планету при исполнении очередных заказов. При этом Магистр не был снобом, и заумным занудой. Более веселого и простого человека Кирилл еще не встречал. С ним всегда было легко и весело. Люди тянулись к нему. Можно сказать, он был тем эмоциональным стержнем, вокруг которого сплотился экипаж корабля. И если Талии Луговой все подчинялись, потому что она была главным работодателем, во-первых, и, во-вторых, непререкаемым авторитетом во всем что касалось работы, то Магистра слушались, потому что любили и относились к нему как к Отцу Родному.
Борис тоже был занят обработкой информации. Он хмурился, неодобрительно качал головой и закусывал ус. Кирилл представлял, как он прогоняет через «разгонник» последние минуты боя с либертальцами в поисках слабого места в обороне корабля.
За ним с тревогой и надеждой наблюдала дочка Таня, сидящая в одном из гостевых кресел. Всеобщая любимица. На прошлой неделе ей исполнилось двадцать лет. Её мало кто звал по имени. Все предпочитали называть ее Ежонком, в честь мифического животного, покрытого вместо шерсти иголками. Об этих удивительных существах рассказывали сказки, их поселяли в выдуманные миры наряду с Драконами, Единорогами и Химерами. Таня была влюблена в образ Ежа и повсюду окружала себя предметами с его изображением и символом.
Все «аргонавты» относились к Ежонку, как к младшей сестре, за исключением Никиты Снегова, главного оружейника корабля. Вот и сейчас он преданными глазами смотрел на нее из соседнего кресла и, казалось, авария на «Арго» и перспектива застрять в этой планетарной дыре его мало волновали. Оружейника все называли Горцем. Его дедушка был родом с Нового Эдинбурга и принадлежал к одному и из самых крупных и влиятельных шотландских кланов. Горец ужасно гордился своим дедом и происхождением, и повсюду его выпячивал. Вот и сейчас он напялил на голову дурацкий клетчатый берет с белым помпоном по центру. Национальный головной убор. И попробуй ему скажи, что в этом берете он выглядит комично, как минимум обидится. А если об этом ему заявит кто-нибудь из чужих, может и по морде съездить.
Горец был старше Ежонка на восемь лет и влюблен по уши. Она не показывала своих чувств на людях, но Кириллу казалось, что и у нее сердце бьется чаще, когда она видит Никиту.
Магистр назревающий роман не одобрял. Какая тут может быть любовь, когда надо учебу закончить (дочка училась дистанционно в Академии Международных Отношений), получить специализацию и найти хорошую работу. Не весь же век Тане на «Арго» по всяким закоулкам Древа слоняться. Надо и корень пустить, обрасти домом, семьей и детьми. Борт даль-проникателя для этого совсем неподходящее место. Да и Горец — парень конечно хороший, Магистр его по-отечески любил, только вот больно не серьезный. Так ему казалось. Но вмешиваться в их отношения он не собирался. Ежонок вольна поступать так как ей заблагорассудится. В конце концов, это ее жизнь и ее выбор.
Обо всем этом Кирилл знал из первых уст. Как-то они стояли в порту на планете Смоленск. Магистр и Дизель отправились по местным кабакам предаваться «веселью жизни», как любил поговаривать старший техник корабля. Дизель встретил кого-то из знакомых и задержался в порту, а Магистр вернулся на «Арго». Изрядно захмелевший, спать он не пошел, хотелось общаться. По воле случая он наткнулся в кают-компании на Кирилла и полночи беседовал с ним по душам за бутылкой крепкого ямайского рома. Впрочем, что ром с Ямайки, уверяла этикетка, но, судя по ценнику, разливали его тут же на Смоленске. Настоящий ямайский ром стоил в десять раз дороже и в эту ветвь Древа его не поставляли.
На капитанском мостике еще находился Майк Курбатский, по прозвищу Казак. Он происходил из древнего казачьего рода. По степени гордости за свое происхождение мог поспорить с Горцем. Только вот никогда не стал бы это делать. Казак был серьезным мужчиной средних лет. В данный момент спал мертвым сном на дальнем диване.
