Есия отложила в сторону протокол осмотра трупа и взяла чистый лист бумаги. Парень был убит перед собственным подъездом около двенадцати часов ночи. Били ожесточенно, так, что переломать успели почти все. Скрылись с места преступления, только когда поняли, что жертва не подает признаков жизни.
Раздумывая над обстоятельствами нового дела, Есия машинально чертила ручкой замысловатые линии и петли. Заштриховывая в произвольном порядке и дорисовывая детали, она спохватилась, только когда на рисунке явственно проступил верблюд, жующий жвачку, и пальма с повисшей на ней обезьянкой.
— Визуализация подсознательного в графических символах, — заглянул ей через плечо Руслан, сосед по кабинету. — Вот интересно, кто из нас верблюд, а кто пальма?
— Ты очень деликатен, Русланчик. Спасибо, что не спросил, кто из нас обезьяна.
Руслан коротко хохотнул и громко отхлебнул из чашки горячий чай.
— Да я просто знаю, кто обезьяна: Игорек Пьявченко. Сейчас ему как раз время у нас здесь появиться. Даже, я бы сказал, он изрядно задерживается: обычно уже в это время возле тебя сидит, песни влюбленного глухаря поет. Вот скажи мне, Гостищева, как такие красотки, как ты, умудряются за таких уродов, как Пьявченко, выходить?
Есия поморщилась и, скомкав лист, выкинула его в корзину.
— Закон сохранения кармы: положительное притягивается к отрицательному. Итак, исходя из твоей логики, верблюд таки ты. А мне достается роль дерева. Пардон, пальмы.
— Глупость это, а не закон. Иначе бы вы не развелись. Насчет верблюда — не факт. Обезьяна — она изобретательная. Недавно Пьявченко меня так уболтал, что я ему компьютер полдня по доброй воле настраивал. А надо было всего лишь сразу послать его… э-э-э… — Он запнулся, подбирая слово. — В общем, к сисадмину. Пусть бы ему мозги на кисель убивал.
— Русланчик, хороший ты парень. Интересный, высокий, стройный. Вон волос какой красивый: платинового оттенка, да еще и вьется. Любая девчонка обзавидуется. В модельное агентство не предлагали работать пойти?
— Предлагали.
— А чего не пошел?
— Не хочу.
— А не женишься чего? Двадцать пять лет уже.
— Понимаешь, Еся, мы ж с тобой близнецы-братья…
— Я на брата не тяну.
— Не важно. Я в эмоциональном плане имею в виду. Так вот, мы психологически похожи, и даже дни рождения у нас, если помнишь, рядом стоят.
— Ага, один день разницы всего, правда, годы разные.
— Молодец, знаешь. Выходит, если я женюсь, то обязательно влипну в женский вариант Игоря Пьявченко. А оно мне надо?
— Молодой ты просто еще. Вот ерунду и болтаешь. — Она вздохнула и вынула из ящика письменного стола новый лист. — Вовсе не обязательно тебе так попадать, тем более что ты мужчина, а я женщина. У нас цели и задачи в жизни разные.
— Да ладно тебе. Сейчас все усреднилось: женщины пашут на работе, мужчины с детьми дома сидят.
— Это да. У меня у троих знакомых мужья не работают и детьми занимаются, тогда как жены вкалывают за двоих.
— Серьезно?
— Ага. Ой, нет, вру. У двоих. В третьей семье муж просто дома сидит, а ребенком жена после работы занимается.
— Застрелиться. — У Руслана вытянулось лицо. — Он еще и налево ходит, наверное? Иначе от безделья свихнуться можно, дома-то сидючи день за днем.
— Не знаю, не задумывалась. Но во всех этих семьях все своим положением довольны. То есть каждый сам для своей жизни злобный папа Карло.
— Почему?
— Что выстругивают, то и получают.
— Это да. Согласен.
Есия написала вверху заголовок и подчеркнула его двойной линией.
Основные мотивы (версии) убийства:
1. Ограбление.
2. Профессиональная деятельность.
3. Личная неприязнь кого-либо из нападавших.
4. Хулиганские побуждения.
И тут в кабинет вошел Игорь Пьявченко.
— Здравствуй, зайка, — громко произнес он и довольно ухмыльнулся.
— О, легок на помине. Помяни черта — он и появится, — ехидно прокомментировал приход Пьявченко Руслан.
— Не называй меня зайкой. Я, кажется, уже не раз тебе говорила.
— Я ж любя, рыба моя. — Пьявченко присел рядом с Есией и фамильярно осклабился.
— Игорь, давай не будем повторяться. Меня раздражает такое обращение.
— Ладно, ладно, — миролюбиво согласился он, по-хозяйски положив руку на спинку ее стула. — Больше не буду.
