Что касается самой формы протеста, то здесь мы имеем дело с невиданным по милосердию аттракционом. Мирные обезьяны не хотят никого убивать. Они просто хотят вырваться из Сан-Франциско в соседний лес, где растут секвойи. Люди, как всегда, ничего не понимают, и — что ещё делать, если по городу носится стая оголтелых шимпанзе? — начинают военные действия. Но за время погрома, учинённого вырвавшимися на волю животными, погибает только парочка «плохих» парней, в том числе и меркантильный, мстительный негр. И их совершенно не жалко.
Разумеется, все эти обезьяньи проделки рассчитаны исключительно на подросткового зрителя. Возможно — трудно судить — именно такое кино должно стать ещё одним незабываемым приключением для современного ребёнка. А заодно и научить его любить животных в лучших традициях Animal Planet. Тем более, что оборванная на пустом месте концовка явно предполагает ряд продолжений, где хануманову племени ещё предстоит проявить свои лучшие духовные качества.
Роль Цезаря исполнил, если так можно выразиться, отличный британский актёр Энди Серкис, Горлум и Кинг Конг в одном лице — человек, чья мимика и жесты, обработанные на компьютере, создают иллюзию реальности, успешно замещающую её саму. А вот массовое обезьянье мельтешение с непременным гуканьем и битьём в грудь в какой-то момент начинает утомлять излишним натурализмом. Для тех, кто и в зоопарке обходит обезьяньи вольеры стороной, просмотр грозит обернуться настоящим испытанием нервов. Ведь, если задуматься всерьёз, то разумная обезьяна — это, по сути своей, очень страшно. Что уже неоднократно и убедительно демонстрировали нам в книгах и кинозалах.
-- Возрождение реализма
Это творческое объединение было воссоздано в 2008 году и стало преемником знаменитой организации, которая существовала в России в 1903-1923 гг. и под эгидой которой выставлялись такие мастера, как В. Васнецов, М. Врубель, С. Жуковский, Н. Рерих, В. Суриков и другие.
В нынешний Союз входит сорок мастеров, которые представляют пять поколений русской реалистической школы от легендарных авторов советской эпохи В. Сидорова, Г. Коржева и братьев Ткачёвых до недавних выпускников Института им. Сурикова и Российской академии живописи, скульптуры и архитектуры И. Глазунова.
Выставки Союза русских художников имели широкий общественный резонанс. По их итогам Министерством культуры Республики Беларусь было принято решение пригласить Союз Русских Художников официально представлять Россию в Гомеле, культурной столице Содружества-2011.
С начала этого года в Гомеле проходят различные культурные торжества, пик которых приходится на сентябрь-октябрь. Именно на это время запланированы самые масштабные события: конкурс вокально-инструментальных ансамблей "Студенческий шлягер", турнир по спортивным бальным таанцам "Золотая рысь", международный танцевальный фестиваль "Сожскiй карагод", международный фестиваль "Славянские театральные встречи", выставка Союза русских художников в Национальной картинной галерее им. Ващенко.
Примечательно, что, если в конкурсах и фестивалях принимают участие ансамбли и коллективы из разных стран, то живописный сегмент полностью охвачен Союзом русских художников. Это очень символично, так как впервые за много лет на международных фестивалях художественную Россию представляет именно реалистическое искусство, не пользующееся в последнее время государственной поддержкой как, якобы, не модернистское и консервативное. Однако у белорусской стороны на этот счёт другое мнение, и именно реалистической живописи здесь отводят первостепенное значение.
Учитывая значимость проекта, многие из участников Союза прервали свои летние творческие поездки, чтобы успеть завершить начатые картины и сформировать интересную коллекцию. В итоге в экспозицию были включены преимущественно нигде ранее не выставлявшиеся произведения, а доминантой выставки стала жанровая картина, о чём особенно просили белорусы.
Известные отечественные мастера тематической живописи Н. Зайцев, М. Фаюстов, И. Каверзнев, С. Смирнов представили произведения на тему русской истории, культуры и традиций русского народа. Но и пейзажная лирика не осталась без внимания, украшенная холстами В. Страхова, В. Орлова, М. Изотова, Ю. Мокшина, В. Кураксы, А. Дареева. Причём, пейзажные произведения были подобраны таким образом, чтобы зритель побывал во всех уголках России: "Плёс на Волге", "Поленово", "Деревня Ямково. Кострома", "Вологодская деревня", "Вечер на Клязьме", "Баркасы. Белое море".