На «Арго» Казак был ведущим пилотом, и именно на него легла вся нагрузка игры в прятки с пиратами. На корабль флибустьеров дальнего космоса они наткнулись несколько дней назад. С тех пор время для всего экипажа превратилось в непрерывную цепь даль-прыжков в безуспешной попытке оторваться от либертальцев. Похоже, у них все-таки получилось спрятаться. И не только от потрошителей звездных трасс. Больше всех досталось Казаку. Он не выпускал штурвал из рук двое суток и держал в постоянном напряжении «разгонник», через который лавиной проходила оперативная информация. Неудивительно, что теперь он спит «без задних ног».
Кирилл осторожно, чтобы не помешать работе Талии и Магистра, прошел к свободному креслу и плюхнулся в него. Опять же чтобы не мешать, Кирилл обратился к Горцу через «разгонник». На корабле было принято всегда разговаривать вслух. Исключение составляло общение с Малышом.
«Где остальные?» — спросил Кирилл.
На мостике не хватало техников Дизеля и Заира, Романа Заирова.
«В ходовом. Сказали, скоро будут. Кир, что и вправду все так хреново?»
«Все зависит от того, что они накопают. Если размыкатели накрылись с концами, то хорошего мало»
На «разгонник» Кирилла упала информация от Большого Умника. От удивления он даже присвистнул. Становилось все интереснее и интереснее.
Талия оторвалась от работы, устало потерла глаза и, откинувшись на спинку кресла, спросила, ни к кому конкретно не обращаясь.
— И откуда на нас свалился этот проклятый либерталец?
Борис тут же ответил, оглаживая аккуратные темно-русые усы.
— Думается мне, что нас вели на поводке. Кто-то из властных кругов Нового Ярославля слил информацию о нашем фрахте и о грузе, что мы везем. Нас еще в порту пасти начали. Не удивлюсь, что и вся эта потасовка в порту с братвой из профсоюза даль-перевозчиков тоже была подстроена.
— Но зачем?
— Груз должен был вести кто-то и своих. Кто без пыли и шума слил бы груз либертальцам и всего делов. Тут мы подвернулись. АКБ решило подстраховаться и спихнуло груз на нас. Если бы в результате давления профсоюза мы отказались бы от контракта, он тут же ушел бы к нужному лицу, — разжевал схему Борис.
— Ты считаешь, что за нашим фрахтом стоит Агентство Космической Безопасности? — спросила Талия.
— Уверен. На все сто. Ой, говорил Дизель, что от этого дела дурно попахивает, но я его не слушал, старый дурень. А надо было брать ноги в руки и валить с Нового Ярославля куда подальше. Когда АКБ с либертальцами сцепится, крайними даль-перевозчики окажутся.
На капитанском мостике показался Дизель. Из-за его могучей спины выглядывал Заир.
— Судя по твоей физиономии новости хреновые, — не выдержал Магистр.
— Ага, Борь, хуже некуда, — кивнул Дизель, и устало плюхнулся в кресло.
Выглядел он весьма чумазо, как будто в мазуте целый день плавал, а потом слегка полотенцем вытерся. Будь под ним нормальное кресло, его бы после такого приземления можно было выкидывать, но на «Арго» все кресла были самоочищающиеся. Талия не выносила грязи, а когда большую часть команды составляли мужчины, грязь была таким же естественным явлением, как восход и закат солнца.
— Докладывай. Не тяни, — приказала Талия.
Дизель тяжело вздохнул.
— Размыкатели погорели. Двенадцать из двадцати. Стазис-поле создать невозможно. И это самое хреновое. Там еще по мелочи кое-что слетело, но это цветочки по сравнению с размыкателями.
— Без стазис-поля «Арго» не уйдет в даль-прыжок. И нам остаются только маршевые двигатели. Хорошая перспектива, — произнесла Талия.
— На маршевых до ближайшей солнечной системы Древа мы доползем лет через пятьдесят, при условии, если через каждые три года будем заправляться. А насколько я в курсе по Вселенной столько заправочных станций нет, — оценил Борис.
— Да и где мы находимся, кто знает. Чтобы определить ближайшую обитаемую систему Древа, надо знать, где мы сейчас, — сказала Талия. — Кир, Умник хоть что-нибудь дал. Есть какая информация?
