И тогда, однажды ночью в конце марта, она повстречала Луиса.
Он подъехал в семейном автомобиле с наклейкой «Ребенок на борту» на заднем стекле. Водителю лет тридцать пять; дородный мужик с ползущими к затылку залысинами, зеленоватым цветом лица и густыми черными усами. Он лучезарно улыбался, разглядывая Никки.
— Хола, красавица! Как делишки сегодня?
— Нормально. Только одиноко что-то, да и в кармане пусто, — сказала она с такой же улыбкой.
— Тогда я, наверное, тебе помогу. Садись в тачку, прокатимся. Составь мне компанию и получишь сотню долларов.
— Предпочитаю две сотни.
— Да, прогулки по ночному городу обходятся все дороже. Но ты, сдается мне, стоишь этих денег, да?
— Есть только один способ выяснить…
Он ухмыльнулся и кивнул. Никки скользнула на пассажирское сиденье, бросив мимолетный взгляд назад. Ни детского сиденья, ни игрушек, ни фантиков от конфет.
На наклейке «Ребенок на борту» все еще красовался магазинный ценник.
— На желтых огнях лучше тормози, — сказала она, когда машина отъехала от тротуара. — Мы ведь не хотим, чтобы нас прервали, верно?
Слово «желтый» служило для Джека сигналом «Будь начеку». Услыхав, что клиент предлагает сэкономить на мотеле и поехать к нему домой, Джек понял, что у них появился вполне реальный кандидат. Он следовал за машиной, но старался держаться вне видимости: GPS-устройство в сумочке Никки позволит отыскать ее с точностью до нескольких метров.
Он последовал за ними по джорджийскому виадуку, в конце совершил плавный поворот и выехал под саму эстакаду. Здесь тянулась полоса незастроенных индустриальных участков, зажатая между китайскими кварталами и берегами бухты Фальс. Каждое лето здесь прокладывали извилистую трассу мотогонок, но в марте стальные зрительские трибуны и бетонные заграждения дожидались своего часа, составленные рядами на обнесенных колючей проволокой участках.
Почему-то Джек совсем не удивился, когда автомобиль впереди резко затормозил.
Сам он оставил фургон в квартале от него, а остаток пути проделал пешком. Джек пробирался в темноте бесшумно и быстро, готовясь к схватке с убийцей.
— Он отпирает ворота склада, — произнес ему на ухо голос Никки. — Говорит, там хранится ключ от трейлера. Я позволю запереть за нами ворота — пусть чувствует себя в полной безопасности.
Джек замер на месте.
Кусачки остались в фургоне.
Никки уже не предупредить; разработанный заранее план не изменишь. Джек поспешил назад прежним маршрутом.
Когда Джек схватил кусачки, клиент Никки уже запер ворота. Перестав беспокоиться о соблюдении тишины, Джек помчался туда со всех ног.
— Ну что, Луис, теперь ты готов размяться? — услышал Джек слова Никки. Микрофон был настолько чувствителен, что ему показалось, она стоит где-то рядом. Он слышал, как распахнулась дверь трейлера, почти видел, как Никки с Луисом поднялись внутрь…
Он не бегал в темноте с тех пор, как был ребенком, когда летней ночью стремглав пересекал широкую и пустую детскую площадку. Это было похоже на сон… и тогда нога Джека, уже оторвавшись от земли, вдруг задела за что-то твердое.
Был долгий, растянутый во времени миг падения во тьму, оборвавшийся, когда Джек со всего маху налетел лицом о стену. Темнота вспыхнула красным, но сразу же побледнела, теряя насыщенность красок.
— …Даже не знаю, Луис. — Голос Никки. Прорезав туман разлившейся в черепе боли, он вернул Джека к жизни. — Мне не очень-то нравится делать это с бисексуалами. Ты ведь можешь заразить меня чем-нибудь.
Она высмеивает его, провоцируя. Полагаясь на помощь Джека.
Он лежал в ледяной луже. Сколько же он пробыл в отключке? Правая рука успела совсем онеметь от холодной воды. Кусачек не видно — он выронил их где-то рядом, в скопище теней.
— О, чикита, я вовсе не такой. — Голос Луиса. Он не казался рассерженным. Напротив, слова звучали радостно и уверенно. Плохо. Очень плохо.
Нет-нет, это здорово. Именно этого они и ждали, на это надеялись, этого с таким трудом добивались. И как только Джек сможет подняться на ноги…
Наконец это ему удалось, но мир вдруг совершил пируэт под каким-то странным углом, и он вновь оказался на земле. Голова кружилась, словно после злоупотребления текилой. Джек расстался с содержимым желудка, стараясь производить как можно меньше шума.
— У тебя красивые волосы, — произнес Луис в ухе Джека.
Это мигом прояснило ему голову.
