— Подвиг! — горько усмехнулся Ромка. — А я герой! Потому что сам себя обслуживаю. Делаю приблизительно половину того, что каждый ежедневно сделал бы мимоходом, даже не задумываясь.
— Ты не сдался и лапки не свесил. И я тебя за это уважаю даже больше, чем прежде. И очень тебя люблю. Разве я бы так старалась, будь оно иначе? Да во всем мире с его миллиардами населения нас с тобой только двое, родных и нужных друг другу людей. Я нужна тебе. А ты — мне, хотя бы потому, что всем остальным миллиардам я глубоко до лампочки. Никто, кроме тебя, не спросит, устала ли я на работе и чем расстроена. Никто не пожалеет, кроме тебя. Ты это понимаешь?
Ромка лишь тяжело вздохнул в ответ. Но очередной приступ самобичевания, похоже, миновал. Что будет дальше — неизвестно, ведь с Аллочкиной гибелью Ромка не смирится просто так, и с ней, с сестрой хотел о чем-то поговорить. Разговор будет наверняка непростой. Да еще следователь, будь он неладен, нарисуется снова в ближайшее время, хорошо, если уже не сегодня… Но пока, как после выдержанного боя, у Аглаи появилась передышка.
— Поехали! — скомандовала она брату — Тебе искупаться надо, ты весь в засохшей крови. А потом руку перевяжу.
11
Михайлов Аглае позвонил тем же вечером, но, вопреки ее опасениям, не стал настаивать на срочной встрече, просто осведомился, как у нее идут дела. И на время оставил ее в покое. Наверное, потому что и без Аглаи ему было с кем поговорить. Она задумалась. Проследив, кому со своего телефона звонил шеф накануне боев, следователь наверняка вышел на остальных девушек-«гладиаторш». Интересно, шефу об этом известно или нет? И что они Михайлову наговорят? Если у шефа в прокуратуре и в самом деле есть осведомитель, то он, конечно, уже в курсе событий. Знает в том числе и про то, что Аглаю вызывали к следователю в кабинет. Не вообразил бы шеф, что это она наболтала там лишнего. Предупредить бы его насчет телефонов! Мол, и сама молчу, и для вас информацию собираю. А если он ничего не знает, то тем более стоит предупредить о том, как близко подобралось следствие к их «тотализатору». Пусть сменит «симку», пусть подготовит к неожиданным визитам девиц. Но как это сделать? Ведь звонить шефу нельзя, звонки на его номер теперь отслеживаются. И если Михайлов узнает, что шефу с Аглаиного номера поступил вызов, то сразу сообразит, зачем она звонила.
Весь день, автоматически выполняя свою работу в кафе, Аглая думала о том, как ей связаться с шефом. И лишь ближе к вечеру вспомнила: у нее есть Генин номер! После боя с Пастеной, посчитав себя виноватым в том, что пес так неудачно ухватил Аглаю, Гена вызвал ей такси и, провожая ее к машине, дал номер своего телефона, чтобы она отзвонилась, как доедет. Аглая позвонила ему. Но сохранила ли этого номер? Закрутив начинку из кальмаров в последний рулетик, Аглая сунула противень в духовой шкаф, сняла тонкие акриловые перчатки и вытащила свой мобильный. Проверила: так и есть, номер не удален! И, не откладывая, нажала кнопку вызова. Гена ответил ей сразу. Оказалось, что у него сегодня выходной. И вместо того, чтобы назначить встречу где-нибудь на нейтральной территории, как Аглая хотела, он пообещал, что встретит ее после работы у кафе.
Когда Аглая вышла, он уже ждал ее. Весь особенно тщательно отглаженный, подтянутый, с букетом в руках.
— Привет, — улыбнулась она. — Ну, ты и конспиратор! Даже розы догадался прихватить!
— А это не для конспирации, это просто так, — Гена неловко сунул ей букет. — Держи, Айка.
— Спасибо, — кивнула она. И, взяв его под руку, направилась с ним вдоль набережной в сторону своего дома. — Как ты понимаешь, я тебя сегодня не зря побеспокоила. По телефону об этом нельзя говорить, надо было именно встретиться. Расскажу сейчас все тебе, а ты расскажешь шефу, тоже при личной встрече, — и она во всех подробностях изложила Гене свой разговор со следователем про телефонные номера.
— Да, наделали мы промахов, — вздохнул Гена. — Надо бы сразу Алкин телефон просмотреть и часть номеров удалить. Но до того ли тогда было? Это сейчас легко рассуждать.
— Они и так могли установить все Алкины контакты, обратившись в телефонную компанию, — возразила Аглая. — И все равно связали бы звонки с датами поступлений на ее банковский счет.
