— Кстати, Стон, — обратился он уже ко мне, — это не Странница.
— Да, — вздохнул я, — Порхающая в этих обстоятельствах не смотрелась бы. Законы художественного творчества.
— Правда искусства, — понимающе согласился друг.
— Надо же, — восхитился я, — навострился.
— Послушайте, — перебила нас неизвестная блондинка, — у меня тоже есть к вам предложение. Я знаю, где этот груз, пойдём выроем, продадим, а выручку поделим на троих. Как идея?
— По-моему, замечательно, — воскликнул Камень.
— Вы как хотите, — сказал я, — а мне пора спать. Тебе, между прочим, тоже. Завтра с утра снова невесту искать.
— Ничего не поделаешь, служба у него такая, — с сочувственным уважением произнес друг.
Полли (я вспомнил её имя) с некоторым испугом кивнула.
— Понимал бы что-нибудь! — рассердился я. — Короче, жду тебя вскоре после восхода.
Дом возник из тумана и начал осторожно приближаться, гостеприимно распахнув дверь. Не прощаясь со спутниками, я зашёл внутрь. За спиной раздался довольный щелчок замка.
Я выглянул в окно. От пакгауза вдаль рука об руку уходили Несущийся Камень и Полли. У него на левом, а у нее на правом плече лежали лопаты. Они шли добывать клад. Пусть их повеселятся.
Итак вариант с преступниками не прошел. Но тогда остались всего две возможности. Впрочем, обдумаем это утром. Я выпил кофе с меренгами, подозвал Музу и надиктовал ей небольшую поэму о неизбывной тоске. Перечёл, вышло неплохо: тоскливо и неизбывно. Подошел к окну, посмотрел на опустевший пейзаж. Даже пакгауз куда-то исчез. Серая полумгла, и больше ничего. Где-то там, в мутном пространстве, Камень и Полли выкапывают отравку. Он впервые самовольно покинул меня. Завтра, всё завтра. Завтра вернём его на место. Я зевнул, рывком опустил ночь и пошел спать.
Наутро я с трудом отыскал друга на коврике под кроватью. Я вытащил его, стряхнул пыль и подрегулировал. Теперь он обнаружился в моём любимом кресле. Развалясь, он попыхивал сигарой (а ведь я просил никогда не курить в доме) и смотрел вызывающе. Ладно, оставим как есть. От частых переключений реальность изнашивается и покрывается слепыми пятнами.
— Опять на поиски или сегодня передохнём? — нахально осведомился Камень.
— Разумеется, опять, и сызнова, и снова. Пока наши труды не увенчаются успехом.
— Да, — сказал он, — я сам должен был догадаться. Теперь это станет доброй традицией дома. После завтрака гости переодеваются из смокингов в охотничьи куртки и отправляются разыскивать невесту хозяина. Несколько часов пробродив на воздухе и нагуляв аппетит, все возвращаются в замок и обедают. После десерта представление повторяется. Общее веселье омрачает лишь одна мысль: что будет делать хозяин, если, не дай Бог, разыщет пропажу.
— Ты сомневаешься в моём желании найти Странницу или в готовности идти до конца? — сухо осведомился я.
— Нет, что ты, — замахал он руками, заметив, что я постукиваю стэком по голенищу сапога — дурной признак. — Я всего лишь ёрничаю помаленьку. Для развлечения досужей публики и общего облегчения атмосферы.
— Значит, ты отправляешься со мной?
— Ну какие могут быть вопросы? Куда королева моря дракула, туда и её верная рыба-доедала.
— Надоедала, — уточнил я. — Тогда слушай диспозицию. После наших вчерашних забав очевидно, что гангстеры Странницу не похищали. Значит, это сделали пришельцы.
— Какие еще пришельцы? — изумился приятель.
— Хороший вопрос. Пришельцы бывают двух видов: пространственные и временные. Отсюда следует логичный вывод: столь тяжёлое оскорбление нанес нам кто?
— Кто? — тупо повторил Камень.
— Или те, или другие. Продолжаем рассуждения. Украв девушку, они не остановятся на полдороге. Рано или поздно они доберутся и до нас. Не будем этого дожидаться, сами предложим себя в качестве приманки. Пойдём в город и примемся бродить.
— До каких пор?
— До результата.
— Это мне нравится. Вот что называется — сдельная работа.
Едва мы вышли, как слева от дороги приземлился странный кубический аппарат, набитый людьми в красной форме. Справа тут же плюхнулся эллипсовидный аппарат, команда коего была облачена в голубое. Оба коллектива с места в карьер приступили к активным действиям. Левые выхватили из карманов плоские металлические коробочки, напоминавшие электрические фонарики. Для довершения аналогии из них вырвались яркие лучи. На этом сходство заканчивалось, ибо, попадая на твердый объект, световой пучок осыпался мириадом ярких искр, а цель вытягивалась в вертикальном направлении и утончалась вплоть до полного исчезновения. Правые не остались в долгу, поразив противника градом разноцветных яичек. Соприкасаясь с предметом, овоиды присасывались к нему, резко увеличивались в объеме, в то время, как сами предметы как бы сдувались, превращаясь в точки ничтожно малых размеров. Рядом с нами материализовался перекошенный карлик с конечностями разной длины и широкой клоунской ухмылкой от уха до уха. Обнаружив, насколько отличается от нас, гном стал прыгать, как мячик, хаотически перемещаясь в пространстве. Соответственно передвижениям коротышки его тело то сплющивалось, то раздувалось, пока шибздик не превратился в стройного двухметрового гиганта с фигурой Шварценеггера.
В последнюю очередь метаморфант стёр с лица идиотскую гримасу, заменив ее нормальной добродушной улыбкой.
— Здравствуйте, уважаемые Стон и Камень, — произнес он, завершив трансформацию. — Чтобы снять все вопросы, сразу же сообщу: я прибыл из будущего. Меня зовут Брр Ивсё.
— Специально для контакта с нами? — заинтересовался Несущийся Камень.
— Специально, чтобы похитить мою невесту? — напряженно спросил я.
— Да нет, что вы, — удивился верзила. — Просто на отдых. У нас там дела, проблемы, конфликты всякие. Сложности с питанием гигантских стукотов, постоянно отказывает всепланетный винчестер, генератор бесплатной энергии западает в четвёртом измерении, у жены ежедневно обнуляется искусственный мозг, соседи из параллельного пространства включают громкую музыку после одиннадцати вечера, заноза под ноготь попала — пятые сутки вытащить не могу, уже нарывает. А у вас тихо, спокойно, на душе легко.
— Тихо? А что вы тогда скажете о шуме, производимом вон теми двумя кампаниями?
— Какими? Ах, этими. Да не обращайте внимания! Красные стремятся установить повсюду жестокую диктатуру с утренним пением гимнов и ежевечерними кровавыми жертвами Молоху. У них масса сект, спорят о том, каково подлинное имя Молоха и где спрятан оставленный им священный свиток. Голубые желают, чтобы в мире установилось блаженное безвластие. И те, и другие — сторонники грубых насильственных методов, но накоротко замкнуты друг на друга и потому совершенно безобидны. Однако при встрече их не следует кормить — обнаглеют. И не гладить — очень привязчивы, могут укусить. Они-то и прибыли для похищения вашей невесты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