Он осторожно встал на ноги, собрал инструменты. Ворота в той стороне. Джек направился к ближайшему источнику света — к конусу неестественно яркого света на столбе, одинокой стальной пальме, растущей на своем собственном, залитом оранжевым светом островке.
— И мне вообще-то наплевать, что там тебе нравится, — продолжал Луис.
На дальнем берегу островка света поблескивала секция забора из проволочной сетки. Джек поспешил к ней, на ходу срывая с себя пальто.
— Я не трахаюсь бесплатно, — заявила Никки. — В самом буквальном смысле. Деньги вперед.
Джек достиг забора, обрамленного сверху кольцами колючей проволоки. Зажав пальто зубами, он пополз наверх.
— Мало не покажется, пута. Я столько тебе дам, что не унесешь…
Достигнув верхней кромки, Джек набросил пальто на проволочные шипы. Оно защитило руки от худших из них, но на обоих запястьях и одной икре все равно остались болезненные порезы. Он спрыгнул на землю с другой стороны, оставив пальто безжалостно смятым и насаженным на лезвия.
В ухе — звуки борьбы. Короткий глухой удар.
И тишина.
Трейлер стоял в пятидесяти ярдах от него — белый прямоугольник, еще один атолл света в океане тьмы. Джек захромал к нему, пытаясь расслышать еще хоть что-нибудь в своем наушнике. Казалось, он бежит по беговой дорожке — трейлер рос на глазах, но не делался ближе. Добежав до двери, Джек сообразил, что большую часть оборудования и оружия оставил в карманах пальто.
Налег на дверь, но та была заперта.
— НИККИ! — завопил Джек. Ударил в дверь плечом, но та оказалась крепче: отскочив, Джек потерял равновесие и уселся в грязную лужу перед ступеньками.
Дверь щелкнула и приоткрылась.
— Ничего себе, — удивилась Никки. — В следующий раз попробуй сначала постучать, ладно?
Внутри в дрожащем флуоресцентном освещении Луис валялся лицом вниз на маленькой складной кровати. Он был без чувств, а за правым ухом бежал тоненький ручеек крови.
— Пришлось впаять ему вот этой штукой, — сказала Никки, баюкая в руках увесистую стеклянную пепельницу. — Предпочла бы парализатор, но он слишком уж быстро полез вон в тот шкафчик.
Джек осмотрелся по сторонам. Дешевые деревянные панели стен украшал разлохмаченный календарь, а воздух пах плесенью и застарелым потом. Рядом с кроватью, на карточном столике, стояла кофеварка с тремя грязными чашками, а в углу расположился небольшой письменный стол с наполовину выдвинутым верхним ящиком. Заглянув внутрь, Джек выудил оттуда бутылку виски, пару наручников и короткий отрезок электрического кабеля.
— Похоже, он собирался закатить настоящую вечеринку.
— Ага. Надеюсь, я его не сильно зашибла.
— Еще дышит, — успокоил ее Джек. — Подготовь его к поездке. Я подгоню фургон.
Они отвезли Луиса в гараж, в котором тренировались. Джек по мере сил обеспечил звукоизоляцию, начинив картонками из-под яиц пространство между двумя слоями звукопоглощающей плитки и обшив этими сэндвичами и потолок, и стены. Пол был цементным, со стоком в углу.
Никки помогла вытащить Луиса из фургона и внести в гараж. Джек привязал его к кухонному стулу, следя, чтобы тот не смог пошевелиться.
Не моргая, Джек смотрел на связанного Луиса, который так пока и не пришел в сознание.
— Ступай, — тихо сказал он.
Никки вышла.
Джек достал большие портновские ножницы. С их помощью он срезал всю одежду с тела Луиса и, закончив, сунул ее остатки в белый мусорный пакет. Зажег большую свечу и потушил весь остальной свет.
Затем он вытащил флакончик нюхательной соли и помахал им под носом у пленника.
Луис дернул головой, его веки затрепетали. Он со стоном открыл глаза.
— Ты знаешь, где находишься? — спросил у него Джек.
— Что?.. Нет, нет… Что происходит? Кто ты такой?
— Не важно, кто я, Луис. Важно, кем я не являюсь.
— Ты сошел с ума!
— Нет, Луис Я не сумасшедший. Я не работаю в полиции. Я не вор и не похититель людей. И самое главное, Луис, я совершенно определенно не — и это отрицание характеризует меня лучше всего, — так вот: я не верю, что ты ни в чем не виноват.
— Что… Что тебе от меня нужно?
— Правды. Но сначала ты должен стать кем-то еще.
— Кем? — прошептал Луис.
— Кем-то, кто никогда, ни за что на свете не солжет мне. — Джек достал портативный магнитофон, щелкнул клавишей «запись». — Итак. Давай вернемся к самому началу…
