севере. В этой империи проживали, по современным оценкам, около 50 миллионов человек. Общую же численность германских племен, еще не покоренных римлянами, те же историки оценивают в 3–4 миллиона человек.
В самом Риме было около миллиона жителей. В центре города уже тогда высились громадные здания, волновавшие воображение любого уроженца диких чащоб и долин. Например, театр Марцелла (а Колизей еще не был построен) уходил ввысь на 33 метра, являя собой рукотворную каменную гору. На его трибунах хватало место для 10 с лишним тысяч зрителей.
На месте Пантеона стоял монумент, возведенный в честь Августа, – Алтарь Мира, украшенный рельефами из каррарского мрамора. Мавзолей Августа, достигавший в поперечнике 89 метров, должен был возвестить грядущим поколениям, что империя, созижденная им, нерушимо простоит многие века. Увы, эта и другие постройки давно сметены вихрем времени, не жалующим ни империй, ни царей.
Знатные римляне, в окружении которых рос юный заложник Арминий, проживали в громадных каменных зданиях. Как отличались те от убогих глиняных и деревянных построек в родных германских селениях! Разве молодому варвару не хотелось при виде этих красот стать гражданином Рима, солдатом его легионов? Все, что он видел в Риме, воспринималось как сон. Сказочный сон…
Юный варвар и впрямь поступил на военную службу. Но здесь словно завеса секретности окружила его. Немецкий историк Эрнст Холь, автор очерка «Zur Lebensgeschichte des Siegers im Teutoburger Wald» – «К биографии победителя битвы в Тевтобургском лесу» (1943), предположил, что вместе с римскими легионами будущий вождь херусков побывал в Армении, что и объясняет его необычное имя: Арминий. Однако других доказательств этому нет. Больше похоже на правду, что в 6 г. он участвовал в походе на Паннонию (сегодня – территория Венгрии). Там пять римских легионов вели войну против местных племен. В каждом легионе было по 5500 солдат. Одного из них, возможно, звали Арминий-херуск.
Если будущий вождь антиримского восстания и воевал в Паннонии, то, как предположил американский историк Питер Уэллс, автор книги «Die Schlacht im Teutoburger Wald» – «Битва в Тевтобургском лесу» (Нем. изд. 2005), он мог вынести из этой войны «два важных наблюдения». Во-первых, «римские войска во время похода слишком растягиваются», а, значит, их строй можно рассечь несколькими смелыми ударами и окружить отдельные группы легионеров. Во-вторых, полудикие племена «могут на равных сражаться с римскими легионами».
Известно, что во время той войны варварам удалось заманить римлян в болотистую местность в окрестности современного Белграда и внезапно напасть на них. Если Арминий был очевидцем тех событий, это стало серьезным уроком для него, полагает Уэллс. Может быть, именно тогда верный солдат империи превратился в ее злейшего врага.
В сентябре 9 г. тысячи тайных сторонников Арминия были дислоцированы на правом берегу Рейна, в местности, лежащей между современными городами Падерборн и Оснабрюк. Сам же он все это время, пока шла подготовка к восстанию, был при Варе тем же, кем Брут при Цезаре, – если уж не другом, то ближайшим советником. Он регулярно встречался с римским полководцем, бывал у него дома, образцово выполнял его поручения – делал все, чтобы природная подозрительность, присущая любому военачальнику, в душе Вара рассеялась и угасла. Арминий хотел воевать с римлянином, к войне совсем не готовым.
План удался. Правда, заговорщиков, как водится, в последнюю, решающую минуту пытались предать. Тацит сообщает, что тесть Арминия, Сегест, не раз хотел предупредить Вара о грозящей ему беде. «В последний раз он говорил об этом на пиршестве, после которого германцы взялись за оружие» («Анналы», I, 55). Но римский полководец пренебрегал «этой клеветой». Назвать его ближайшего помощника Арминия «предателем»? Устами доносчика глаголет жалкий завистник.
Вара заинтересовала другая новость. Он узнал, что одно из отдаленных германских племен замышляет отпасть от Рима. Он решил немедленно подавить восстание.
Так Вар принял роковое решение отправить 17-й, 18-й и 19-й легионы, а также вспомогательные части в глубь Правобережной Германии. Около 30 тысяч человек узкими лесными тропами отправились в уготованную им западню. Врагов они вскоре нашли – только не тех, кого ожидали, и не там, где собирались искать.
Легионы растянулись на добрый десяток километров. Сильный ветер и дождь затрудняли движение. Вода размыла дороги, солдаты увязали в грязи. Лес стеной окружил их с обеих сторон. Для уроженцев солнечной Италии все было чуждо в этой стране – и ее природа, и несносный климат.
Но римлян ждало и нечто худшее. В районе Калькризе, близ Оснабрюка, тысячи германских воинов уже ожидали захватчиков. Они прятались за валами из дерновины – тактика, которую германцы подсмотрели у самих римлян. Внезапно в толчею из понуро шедших легионеров полетели сотни копий. Из-за сутолоки, воцарившейся среди римлян, им было трудно даже поднять свои громоздкие щиты, чтоб оборониться от смертельных ударов. Крики боли и отчаяния оглашали неумолимую чащобу.
На стороне Арминия пусть и было почти вдвое меньше воинов (18 тысяч), но неожиданной атакой и быстрым истреблением множества римлян он уравнял силы, а поскольку его находившимся в укрытии, четко организованным воинам противостояли охваченные паникой, беззащитные, израненные люди, превосходство Арминия было неоспоримым. Словно косами траву, германцы выкашивали легионеров.
Сражение, вошедшее в историю как битва в Тевтобургском лесу, было очень долгим и кровавым. Она продолжалась четыре дня (ровно столько шло истребление отставших римских частей, которые, ничего не подозревая, постепенно подтягивались к месту, где днями раньше были убиты их соратники). Многие тысячи римлян пали на поле боя. Некоторые, спасаясь от смерти, выбирали себе смерть более мучительную – бежали к болоту и медленно тонули там.
Римлянам дорого стоили «несообразительность и малодушие вождя» (Т. Моммзен. «История Рима», т. 5). Их легионы были уничтожены подчистую. Немногочисленных пленников отвели в глубь леса. Там под радостные крики германцев всех их казнили, принеся в дар богам, пославшим великую победу.
Место казни было объявлено «священной рощей». Голову Вара, как и боевые значки разгромленных легионов (они заменяли римлянам знамена), германцы взяли с собой. Это был их величайший трофей.
Разумеется, война против римлян лишь начиналась. По всей Правобережной Германии ждали их яростной мести. Слова «Вар, Вар, верни мне мои легионы!» были словами горечи и боли, а не возгласами отчаяния и бессилия. Старый император Август, прежде всегда побеждавший врагов, начал тотальную войну против германцев.
Был объявлен новый набор в римские легионы. Положение казалось настолько тревожным, что в казармы стали загонять даже бедноту, римских люмпенов. Боялись скорого вторжения мятежных германцев в соседнюю Галлию, лишь полвека назад завоеванную Римом. У спешно набранных легионов задача была одна: для начала удержать границу на Рейне.
