— Ты, — останавливается бета в каком-то полушаге от меня. Опускаю голову и задерживаю дыхание. — Сейчас бегом отправляешься вниз. Нар проводит. Будешь доктору помогать, медсестричка. И чтобы ни одой жалобы не поступило, если хочешь через пару дней уйти отсюда живой и невредимой. Уяснила?
— Да, — шепчу, не скрывая страха.
— А ребенок как же? — осмеливается подать голос Ленар.
И я его мысленно благодарю за то, что спрашивает важное. Сама бы вряд ли сумела.
— Вот ты и присмотришь. Пока Куфин ее не заберет.
— Но… я с такими никогда не имел дел, — скосив глаза, замечаю, как бугай бледнеет, поглядывая на мою девочку.
— Ничего, разберешься. Если что, Узана подсобит, — обрубает Хорн любые возражения и тут же чуть громче. — Нар, живо сюда. Проводи нашу гостью.
— С удовольствием, бета, — сально щерится, катая по губе зубочистку, второй бугай-переросток, возникая на пороге. — Провожу со всеми почестями.
Шумно сглатываю, и три пары волчьих глаз скрещиваются на мне, изучая, как букашку. Давят морально так беспощадно, что никак не могу сдвинуться с места, чтобы дойти до кровати и, разжав руки, оставить омежку тут.
Одну. Без меня.
— А ну пошевеливайся! — рявкает бета, толкая в спину.
Вот уж кто может с лихвой похвастаться отсутствием человечности. Жестокая бездушная машина.
Переставляю ногами, чтобы не упасть, и мысленно прошу малышку быть умницей и дождаться меня.
Я обязательно к тебе вернусь!
Обещаю ей, глядя глаза в глаза.
— Агу! — слышу в ответ.
Неужели почувствовала?
Глава 19
АНИЛА
— Ну что, красотка, прогуляемся? — лыбится Нар, следуя за мной след в след и жарко дыша в затылок.
Неприятно, жуть.
И страшно так, что мурашки бегают по коже, как заведенные. Тело теряет пластику и деревенеет. Волосы на голове шевелятся. И не потому что за спиной беззвучно вышагивает огромный оборотень, а потому что это, прежде всего, сильный и охочий до женщин мужик, который пожирает меня сальным взглядом.
Будто людоед лакомый кусок мяса во время жуткого голода. Того и гляди, набросится.
Матушка-Луна, помоги, защити.
Причитаю беззвучно, не ожидая от двуликого ничего хорошего.
Склонив голову, шустро шевелю ногами и интуитивно передвигаюсь в сторону подвала, где раньше были девочки. Помню, что Ленар говорил, как их переселили, но куда — неизвестно. Да и опасный оборотень за спиной молчит и не предпринимает попыток меня обогнать и изменить путь следования.
Греет надежда лишь на то, что чем быстрее мы хоть куда-нибудь дойдем, тем скорее я избавлюсь от его пугающего внимания.
Звонкий хлопок пониже талии происходит неожиданно и болью обжигает бедро. Взвизгиваю, вызывая довольных хохот Нара.
Отскакиваю вбок, прижимаясь к стене, и впервые оглядываюсь.
Весело тебе, паррразит?! Ничего я пока выжду, но придёт время и обязательно доберррусь до твоей глотки!
Огрызается в груди Золотинка, скаля огромные клыки на верзилу.
Спокойно, Золь, спокойно. Всё будет хорошо, моя дорогая, всё будет хорошо. Нас же где-то там профессор ждет, значит, этот мерзавец ничего нам не сделает.
Уговариваю волчицу и себя заодно верить в лучшее. И тут же сжимаю кулаки, впиваясь ногтями до алых отметин на коже.
— Налево поворачивай, сладкая. Нам в другое крыло.
Огромная ручища двуликого обхватывает мою талию. И не успеваю я моргнуть, как всем прикладом впечатываюсь в широченную грудь оборотня. Воздух выбивает из легких, а ноги путаются.
— Что ж ты такая неаккуратная, куколка, — довольно ворчит Нар, облапывая меня руками и глазами. — А я сейчас тебе помогу…
— Не надо, — дергаюсь в сторону, упираясь ладонями в литые мышцы.
Только все попытки тщетны. Не могу разорвать его хватку, как не стараюсь. Силы неравны совершенно.