Про то, что и у нее ситуация аналогичная, Аглая не стала сообщать, но тут Гена удивил ее:
— Такая связь не у одной только Алки. Каждая из девчат что-то откладывает после боя на черный день. Не знаю, откуда, но шеф уже в курсе событий. И сам бы связался с тобой, если бы ты мне не позвонила. Кстати, его прежний номер ты можешь удалить из списка, он его ликвидировал. Если будет что сообщить, звони пока мне, как сегодня. Дальше решим, что делать.
— Что делать… — проворчала Аглая. — Шоу надо закрывать! Тут, что называется, по остывшим следам натоптано так, что ногу некуда поставить. А если мы под носом у следствия будем все это продолжать…
— Будем, Айка, — огорошил ее Гена. — Такой драйв пошел, ты себе даже не представляешь! Ведь почти все наши посетители — это что-то вроде закрытого клуба, они хорошо друг друга знают. Каждый — либо крупный начальник, либо глава нехилого бизнеса. И не исключено, что информацию из прокуратуры шеф получает именно от кого-то из них. Но дело в том, что не только он один. Все наше тайное «сообщество» клиентов в курсе того, что за шоу началась охота. Даже причина этой охоты для них более не секрет. И вот теперь, когда риск значительно возрос, они готовы платить в разы больше, чтобы только продолжить игру! Адреналин, понимаешь! Как раз то, ради чего они к нам и идут!
— Обалдеть! — ахнула Аглая.
— Ну, если разобраться, то на самом деле риск не очень велик. Если у шоу в прокуратуре имеется могущественный поклонник, то он всегда успеет предупредить, когда реально запахнет жареным. А может, и не допустят нашего следователя слишком уж близко к истине. Тут все зависит от того, насколько он окажется упорным и честным. Но меры для перестраховки шеф уже принимает. Если что, то параллельно с нашим «собачьим» шоу будет организовано еще одно, для отвода глаз. Тоже травматичное, чтобы было, на что списывать все ваши синяки, но далеко не такое криминальное. Ну, скажем, что-нибудь типа битвы полуголых девушек на деревянных мечах. Но это пока еще в проекте. А ты, если тебя будут вызывать, знай себе помалкивай, вот и все. Никто не вправе заставить тебя говорить, пока не доказано твое присутствие при Алкиной гибели. Ну, а это, сама понимаешь, надо еще ухитриться доказать. Собственно, я передаю тебе инструкции шефа. Он знает, что я поехал к тебе.
— Ясно, — кивнула Аглая. — Ну что ж, ты меня успокоил. Только вот обалдеваю я по другому поводу, не по тому, о котором ты подумал. Меня нисколько не волнует то, что зажравшиеся дяди и тети затеяли игру в казаки-разбойники под носом у следствия. Меня поражает, как можно, зная, что погиб человек, не охладеть к подобным представлениям на всю оставшуюся жизнь, а наоборот, воспылать к ним еще большим интересом?
— Ребенок ты, Айка, — вздохнул Гена. — Все еще веришь в сказки о мировой гармонии и справедливости.
— А ты? Ты считаешь, что это нормально?
— Нет, не считаю. Но переделать этот мир все равно не получится, так что я живу в том, что есть. Да ты и сама поощряешь таких людей, с их нездоровыми наклонностями, выходя на ринг. Разве нет?
— Мне деваться некуда, — вздохнула Аглая.
— Как это? Айка! У тебя же есть специальность и стабильная работа. На жизнь должно хватать.
— На жизнь — да. А вот на протезы не хватает. И пока я на них не скоплю, мой брат так и будет сидеть в инвалидном кресле. Причем, сидеть — это громко сказано: без специальных ремней и подушек ему даже этого не дано. Так что… — не договорив, она остановилась возле своего подъезда, повернулась к Гене лицом. — Спасибо, что проводил.
— Айка, подожди, — он придержал ее за руку. И, набрав в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, вдруг попросил: — Может, ты все-таки пригласишь меня к вам?
— Гена… — Аглая запнулась, не зная, как бы помягче ему отказать. И вдруг вспомнила Ромкины слова: «…если у тебя появится парень, ты даже постесняешься привести его к нам домой….». Гена, конечно, не ее парень. Но почему бы его и не пригласить? Пусть Ромка видит: нет, не постесняется! Как только он отнесется к Гениному визиту? Ну, не выгонит же его! А может, и пообщается с ним с удовольствием? Ведь ему так не хватает простого человеческого общения! И Аглая решилась: — А пойдем! Если только сам не испугаешься. У Ромки из-за болезни характер стал непростым…
— Не испугаюсь. Ты подожди меня, Айка, хорошо? Пять минут! — и, не слушая ее возражений, Гена припустил рысцой к ближайшему магазину.
— Только о ринге ни слова! — спохватилась Аглая уже в подъезде, оглянувшись на нагруженного пакетами Гену, следовавшего за ней по лестнице. — Ромка знать ни о чем не должен. Если что, скажешь, что работаешь со мной в «Парусе» вышибалой.
