– Вик, скажи честно, зачем тебе это надо?
– Что надо?
– Все – Никита, я, Таня?
Вика всхлипнула и произнесла торжественно:
– Я думаю, если Никита увидит, что я хорошо отношусь к его дочери, и если это увидит его мать, то он начнет ко мне по-другому относиться.
– А что, он к тебе плохо относится?
– Нормально. Но я чувствую, что что-то не так. Понимаешь, он говорит, что я предсказуемая, а с тобой он не знал, чего ждать. Да и его мама о тебе вспоминает часто – какая ты волевая, какой у тебя характер, какая ты хорошая мать.
– Ну, это у Никиты память плохая. Со мной ему тоже было не очень весело. Если честно, мне эта затея не очень нравится. И вообще, наше с тобой общение, ты не находишь, что это достаточно странно? Я все-таки бывшая жена… Ты должна меня ненавидеть.
– А я и ненавижу! – крикнула в трубку Вика. – Ненавижу. Но Никиту я люблю, и замуж за него хочу, и все сделаю для этого. Вообще не понимаю, что он в тебе нашел? Или ты его ребенком удержала?
– Как раз из-за ребенка я его и бросила, – тихо сказала Марина. Вика ее не слышала.
– Он так мучится, у него на работе неприятности, а тебе наплевать.
– А что у него с работой? – с интересом спросила Марина. По слухам, которые до нее доходили, у Никиты действительно были проблемы – шеф в нем разочаровался и нашел себе новую «звезду» фирмы. Но Марина думала, что это временное явление и Никита после бурного старта сам пробьется.
– Не знаю, я ничего в этом не понимаю, да он и не рассказывает. Только он по вечерам пить стал. Приходит, наливает себе полстакана виски и выпивает чуть ли не махом. А иногда и с утра. Потом полощет рот ополаскивателем и жвачкой зажевывает, – делилась Вика.
– Вик, и зачем он тебе такой? – спросила Марина.
– Тебе же был такой нужен!
– Понятно. Ладно, мы приедем. Хотя я и не в восторге от перспективы сидеть с вами за одним столом.
– Да мне на тебя наплевать. Ты, главное, Таню привези.
Вика с Никитой жили в той же съемной квартире, где жила Марина с Никитой. Она ехала знакомой дорогой. Танечка сидела сзади в автомобильном сиденье и крутила головой – ей нравились предновогодние огни и расставленные повсюду елки. Доехали быстро.
Дверь открыла бывшая свекровь, как будто под дверью ждала, и сразу сграбастала Танечку. С каким-то остервенением. И ушла в другую комнату. Даже дверь закрыла. Из-за двери послышалось: «Танюша, смотри, какие подарки тебе от бабушки».
Марина разулась и пошла в гостиную.
– Всем здрасте, – поздоровалась она. Ей никто не ответил.
Никита сидел и рассматривал, как в стакане с виски тает лед. Вика роняла слезы в тарелку.
– Что тут у вас случилось? – спросила Марина. Она чувствовала, что это добром не кончится.
– Ничего, – огрызнулась Вика.
– Я просто сказал, что Вика – хреновая повариха. Правда, в рифму? – зло засмеялся Никита. Вика опять зарыдала и ушла на кухню. Марина села за стол, положила себе салат – дома она успела покормить Танечку, сама съела только банан и была голодная. «Хоть поем», – подумала она.
– Тебе полегчало? – спросила Марина у бывшего мужа. – Нашел с кем связываться. Не та весовая категория.
– Ой, какая ты умная стала! Куда деваться? Прямо великая адвокатесса кинулась на защиту подопечной, – начал заводиться Никита. Он был сильно пьян.
– А вы давно сидите? – спросила Марина.
– Недавно.
– И когда ты успел набраться?
– Не твое дело.
– Может, пойдешь с дочкой поздороваешься? Она обрадуется.
– Нет, не пойду.
– Почему?
– А зачем? Какой смысл? Я для нее кто – незнакомый дяденька? Она меня даже не вспомнит завтра.
– В этом виноват только ты.
– Конечно, я всегда во всем виноват. Что тебя не удержал, что с дочкой не общаюсь. Не волнуйся, меня есть кому пилить – моя мать уже всю печень съела причитаниями. А это ты во всем виновата. Я тебя какую подобрал? Никому нужна не была. Это ты потом на мои деньги ходила себе массажи делала да шмотки покупала. И ты меня бросила. В один момент. Прожевала и выплюнула, даже не поперхнулась. Я всем говорю, что ты стерва, сука, тварь продажная, циничная и прожженная. Странно, но мне никто не верит. «Ах, Мариночка – ангел, такая душа, такая умная!» Слушать тошно.
– Никит, у тебя есть Вика. Она тебя любит. Почему ты с ней так обращаешься?
– Да мне наплевать на эту б… Пришла и живет. Не выгонишь, не подвинешь. Присосалась и соки пьет. Задолбала. Мне ты нужна, понимаешь?
– Это ты перебрал, Никит. Хватит. Хочешь, я тебе кофе сварю?
