— Ты знаешь, что «Три И» производит кое-что секретное для оборонной промышленности? — вдруг задал вопрос Селезнев.
— В тонкости не вникал, — признался Артур. — Что-то связанное с компьютеризацией по наводке ракет на цель?
— Тонкости нам с тобой и ни к чему, — улыбнулся полковник. — Хоть и распродали гады сверху нашу Россию, но кое-что еще у нас делают такое, чего на Западе и в Штатах делать не умеют...
— Ты думаешь, эти, что хотели ликвидировать Иванова…
— Этого я не думаю, Артур! — посерьезнел начальник. — Есть в Питере еще один деятель, который тоже кое-что делает для оборонки, но, как нам стало известно, наши «хитрые штучки» каким-то образом тайно переправляются американцам, надо полагать, за большие доллары.
— И доллары переводятся в шведские банки, — подхватил Князев. — Ты выдаешь мне заграничный паспорт, валюту на карманные расходы и командируешь в Стокгольм, Мальме, Гетеборг или в Берн?
— Эрудит! — с улыбкой покачал головой Селезнев. — Только Берн не в Швеции, а в Швейцарии.
— Давненько не бывал за кордоном, — смутился Артур. — Начальство валюту жалеет на такие командировки...
— Подозреваемый господин работает генеральным директором полугосударственного, полукоммерческого акционерного общества «Радий», — продолжал полковник. — У него своя охрана, живет на широкую ногу, трехэтажная дача в Комарово, иномарки и все такое... Есть у воров такая присказка: «Жадность фраера сгубила!» Нечто подобное происходит и с генеральным и его замом — тоже гусь лапчатый! Когда в девяносто четвертом на польской границе задержали их машину с запрятанными там редкоземельными металлами, руководители отвертелись от ответственности, мол, украли из хранилища-бункера, а они и знать об этом не знают... Сошло им с рук и похищение из цеха секретного навигационного прибора. В общем, господа обнаглели и теперь чуть ли не открыто продают иностранцам за валюту наши приборы. Отмазываются от проверок какой-то бумагой чуть ли не от премьер-министра. В мэрии к ним обоим благоволят, привозят в «Радий» на лимузинах американских и европейских бизнесменов, даже политиков. В Штатах в каком-то популярном журнале вроде «Таймса» появился портрет генерального на обложке, мол, лучший друг Америки, встречался там с Соросом и каким-то конгрессменом из Белого дома. Наш дядя Ваня говорит, что скорее всего зам все проворачивает... Не смотри на меня, как...
— ... баран на новые ворота, — усмехнулся Артур. — Знаю, ты толкуешь о Шишкареве Арнольде Семеновиче. А заместитель... его фамилию не знаю.
— Ишь ты! — удивился Селезнев. — Города, страны путаешь, а тут сразу врубился!
— Еще бы! Ты сам просил проверить людей из его охраны.
— Когда это было! До девяносто второго года Шишкарев еще был честным человеком, я полагаю. Скурвился он позже, в девяносто третьем-четвертом, когда пошло по всей России вселенское воровство! Связи у него большие — он ведь генеральным был и до перестройки... Тогда его НИИ был закрытым. Развратили его гораздо позже, как и многих других крупных хозяйственников. Возьми хотя бы директоров типографий, бумажных комбинатов. Им деньги, валюту гонят лопатами. Попробуй тут устоять! Да почти вся нынешняя коммерция построена на воровстве и обмане... Торгуют-то государственным добром, а доллары кладут себе в карман, точнее, на заграничные счета.
— А как же «Три И»? — задал коварный вопрос Князев. — У него все чисто? Его мини-заводы тоже приносят огромный доход.
— Сравнил! — присвистнул полковник. — Иван Иванович из бывших наших, он ведь работал в КГБ. Правда, по научной части. А у нас, как ты знаешь, жуликов и воров почти не было...
— Почти! — покачал головой Артур. — А кто же развалил, продал КГБ, уволил лучших сотрудников? Специально назначались на самый высокий пост негодяи, предатели с заданием под корень уничтожить нашу организацию?
— А кто назначал?
— Или дураки, или тоже предатели! — со злостью вырвалось у Артура.
— Да… Но давай уж мы с тобой, Артур Константинович, будем бороться с бандитами, крупным ворьем, жульем... рангом пониже. Вроде этого Шишкарева, а с этими, кто там... — он взглянул на потолок, — будут разбираться другие, которые придут вместо нынешних. Если бы я не верил, что каждый из врагов России получит рано или поздно по заслугам, плюнул бы на все и ушел с работы!
— Ладно, с чего начинать? — спросил Артур. — И как его, Шишкарева, ухватить за жабры? К такому непросто будет подобраться...
