– Конечно, я все сделаю.
Когда он ушел, она задумалась:
«А ведь я готовить не умею. В родном доме во Владимире готовила мама, в доме мужа – его мать, в Москве – тетя Маша, у Миружана я была на всем готовом, в госпитале – обедаю в столовой. Когда-то я вкусно готовила каши, но ведь кашу на обед не подашь. Ашот любит курятину, пойду-ка возьму я курочку и отварю ее. У нас будет и бульон и отварная курица».
Клавдия оделась и пошла на продуктовый рынок. Выбрала курочку и попросила продавца отрубить голову и лапки. Дома она ее помыла и поставила варить целиком. Бульон был очень жирный, но когда она его попробовала, то почувствовала вкус горечи и еще какой-то неприятный привкус. Вареную курицу она положила на блюдо и стала ждать Ашота. Когда он пришел, она сказала, как бы извиняясь: «Не пойму, почему горчит бульон, а курицу я не пробовала».
Когда Ашот сел за стол и стал разрезать курицу на части, то обнаружил, что Клавдия сварила ее вместе с потрохами.
– Клава, ты что, не знаешь, что курицу, прежде чем варить, очищают от внутренностей?
– Нет, не знала, – смущенно созналась она.
– Так, – сказал голодный Ашот. – Бульон с курицей отдадим соседской собаке, а мне подай остатки вчерашнего плова.
Вечером он ей сказал: «В наш общий свободный день сходим вместе на рынок, купим курицу, и я научу тебя как ее надо разделывать. А что же ты умеешь готовить?
– Я вкусно готовила каши.
– Ну что ж, попробуй завтра утром на завтрак сварить мне рисовую кашу.
У Клавдии было такое чувство, что ей дано важное задание. Она проснулась в 6 часов утра и тихо, чтобы не разбудить Ашота пошла на кухню. С кашей она провозилась почти час, все пробовала ее на вкус до тех пор, пока она не показалась ей очень вкусной. Ашот уже проснулся и тихо в щелку заглянул на кухню. Увидев, с каким вниманием Клавдия варит кашу, он улыбнулся и пошел умываться.
За завтраком он сказал: «Каша, действительно, вкусная. Можешь ее мне часто готовить, но подай еще бутерброды с колбасой».
С этого дня Клавдия поняла, что ей надо учиться готовить. Во время дежурства она спросила Ольгу: «Расскажи мне, как приготовить пельмени?»
– Так, учишься вести хозяйство? – засмеялась Ольга и объяснила рецепт. – Фарш можешь взять и готовый, чтобы быстрее сделать обед, – добавила она.
В свой свободный день Клавдия сказала Ашоту, что приготовит пельмени.
– Пельмени? Это хорошо, вкусное блюдо. Желаю удачи.
Когда Клавдия готовила тесто, она забыла спросить Ольгу, нужно ли добавлять туда соду? И поколебавшись, решила в тесто вместе с солью добавить и соду.
Ашот пришел вечером с большим куском тушеного мяса, которое он купил в магазине, на случай, если обед будет неудачным.
– Порежь мясо, моя дорогая, я очень голоден.
– А я приготовила пельмени и бульон горячий, только брошу их туда.
Ашоту так хотелось взглянуть на ее пельмени, что он, не раздеваясь прошел на кухню: «Давай, бросай их в бульон».
– Пельмени в бульоне с шипением вздулись и стали вылезать из кастрюли.
– Что ты туда добавила?
– Соду.
– Соду в пельменное тесно не добавляют, – прыснув со смеху сказал Ашот и пошел есть тушеное мясо.
Тем не менее Клавдия за неделю научилась вкусно готовить борщ, бифстроганы и печь пирожки с мясом. Ашот был доволен, теперь они по очереди сменяли друг друга на кухне. Труднее было Клавдии осваивать стирку. Ашот любил белые рубашки, их у него было не меньше десятка. Клавдия помнила, как поразила ее белизна его рубашки, когда они встретились на просмотре фильма. Раньше их стирала Арева, но после женитьбы она решила, что молодая жена справится с этим делом сама.
Клавдия попробовала постирать одну рубашку, но как ни старалась, а такой белизны не получалось. А у Ашота оставались всего три чистых рубашки.
– Надо разыскать Ареву, я не знаю, где она живет, дойду до родителей Любы, может они знают, – подумала Клавдия.
К счастью, у них она встретила Ареву и рассказала ей о своих проблемах с белыми рубашками. Клавдии показалось, что Арева даже обрадовалась, когда она попросила ее помочь ей со стиркой.
– Раз в десять дней я буду приходить к тебе и перестираю рубашки, а пока купи ему еще штук пять. Посмотри размер воротничка, и длину рукавов, чтобы не ошибиться.