– Да пошла ты со своим кофе.
– Ладно, спасибо за ужин. Мы поехали, – сказала Марина.
– Подожди. Я сейчас. – Никита встал из-за стола и пошел в ванную.
Вышел с мокрыми волосами и почти трезвый. «Наверное, голову под кран с холодной водой засунул».
Никита зашел в комнату, где играла Танечка с бабушкой. Встал в проходе.
– Смотри, какие у меня подарки! – обрадовалась Таня новому зрителю и потащила к ногам Никиты коробку с куклой, перчатки с разноцветными пальчиками и платье на вешалке.
Никита нагнулся и погладил дочь по голове.
– Очень красивые, – сказал он.
Марина посмотрела на бывшую свекровь. Та поднялась с пола и стояла у окна со сжатыми губами, побелевшими от напряжения.
– Ты поиграешь со мной? – дергала за штанину Никиту Таня.
– Да, поиграю. Конечно.
Никита плюхнулся на пол и послушно стал вынимать куклу из коробки.
Марина зашла на кухню. Вика варила кофе и тихо всхлипывала.
– Нальешь мне тоже? – попросила Марина.
Вика сняла джезву с плиты и налила кофе в чашку. Поставила перед Мариной.
– Что мне делать? – спросила она.
– Посоветуй ему поменять место работы. Пусть уйдет к конкурентам. Его возьмут. А он поймет, что у него есть цена и вес в обществе. Для него это имеет значение. И почаще выходи с ним куда-нибудь. Ты красивая, тебе будут делать комплименты, а Никита – принимать их на свой счет. Ему это важно.
– Да о чем я буду там разговаривать? – спросила Вика.
– А ты молчи и улыбайся.
– Ты прости меня. Ладно? – попросила Вика.
– Слушай, я сейчас разрыдаюсь. Давай не будем разыгрывать мелодраматические сцены. Все в порядке. И спасибо, что пригласила. Идея оказалась удачной.
Марина работала. Танечка росла. Никита стал хорошим воскресным папой. Заезжал просто так, по вечерам. Забирал Таню на выходные. Водил ее в зоопарк или в цирк. Он бросил Вику и иногда появлялся у Марины с новыми пассиями. Пассии сюсюкали с Таней и были вежливы с Мариной. Иногда ей звонила Вика. По старой памяти. Вика вышла замуж за своего однокурсника и ходила беременная. Совершенно счастливая. Спрашивала, как Марина ходила, как лежала на сохранении, как рожала. У них появилась общая тема. Про Никиту Вика не вспоминала. Только иногда бросала, приглушая интерес: «Он все гуляет?» – «Гуляет», – отвечала Марина.
Никита перешел к конкурентам и был там на хорошем счету.
У Марины заболела мать. Сердце. Лежала в больнице. Курила в форточку. Гадала медсестрам на картах. Охранник бегал за бутылкой хорошего красного. Мать сделала последний звонок – помогла Николаю Ивановичу организовать свой бизнес – и ушла из профессии. Никаких консультаций. Ни выездных, ни на дому. Никаких звонков бывшим коллегам. Надоело!
Марина приезжала в больницу с Танечкой. Смотрела на мать и не узнавала – та на глазах превращалась в бабушку. Танечка ее обожала. Любила больше всех. Бабушка позволяла внучке абсолютно все. Была для Тани непререкаемым авторитетом. У них были свои секреты, свои игры, свои правила.
– Мам, а кто был мой отец? – спросила Марина, воспользовавшись тем, что Таня увлеклась сборкой паззла.
– Чего ты вдруг вспомнила? – спросила мать.
– Ну надо же когда-то.
– Коренной москвич из приличной семьи. Очень был похож на актера Костолевского.
– А как вы с ним познакомились?
– Мы с подругой пошли в ресторан. Он пришел туда с друзьями. В гардеробе я сняла шапку вместе с париком – тогда парики были в моде. Гардеробщик отскочил от испуга в сторону, а он рассмеялся. Потом сидели за одним столиком.
– А он правда был высокопоставленным чиновником?
– Ну, не таким уж высокопоставленным, но мог бы им стать, если бы не погиб.
– Он действительно разбился в автокатастрофе?
– Да.
– А кто был виноват?
– Никто. Дорога была мокрая. Машину занесло. Они с другом были не совсем трезвые.
– А его родители?
– Они давно умерли.
– А родственники?
– Он был единственный сын. Никаких родственников.
– А ты?
– А что я? Я тогда была «лимита». Приехала Москву покорять. Его родители были очень недовольны нашим браком. Терпели, пока сын был жив. А когда он умер, мне на дверь указали.
– Но у тебя же уже была я?
– Вместе с тобой и указали. Я комнату в коммуналке долго снимала. Потом квартиру дали. Мы тогда крупное дело выиграли в арбитраже.
– Поэтому ты меня к бабушке отправляла?
– Да, надо же было как-то жить. Деньги зарабатывать. А в ясли на пятидневку не хотела тебя отдавать. Лучше у бабушки.