— Игорь, руку убери, — сказала Есия и отстранилась. — Нас могут неправильно понять.
— А я ничего не боюсь. — Он нагловато ухмыльнулся и подмигнул ей.
— Твои проблемы, Игорь. Мне демонстрация отношений, которых нет и не будет, абсолютно не нужна.
— Еся, сколько можно дуться, — обиженно протянул Пьявченко, но руку все же убрал.
— Вот и молодец. А по поводу «сколько» — я думаю, ты это не всерьез. Я на тебя не дуюсь, Игорь. Просто было и прошло. Обратно не вернешь.
Руслан, которому изрядно надоели присутствие Пьявченко и необходимость слышать его голос, решил вмешаться в разговор:
— Кстати, Есия, по делу, которое ты сейчас ведешь, уже запись камеры видеонаблюдения есть.
Есия благодарно посмотрела на него и моментально включилась в игру:
— Очень хорошо, сейчас гляну. Откуда, говоришь, потерпевший возвращался?
— Предположительно от друга. Но это еще не точно, информацию надо проверять.
— С женой, я так понимаю, разговаривали уже?
— Да. Говорят, окаменела и молчит. Никому ничего толком добиться от нее не удалось.
— Ладно. Сама сегодня съезжу к ней.
Пьявченко поскучнел.
— Есь, — он накрыл своей ладонью руку бывшей жены, — давай поговорим, а? Ну я очень прошу. Сегодня вечером, после работы. Где хочешь: в «Эсквайре» или в «Печках-лавочках»?
«Эсквайр» — довольно дорогой ресторан, при котором есть бар, тоже недешевый. «Печки-лавочки» — сеть типичных фаст-фудовских забегаловок, больших, шумных и не слишком подходящих для интимного разговора. Но бывший муж всегда отличался прижимистостью и по логике вещей должен был пригласить Есию именно в «Печки-лавочки». И вдруг такой пассаж!
Есия так удивилась переменам в «финансовой политике» бывшего супруга, что растерянно кивнула:
— Да, «Эсквайр» — хороший ресторан.
— Вот и отлично, — повеселел Пьявченко, — тогда я за тобой примерно в половине шестого забегу и пойдем туда вместе.
— Не надо. Меня не будет, я сейчас ухожу, — испугалась Есия. Перспектива провести вечер с надоевшим до оскомины бывшим мужем показалась Есии чудовищной.
— Тогда в «Эсквайре» в шесть.
— Я не успею.
— Не переживай, я подожду, — и он на прощание счастливо и открыто улыбнулся.
— Ну и что это было? — спросил Руслан, едва за Пьявченко закрылась дверь. — Ты зачем согласилась?
— Ты же слышал, все случайно вышло.
— Так надо было ему это объяснить, а не подробности встречи обсуждать.
Есии стало стыдно. Но вместо того чтобы признать ошибку, она начала искать оправдания себе.
— Может, он не такой уж и плохой, — смущенно пробормотала она. — Просто это я неудачница. Не умею строить нормальные отношения с мужчинами. Даже мама так все время говорит.
— О, ну понеслась. Сеанс самобичевания и публичного побивания себя камнями. Это, пожалуйста, без меня. — Руслан встал и вышел, раздраженно хлопнув дверью.
Недавно Руслан в порыве откровенности высказался, что, мол, он и Есия очень схожи. Есия не стала возражать, хотя на самом деле так не считала. То есть общие черты, безусловно, имеются, к примеру, романтичность и влюбчивость. Но на том сходство заканчивается. Руслан более резок, как истинный мужчина дерзок, неуступчив и органически не переносит тех, кто пытается сесть ему на шею. Есия же предпочитала сглаживать острые углы и вечно попадала в дурацкие ситуации, оказываясь или в роли тягловой лошади, которую забывают кормить, но исправно возят на ней грузы, или в роли ишака, который не в курсе, куда и кого везет.
Что скажет Руслан, когда вернется, Есия прекрасно знала: потребует, чтобы она позвонила Пьявченко и отказалась от свидания. Но откровенно подчиняться ему категорически не хотелось. Еще возомнит о себе бог весть что.
Есия наскоро собралась и вылетела на улицу. К счастью, по дороге удалось избежать встречи с Русланом, а не то скептический взгляд и острое словцо были бы ей обеспечены.
Все мы время от времени совершаем ошибки. Но если это не спонтанный «пролет», то гораздо приятнее ответственность за него с кем-нибудь разделить. Единственный человек, способный оценить авантюризм предстоящего Есии свидания, — подруга Софья, которая настаивала, чтобы ее называли Зосей. Именно ей и позвонила Есия.
— Зося, представляешь, Пьявченко пошел в атаку, — без предисловий начала она.
— В каком смысле?
— Он меня сегодня пригласил в ресторан, а я растерялась.
— Отказала, что ли?