Клавдии так захотелось сделать этот подарок мужу, что она в тот же день пошла в магазин, выбрала рубашки по своему вкусу и вечером преподнесла их Ашоту. Он поцеловал ее и сказал:
– Больше всего буду любить рубашки, подаренные тобой.
Ашот вспомнил своих старых друзей, которые временно были отодвинуты на второй план из-за его женитьбы, и чтобы Клавдия не ревновала из-за его отлучек, предложил им встречаться у него дома. Клавдия накрывала на стол и была очень приветливой хозяйкой, это отметили все его друзья.
Ашот с друзьями набивали трубки табаком, курили и вели неторопливые беседы. Он не был заядлым курильщиком, но в кругу друзей за беседой выкурить две – три трубки – это он любил.
Однажды, накрывая на стол, Клавдия решила не поставить красную икру, которую сама очень любила.
– Обойдутся без нее, – подумала она.
Мужчины приступили к трапезе, как вдруг Ашот сказал: «Клавочка, кажется у нас есть икра, подай ее на стол».
Клава постаралась скрыть смущение и ответила: «Я и забыла про нее». А вечером, когда гости ушли, Ашот нравоучительно сказал: «Если ты, моя дорогая, действительно уважаешь людей, которые пришли к тебе в дом, ставь всегда все лучшее на стол». Это наставление Клавдия запомнила на всю жизнь.
Поддерживали молодожены отношения с Ольгой и Эдуардом.
С ними бывали в театре, ресторанах, да и дома любили посидеть. Вообщем, жизнь шла молодая, веселая и казалось, что и Клавдия, и Ашот забыли об отъезде. И Султан Магометович тоже молчал…
А шел уже 1934 год.
X
В августе Клавдия почувствовала острую тошноту, не пришли и месячные. «Я забеременела», – подумала она. Она рассказала о своем открытии Ашоту. Его это известие очень обрадовало, он хотел иметь от Клавдии детей. Вместе с беременностью, сильной рвотой, Клавдию стала навязчиво преследовать мысль, что родить своего первенца она хочет только дома, в России. Об этом она сказала Ашоту и попросила его форсировать их отъезд из Ирана. Он уже знал характер Клавдии: если она твердо приходила к какому-то решению, то отговаривать ее было бесполезно.
Ашот зашел к Султан Магометовичу и рассказал все как есть.
– Я давно решил в Москве насчет тебя. Как говорил, работать будешь на Московском автомобильном заводе механиком, им нужны грамотные люди. Двухкомнатная небольшая квартира около Пушкинской площади зарезервирована. Укладывайте вещи. В течение двух недель я дам тебе окончательный ответ. Просто расставаться с тобой не хотел. уезжают люди, которые мне дороги, а я остаюсь, – с грустью сказал он. – Да, вот, адрес Александра, они живут тоже недалеко от центра, у Главпочтамта.
– Султан Магометович, у Клавдии сильные приступы тошноты, переезд по морю будет для нее мучительным. Можем мы уехать на своей машине через границу с Азербайджаном?
– Думаю, что да. Сделай опись вещей, которые повезешь с собой. А я созвонюсь с людьми из Баку, чтобы на границе знали о вашей поездке. Пропуск выпишем, направление на работу у тебя будет. А что решишь с домом?
– Подарю его Ареве, сестре отца. Сейчас этим и займусь.
– Ну вот, Клавочка, недели через две – три мы тронемся в путь на своей машине. Пусть медленно будем ехать, с остановками, но ты сможешь выходить, дышать воздухом. Первую остановку сделаем в Тебризе, посмотрим мечети XIII века. А далее к реке Аракс, к границе. Ночевать будем в гостиницах, вообщем попутешествуем. А я твою страну посмотрю, для меня ведь это все ново, – сказал Ашот, придя домой.
Клавдия прижалась к нему, она понимала, что только из-за любви к ней он едет в эту чужую, холодную страну, меняет достаточно благополучную жизнь, хороший дом, друзей и близких на весьма неопределенные перспективы в будущем.
Из-за частых приступов тошноты Клавдии стало трудно работать. Она зашла к Андрею Михайловичу и попросила его освободить ее от занимаемой должности.
– Слыхал, слыхал, что уезжаете на материк, так мы называем Россию между собой, – сказал он. – Жаль, что теряем такого работника. Как будто и должность была маленькая, но выполняли вы ее творчески. Есть такие люди, которые в любое дело вкладывают душу, видно и вы к ним принадлежите. Я могу пожелать вам только счастья и благополучия, дорогая Клавдия Ивановна.
Через две недели Султан Магометович, как и обещал, подтвердил положительный ответ.
– Вопрос с проездом на своей машине через границу – решил, – сказал он. – Документы все готовы. Неделю даю вам на сборы и в путь.
Ашот в течение двух дней сделал дарственную на дом на имя Аревы. Она заплакала, узнав об этом: «Ты мог продать такой дом и увезти большие деньги, тебе они так понадобятся там, в России».
