на сельских идиоток, каковыми мы с Марго этой шустрой девице, судя по всему, и представлялись. Да и не только ей, в принципе. Потому что, если перечислять желающих втереть нам очки по порядку, то на руках и ногах пальцев не хватит. И это только за последнее время. С тех самых пор как, измаявшись от хронического безденежья, мы подались в ясновидящие, а из них — в частные сыщицы.
А уж какие экземпляры были! Не чета этой Лизе-подлизе. Того же красавца Феликса взять, из-за которого наша с Марго крепкая женская дружба чуть по швам не затрещала. Однако ж ничего, обошлось. Устояли мы, несмотря на все его мужские чары. Хотя, чего скрывать, сильно пошатнулись поначалу. И это притом, что тогда же еще одна юная «сиротка» лапшу нам на уши вешала. И тоже, кстати, крупная специалистка по борьбе с пылюкой в господских хоромах. Сонькой ее звали, змеюку этакую.[1]
— Ну… И что мне теперь делать?.. — бедная Лиза издала особенно жалостный вопль, персонально на Марго рассчитанный. Поскольку она в процессе безутешных Лизиных стенаний и словечком не обмолвилась, а все больше глубокими вздохами да пытливыми взорами отделывалась.
— Э-э-э… — заворочалась в кресле Марго, и я приготовилась услышать наконец суровую отповедь в адрес прыткой самозванки, да только дальше этого «э-э-э» дело не пошло. Внешние обстоятельства помешали. В виде звонка в дверь. После которого Марго немедленно сослала меня в прихожую — проверить, кого там еще принесло, попутно напомнив, чтобы я сначала всенепременно в глазок посмотрела и ни в коем случае дверную цепочку не снимала.
— А то я не знаю!.. — буркнула я и, выполнив все ее инструкции, внимательнейшим образом обозрела сумрачную лестничную площадку, но никого не увидела. И только когда я уже собиралась вернуться в гостиную, в которой основные события разворачивались, за дверью какой-то шорох послышался.
— Эй, кто там? — снова приникла я к глазку и напоролась взглядом на сверкнувшие из полумрака очки.
— Здравствуйте, я по объявлению, — донеслось до меня вслед за этим, — откройте, пожалуйста.
А уже потом я слегка потянула на себя дверь, и предо мной предстал щуплый юнец в коротком драповом пальтеце и светлом кашне на цыплячьей шее. Ну, а про блестящие очечки вы уже знаете.
* * *
Пока Марго с ошарашеным видом рассматривала нашего нового визитера, я тихо ликовала. А почему, вы со временем поймете. Когда узнаете, по какому объявлению к нам этот ощипанный цыпленок пожаловал. А он явился в наше детективное агентство «Мозги и ноги» наниматься! Вот так-то, ни больше ни меньше.
Да, а тщедушный тинэйджер, заметив замешательство моей боевой подруги, расстегнул свой портфельчик и газетку из него достал. Нашу местную «Кондрашку». Ну, в смысле «Вечерний Кондратов». Развернул и подсунул Марго:
— Вот. Это же ваша реклама?
— Ну, — тупо кивнула Марго.
— Тогда я вас поздравляю! — торжественно объявил этот заморыш в очечках. — Потому что я — это именно то, что вам нужно!
— То есть.. — Марго захлопала своими греческими очами, почти как сомнительная Стасова племянница, — но ведь в объявлении… Что там написано?
— Что? — прикинулся полудурком паренек с портфелем. А, может, он и не прикидывался вовсе, а от рождения как раз таки им и был.
— Что нам требуется мужчина от тридцати до сорока пяти лет. Желательно бывший военнослужащий или сотрудник правоохранительных органов, — монотонно пробубнила Марго, уставившись в «Кондрашку». Наверное, чтобы удостовериться, что тамошние журналюги впопыхах чего не перепутали. — Понимаете, мужчина!
— А я что, по-вашему, женщина? — возразил на это шустрый юнец.
— Гм-гм… Да нет как будто… — не очень уверенно отозвалась Марго. Первый раз на моей памяти она перед каким-то сопливым мальчишкой стушевалась. — Но… Видите ли, нам нужен зрелый человек… Спортивного телосложения… Сильный…
— Гора мышц, короче, — презрительно усмехнулся на редкость нахальный тип. — А зачем?
— Как зачем? Сопротивление в случае чего оказать… Ну и так далее… — обернулась ко мне Марго, видимо, подразумевая, что я выступлю с ней единым фронтом. Только зря она на меня рассчитывала, потому что я с самого начала против этой дурацкой затеи с объявлением возражала. Больно мне охота с кем-то там денежками делиться, когда самой не хватает!
— Сопротивление! — хмыкнул парнишка, можно сказать, по-хозяйски на моем законном табурете расположился — а дело на кухне происходило, — ногу за ногу закинул, а свой плоский, как блин, портфель у себя на коленках пристроил. — А вы что же, выражение «против лома нет приема» ни разу не слышали?
— Почему?.. Слышали… — переглянулись мы с Марго.
— Ну, тогда вы должны понимать, что на вашу груду мышц всегда найдется какой-нибудь хиляк с пистолетом, а то и автоматом, против которого никакая груда не устоит, — паренек снял свои очечки, дохнул на них и протер извлеченным из кармана носовым платком. После чего снова водрузил их на костистую синеватую переносицу и посмотрел на нас с ехидной пройдошистой ухмылкой: А отсюда вывод, что брать надо не мускулами, а чем?..
— Чем? — дружно выдохнули мы с Марго, признаться, несколько заинтригованные.
— А вот этим! — юный нахал постучал длинным указательным пальцем по своей голове подозрительной яйцевидной формы, сколько я понимаю в таких делах, неопровержимо свидетельствующей о том, что роды у его драгоценной мамочки не без осложнений протекали. — С помощью так называемого серого вещества!
— Ах, серого!.. — протянула я разочарованно, поняв, что ничего принципиально нового он нам мне предложит. И добавила, бросив мимолетный взгляд на Марго. — Ну, этого добра у нас, слава Богу, и так хватает. Иногда даже излишки случаются. А вот с ногами — серьезные перебои…
— Чи-во? — в этот раз и на нашего резвого задохлика проруха нашла. — Это как понимать?
— А так, что идеи генерировать у нас есть кому, — я тоже оседлала табурет, только тот, что обычно Марго занимает, — а вот по части их претворения в жизнь — затруднения. А также сбора информации и прочего. Короче, всего того, что с перемещением в пространстве связано.
Ну да, ну да, конечно-конечно, — осклабился юнец и радостно просигнализировал, что с абстрактным мышлением у него все в порядке. — Вы же «Мозги и ноги» называетесь! Но тогда тем более! Потому что эти ваши перебои с перемещением в пространстве говорят только об одном! О том, что ваша работа организована из рук вон плохо. А в результате ноги страдают!
— Почему же так сразу и плохо? — обиделась за нашу славную совместную деятельность Марго, и сама прежде без устали талдычившая практически то же самое, что и этот неоперившийся птенец.
— А потому, — сверкнул на нас очечками несгибаемый желторотик, — что если