Не двуликий, а гранитная скала. Да такого кабана чугунной сковородой фиг пришибешь.
Кривлюсь и отклоняюсь в сторону, заметив нагло приближающиеся к моему лицу губы, из которых куда-то пропала зубочистка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Золя, я вместо тебя его сама загрызу.
Рычу в душе не хуже волчицы.
Как же я его ненавижу в этот момент.
— А ну, не рыпайся, — дурной оборотень, не переставая скалить зубы, хватает меня за косу, наматывая ее на кулак.
Дергает на себя и больно впивается в мой рот.
Сссобака поганая!
Противно.
На секунду замираю и прикрываю глаза, собирая силы для отпора. Выдыхаю и разжимаю губы. А как только довольно заурчавший бандит углубляет поцелуй, впиваюсь в его язык зубами не хуже своей Золотинки.
Рррви его, Ани! Рррви!
Беснуется моя девочка в груди, требуя крови, и радостно тявкает, когда взвывший от боли бугай откидывает меня в сторону.
Пусть лучше спиной о стену, чем рядом с ним.
— Cдурела, дрянь? — ревет белугой, касаясь пальцами подбородка и замечая на них кровь. — Да я тебя за это…
Нар сжимает кулаки и, сверкая волчьими бешенными глазами, дергается вперед. Вскидываю подбородок и не опускаю глаз. Даже если это мой конец, я не стану пасовать и склонять голову.
— Ты что, пёс, плохо моё распоряжение понял? — долетает до слуха тихий вкрадчивый сип беты Хорна откуда-то с верхней лестницы. И столько в нем скрытой мощи и гнева, что прежняя злоба великана кажется детским лепетом недовольного подростка. — Бегом её отвел к врачу, как велено. И через пять минут жду в кабинете.
Бета не повышает голос, нагоняя ужас одним своим присутствием поблизости. Меня словно ведром ледяной воды окатывают. А если судить по сдувшемуся и сжавшемуся Нару, тот и сам тоже здорово струхнул.
— Есть, — громко рявкает бугай, — пошли, — командует уже мне и, не поднимая глаз, ловко для своей комплекции сворачивает в узкий проход, противоположный тому, куда я направлялась ранее.
Молча преодолевает один коридор за другим, пересекает пустой холл и углубляется в правое крыло.
Шустро перебираю ногами, еле поспевая следом. Но это не проблема, главное. Теперь-то уж точно мы с Наром распрощаемся.
Чувствую, что он мне постарается отомстить за унижение или просто решит отыграться… но это будет потом, поэтому не зацикливаюсь.
Медицинский отсек — приходит в голову определение, стоит нам войти в огромное светлое помещение с высокими потолками, спрятанное за обитой толстым листом железа дверью под кодовым замком.
Белые панельные стены, люминесцентные лампы, стеклянные шкафы с инструментом, раковина с белоснежными полотенцами на крючках, ширма, за которой видна кушетка для осмотра.
— О, это та самая медсестра, которую мне обещал господин Вулич? — невысокий щупленький старичок с аккуратной седой бородкой поднимается из-за рабочего стола и подходит к нам, протягивая руку.
Добродушное лицо с кучей мимических морщинок, седые волосы, зачесанные назад, приятная улыбка на губах. Всё располагает к себе с первого взгляда, вот только отличная память подсказывает мне, что это тот самый профессор, для которого похитили омежек.
— Добрый день. Меня зовут Анила. Я — медсестра, — приветливо отвечаю мужчине на рукопожатие, в то время как захлопнувшаяся за спиной дверь сообщает о молча покинувшем нас Наре.
Вот и замечательно. Чище воздух.
— Приятно, молодая леди, очень приятно с Вами познакомиться. Признаться, был счастлив узнать, что у меня будет помощница, — профессор гостеприимно указывает на один из стульев, предлагая присесть. — Знаете ли, старею. Возраст. Уже тяжело становится справляться со всеми обязанностями самому. Так что Ваша помощь весьма пригодится. Давно в медицине?
— Два… года, — отвечаю с паузой.
Хорошо, что вовремя спохватываюсь. Озвучь я: «Двадцать», дедуля бы напрягся, а тут сияет, как медяк на солнце, веря, что я человек, как и он.
— Простите, Вы сказали: господин Вулич? — решаю узнать про бандитов побольше спустя час, пока стерилизую инструменты.
