***
Охрана в доме, где жила Ирэна хорошо знала Валерия Константиновича и безропотно пропустила его на территорию. Ключ от квартиры у него был, и он так же беспрепятственно вошел. Машину он отпустил вместе с водителем и охранником до следующего утра. На всякий случай оплатил гостиницу им обоим на сутки, чтобы домой они не возвращались. Авось за сутки все уладится.
Жмых метался по квартире любовницы и тихо зверел. Ирэна домой не вернулась и телефон ее «молчал» электронным голосом: «абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Валерий Константинович открыл бар, вытащил початую бутылку виски и отхлебнул прямо из горла.
Глава 25
Сусанин глазам своим не верил. Маяк, в пиджаке плешивого мужика привел его к Прачечной в Митино.
— Вот это наглость! — возмутился Сусанин, глядя на ремонтирующееся помещение с вывеской «прачечная». — Это типа, в одну воронку снаряд дважды не попадает?
— Сиди и не дергайся, а лучше откатись подальше! — остановила Сусанина Алиса Генриховна, когда тот намеревался вылезти из машины и осмотреться. Она достала телефон и набрала номер Дзена и включила громкую связь.
— Привет, Мастер — ломастер! Сразу к сути. Как нам последить за входом, вероятно двумя, не привлекая внимания?
— Машину поставьте неподалеку и видеорегистратор разверните в сторону входа. А сами из машины уходите. Мотор не глушите, — сразу выдал Дзен.
— Ну и как долго машина с включенным двигателем не будет привлекать к себе внимание? — спросил Сусанин.
— Ровно до того момента, пока не приеду я, и не сменю вас с нормально пишущей камерой. Локацию скиньте.
— Тогда две. Там еще задний вход должен быть. — уточнила Алиса Генриховна.
— Да понял я. Приеду на машине и парконусь во дворе. А вашу машину сменит Мозг.
— Шапку надень или капюшон! Неприметный ты наш! — с юмором, но по делу заметил Сусанин.
— Маршрут мне разработай, умник! Чтобы мы в пробках не потонули, — парировал Дзен.
***
Сотрудников отдела охраны свидетелей перешерстили до уровня ДНК и не обнаружили даже намека на предательство. Отобрали все средства связи и оставили на тех же адресах, где держали холопов. Помощников Жмыха перевезли на другую квартиру и приставили охрану. Все ждали визита не прошенных гостей, все были к этому визиту готовы.
Настя и Профессор сидели в темной квартире и переговаривались шепотом. Охрана из первой группы была здесь же и молчала. Медленно текли минуты. Полночь…, час…, два…
— Наблюдаю движение, какой-то мужик направляется в сторону дома, шатается. — услышали Настя и Профессор голос Сусанина в микронаушнике. Сусанин изображал бомжа на помойке. Расположение мусорных баков было самой удобной точкой обзора. Дом стоял торцом к помойке, и Сусанин мог видеть, как двор, так и заднюю часть дома, передвигаясь по периметру пункта сбора мусора. Если учесть, что задняя часть дома имела двери, в которых накануне заблокировали все замки, то концентрация внимания Сусанина была на дворовой территории. Замки, банальным способом, залили эпоксидной смолой и открыть их уже было невозможно. Только менять, что и планировалось сделать после операции.
Настя подняла правую руку — жест, который обозначал предельную готовность. Послышался звук спускающегося лифта, затем лифт поднялся вверх и остановился этажом ниже. Несколько шаркающих движений, звон падающих ключей и в завершении грохот закрывающейся двери. Наступила тишина.
— У нас тишина, что у тебя? — шепнула Настя в микрофон.
— Этажом ниже вас зажегся свет. Это все.
Три часа ночи. Тишина. Телефонное жужжание виброзвонка, как звук сигнальной сирены разорвал тишину. Настя подскочила от неожиданности, а Профессор изумленно уставился на свой телефон. Договорились, звонить только в крайнем случае. Видимо крайний случай наступил, что-то произошло на другой квартире? Хотя на дисплее телефона был номер Алисы Генриховны.
— Да, — шепнул Профессор, — очень вовремя вы, Алиса Генриховна!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Боюсь, что поздно! Включай громкую связь, к вам никто не придет!