Интересен тот факт, что Союз русских художников станет и единственной организацией, которая не покинет Белоруссию после окончания всех торжеств, а задержится в Союзном государстве до 2012 года. Дело в том, что художественные музеи Могилёва, Бобруйска и Витебска выступили с инициативой показать выставку СРХ у себя, приняв эстафету от Гомеля.
Советом Союза русских художников эта идея была поддержана, тем более, что белорусской стороной вынашиваются планы организовать в обозримом будущем в Минске крупную совместную выставку русских и белорусских мастеров реалистической живописи.
Наш корр.
Борис Лизнёв -- Первый план
Всем известна песня со словами: "Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт". Однако иногда встреча с чёрным котом может быть полезной или даже судьбоносной. Расскажу о такой встрече, которая произошла со мной.
В 80-е годы в Ленинграде шла бурная жизнь. Интеллигенция искала себя, старалась дистанцироваться от советской власти и советского образа жизни. Ей нужны были новые кумиры и пути, некая новая духовность. Повсюду появлялись какие-то кружки, проходили встречи, организовывались клубы по интересам. Кто-то был рериховцем, кто-то поклонником теософской теории Блаватской. Были гурджиевцы, были дзен-буддисты. Многие из людей, пройдя тернистый путь, в итоге пришли к православию. Многие погибли, испепелив себя в исканиях.
Как правило, в этих своеобразных кружках имелся один лидер или, как его называли, учитель. Вокруг него всё и существовало. Такой учитель был и у меня. Незаурядный человек, творчески одарённый фотограф, он считал себя последователем Гурджиева, теософа, абсолютизировавшего в людях волевое начало.
Я доверял этому человеку безраздельно, он был для меня кумиром. Такого фотографа мне больше не приходилось встречать. Например, он снимал портреты людей и создавал в итоге что-то на них не похожее. Словно бы вытаскивал из каждого человека некую потаённую демоническую сущность. Его пейзажи тоже были наполнены драматизмом. Он видел мир весьма своеобразно. Отношение к искусству, к фотографии было поистине религиозным.
Он говорил: "Как надо снимать? Вот ко мне пришла сорокалетняя женщина, которая за всю свою жизнь никак не могла забеременеть. Я её снял, и, как выяснилось, она вскоре забеременела". Стоит уточнить, что он употреблял слово "снял" почти в значении "снял порчу". Однажды я увидел его фотографию моря, позже учитель рассказал мне, как один мужчина до пятидесяти лет не мог научиться плавать и, лишь взглянув на этот снимок, сразу же поплыл. "Вот так надо снимать!" — говорил он.
Меня предупреждали, что этот человек опасен, что он погубил многим жизни, что он практикует своеобразный духовный вампиризм, когда из ученика выкачивается энергия, а потом таковой выбрасывается за ненадобностью. Но я не слушал, был абсолютно очарован своим учителем.
Один раз произошёл любопытный эпизод, который коренным образом изменил моё к нему отношение. Я с моим учителем приехал в Москву к его знакомому саксофонисту. Когда-то, в 60-е годы, они вместе играли в джазовом оркестре. Саксофонист уже давно пел в православном хоре и во время разговора заявлял, что все оказались жертвами западной пропаганды.
Когда мы входили в его квартиру около Киевского вокзала, в темноте коридора я заметил одинокого тощего чёрного кота. Сразу же подозвал его. "Чего ты тут грустишь, кот? Ты ведь, наверное, многое знаешь в этой жизни", — минуты две я беседовал с котом и гладил его. А потом пошёл в комнату, где, собственно, и произошла встреча.
Завязалась объёмная беседа, которая длилась часа четыре. О чём только ни говорили в этот вечер. Например, мой учитель рассуждал о Гурджиеве: "Будущее — за его идеями. Поймите, ни бессмертия, ни души в мире нет. Гурджиев похоронил эти иллюзии. Всё прах, если не работать. Осознание себя, концентрация воли — вот, что может перевоссоздать человека. Собственно, для этого жизнь и даётся. Можно преодолеть смертность, и он, Гурджиев, это доказал, попав в автокатастрофу. У него выплеснулся на дорогу мозг, а руль пробил грудь. Но он встал и шёл домой тридцать километров. Никто не мог его остановить. На следующий день он уже был совершенно здоров. Когда же свою миссию он посчитал завершённой, то сам прекратил своё существование. Работая над собой, он переходил с одного уровня на другой: астральный, ментальный, эфирный. Не каждому дано познать закон семи октав..."
