[1927]
Сплошная неделя*
Бубнит вселенная в ухо нам,тревогой напоена́:идет война, будет война,война, война, война!На минское поле, как мухи на блюдце,поляки, летчики, присели уже!Говорят: «заблудились!»* — небось не заблудятся,не сядут в Париже на аэродром Бурже.Едут англичане к финнам в гости,пристань провожает, кишит твердолобыми.Едут не в поезде с цилиндром да с тростью —на броненосцах, с минами, с бомбами.Румыния тоже не плохо бронирована.Министрик три миллиарда ровноспер себе и жене на наряды.Если три миллиарда уворовано,то сколько ж тратилось у них на снаряды?Еще готовятся, пока — не лезут,пока дипломатии улыбка тонка.Но будет — двинут гром и железо,танками на хаты и по станкам…Круг сжимается у́же и у́же.Ближе, ближе в шпорах нога.Товарищ, готовься во всеоружиивстретить лезущего врага:в противогаз — проворный и быстрый,саблю выостри и почисть наган.Уже эполеты и шпоры наделигенералы да бароны.Жизнь, от сегодня будь «неделя» —сплошная «Неделя обороны».
[1927]
Посмотрим сами, покажем им*
Рабочий Москвы, ты видишь везде:в котлах — асфальтное варево,стропилы, стук и дым весь день,и цены сползают товаровы.Союз расцветет у полей в оправе,с годами разделаем в рай его.Мы землю завоевали и правим,чистя ее и отстраивая.Буржуи тоже, в кулак не свистя,чихают на наши ды́мы.Знают, что несколько лет спустя —мы — будем непобедимы.Открыта шпане буржуев казна,хотят, чтоб заводчик пас нас.Со всех сторон, гулка и грозна,идет на Советы опасность.Сегодня советской силы показ:в ответ на гнев чемберленскийв секунду наденем противогаз,штыки рассияем в блеске.Не думай, чтоб займами нас одарили.Храни республику на свои гроши.В ответ Чемберленам* взлетай, эскадрилья,винтами вражье небо кроши!Страна у нас мягка и добра,но землю Советов — не трогайте:тому, кто свободу придет отобрать,сумеем остричь когти.
[1927]
Иван Иванович Гонорарчиков*
(Заграничные газеты печатают безыменный протест русских писателей.)
Писатель Иван Иваныч Гонорарчиковправительство советское обвиняет в том,что живет-де писатель запечатанным ларчикоми владеет замо̀к обцензуренным ртом.Еле преодолевая пивную одурь,напевает, склонясь головой соло́вой:— О дайте, дайте мне свободу*сло̀ва. —Я тоже сделан из писательского теста.Действительно, чего этой цензуре надо?Присоединяю голос к писательскому протесту:ознакомимся с писательским ларчиком-кладом!Подойдем к такому демократично и ласково.С чего начать?Отодвинем товарища Лебедева-Полянского*и сорвем с писательского рта печать.Руки вымоеми вынем содержимое.В начале ротика —пара советских анекдотиков.Здесь же сразу,от слюней мокра́,гордая фраза:— Я — демократ! —За ней — другая,длинней, чем глиста:— Подайте тридцать червонцев с листа! —Что зуб — то светоч. Зубовная гниль,светит, как светят гнилушки-огни.А когда язык приподняли робкий,сидевший в глотке наподобие пробки,вырвался визг осатанелый:— Ура Милюкову, даешь Дарданеллы! —И сразу все заорали: — Закройте-канедра благоухающего ротика! —Мы цензурой белые враки обводим,чтоб никто не мешал словам о свободе.Чем точить демократические лясы,обливаясь чаями до четвертого поту,поможем и словом свободному классу,силой оберегающему и строящему свободу.И вдруг мелькает мысль-заря:а может быть, я и рифмую зря?Не эмигрант ли грязный из бороденки вшивойвычесал и этот протестик фальшивый?!
[1927]