— Почему? — все еще шёпотом спросил Профессор.
— Потому что они не будут трогать холопов! — заорала Алиса Генриховна. — Они уберут Жмыха! Бегом к нему! Я потом все объясню.
Весь разговор Настя слышала даже без включенной громкой связи и изумленно уставилась на Профессора.
— И? — одними глазами задала вопрос Настя.
— Помчали, Алиса Генриховна не дергала бы нас, если бы не была уверенна в своей правоте. Звони Матери, надо убедится, что с нами точно Повелитель Душ разговаривала.
Настя достала телефон и одной кнопкой вызвала номер Зинаиды Алексеевны:
— Вы еще там?! — рявкнула Мать. — Бегом к Жмыху. Мы крупно облажались!
Профессор и Настя на реактивной тяге неслись на Ходынку.
***
Дверь в квартиру Ирэны была не заперта, а просто захлопнута. Без ключа или специальных навыков, конечно, не войдешь, но все-таки с закрытым замком возни побольше. Профессору хватило пару секунд, чтобы открыть и войти.
Жмых лежал на диване без признаков жизни. На журнальном столике стояла бутылка виски с переполовиненным содержимым. Рядом с бутылкой были разбросаны пустые капсулы снотворного и упаковка от него же. На пальцах Валерия Константиновича остались следы белого порошка и на бутылке тоже.
— Опоздали… — сказал Профессор, проверяя наличие пульса у Жмыха. — Причем сильно опоздали. Он уже остыл. Тут еще и кондиционер работает.
— Коктейль Мерлин Монро? — спросила Настя.
— Ага, похоже, что так, — ответил Профессор и достал телефон.
Через час в квартире Ирэны работал Колдун и эксперты ФСБ.
Глава 26
— Мне не давала покоя одна фамилия из списка. Где-то я уже о ней слышала, а вот где не могла вспомнить. — начала Алиса Генриховна, когда все, кроме Ноля, собрались в кабинете Зинаиды Алексеевны. — Смирнова Валентина Николаевна. Она была руководителем отдела опеки и попечительства. В 2005 году была какая-то мутная история с усыновлением за границу. По идее, иностранные граждане могут усыновлять детей, которых не усыновляют Россияне. То есть тех, у которых имеются физические дефекты или неизлечимые заболевания. Извините за цинизм. Так вот Смирнова, за время своей опекунской деятельности выдавала разрешения на усыновления здоровых детей, которые по документам проходили как неизлечимо больные. История тогда попала в газеты и лавочку прикрыли, но сама Смирнова суда и следствия избежала, так как выбросилась из окна. Эту историю раскопал Ноль по моей просьбе.
Дальше мы решили проверить всех, кому в списке соответствовали цифры и выяснилось, что никого из них в живых уже нет. Вот тут-то меня и обдало холодным потом. Дальше вы знаете.
— Итого, у нас 147 трупов из списка, плюс Караваев — два Караваевых, плюс Жмых… плюс еще шесть Караваевских и даже боюсь представить сколько плюсов, о которых мы не знаем! — подвела итог Зинаида Алексеевна и обратилась к группе, которая работала на квартире любовницы Жмыха. — Что у вас?
— Остановка сердца. Быстро и тихо. Снотворное — лошадиная доза и виски. Суда по подтекам на одежде, пару раз глотнул сам, остальное уже вливали, когда он был почти без сознания. Есть небольшой синяк на затылке — от пальцев, видимо, когда голову держали, не рассчитали силу, — отчитался Колдун.
— Когда Жмых прибыл в квартиру, там его ждали. Утром на территорию комплекса приезжала служба по обслуживанию видеонаблюдения. Немного подправили угол обзора камер в гараже, ровно на столько, чтобы появилась слепая зона на въезд в паркинг и на лестничную клетку. В гараж ведет лифт и лестница. Пользовались лестницей, оно и понятно — движение лифта может заинтриговать консьержа, — продолжил Профессор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Почему так грязно сработали в этот раз? Жмых был прогнозируемый до тошноты, могли бы и получше подготовиться, — задумчиво произнесла Зинаида Алексеевна.