— Есть у него одна слабость,— проговорил Селезнев, взглянув на зазвонивший и тут же замолчавший телефон. — Любит молодых баб. Вроде бы уже все, что душа пожелает, имеет, а вот к женскому полу тянется, как алкоголик к водке. С женой недавно разошелся, отвалил ей приличную сумму, купил квартиру... Ну и развлекается на всю катушку! Часто видят его с нашими и заграничными красотками...
— Заграничными?— удивился Князев. — Что он их выписывает оттуда?
— Ну, приезжают к нам разные делегации из мира искусства, культуры... Мужик-то он, надо отдать ему должное, видный: высокий, не нажрал еще брюха, с седой прядью в волосах. Такие женщинам нравятся. Да, свободно владеет он английским. Дружки из мэрии и приглашают его на банкеты и приемы, а там, глядишь, и бабенку какую-нибудь подцепит! Наверное, по этой линии и нужно искать к нему подходы?
— Знаю, куда ты гнешь, — сказал Артур.
— Эта Кристина Васильева... Говорят, красотка?
— Кто говорит? — встрепенулся Артур.
— Никак, влюбился? — Полковник даже приподнялся в кресле. В темно-серых глазах — любопытство. — Романов говорил, что от нее глаз не отвести...
— Красива, неглупа, но сильно подавлена всей этой историей с налетом бандитов на ее квартиру… И потом, не думаю, что она захочет помогать нам.
— А это уж твои проблемы, — посерьезнел Владимир Иванович. — Куда ей деваться? Намекни, что перестанем охранять...
— Владимир Иванович! — с укоризной посмотрел на него Князев. — А моя покойная жена еще считала тебя рыцарем!
— И моя жена так считает, — улыбнулся Селезнев. — Но работа есть работа. И она у нас не из чистых... С мразью приходится дело иметь, если для успешной операции потребуется использовать женщину, даже такую красивую, — мы на это, дорогой мой друг, без колебаний пойдем! Мы, выходит, спасая их, жизнью рискуем, а они нам откажутся помочь? Главное, сумеет ли она справиться? Арнольд Шишкарев знает толк в женщинах...
— Я приведу ее к вам, — сказал Артур. — Посмотрите, поговорите...
— Господь с тобой! — Полковник вскочил с кресла и размашисто зашагал по ковровой дорожке. Зачем-то осторожно приоткрыл дверь и заглянул в приемную. — Уволь, братец! С женщинами я не умею работать... — он остановился и окинул довольным взглядом Князева. — Это ты у нас симпатяга, интеллигент — тебе и карты в руки. А что тут для нее трудного? Завлечь богатого мужика? Это они, красотки, все умеют! Ты будешь кукловодом, а она — послушной игрушкой: дернул за веревочку — кукла ручками взмахнула, дернул за другую — ножками…
— Владимир Иванович, что-то у вас нынче игривое настроение! — покачал головой Артур. — Ручками, ножками... Здесь нужно работать головой, а Васильева очень была напугана... потом бандит по прозвищу «Хрущ» ее насиловал. С какими глазами я ей буду предлагать снова ложиться под... Шишкарева?
— Ты — мужик, — сказал Владимир Иванович. — Ничего в этом не понимаешь: женщины непредсказуемы! Попробуй потолковать с ней, ну а не получится — найдем другую, профессионалку.
— Мне понадобятся мои ребята?
— Будешь работать один, — заявил полковник. — Я хотел сказать — вдвоем с этой... Кристиной. — Он подошел к наполовину зашторенному окну, выглянул на улицу и снова повернулся к Князеву. — Самое ценное в НИИ Шишкарева — это редкоземельные металлы... Ты хоть имеешь представление, что это такое? Один спичечный коробок этого металла стоит дороже нескольких килограммов золота. И спрятать этот коробок-контейнер можно даже в ж... После того случая, когда пограничники нашли украденный контейнер в машине, случаев похищения вроде бы не было, но я подозреваю, что Арнольд Шишкарев теперь сам передает коллегам из-за рубежа «спичечные коробки» с редкоземельными металлами. Хотя бы на встрече в консульстве или мэрии? Я же говорю, что спрятать его где угодно, хоть в...
— Ты уже говорил где, — усмехнулся Артур. Обычно Владимир Иванович не употреблял нецензурные словечки, тем более мат, но нынче они нет-нет да и проскакивали. Сам Князев матерно не ругался и не любил, когда это делали другие. В его группе никто при нем не матерился ни при каких обстоятельствах. Скольких трудов ему стоило отучить от этой плебейской привычки своего друга Владислава Романова! Этот на первых порах их службы во время операций по задержанию бандитов запускал такой замысловатый мат, что иногда и уголовники рты разевали от удивления...
