— Я основываюсь на фактах: вы сказали, будто не собирались развалить мой бизнес, это была лишь игра. Так мог поступить только мужчина, которому женщины до смерти надоели. А у меня нет ни времени, ни желания флиртовать с вами.
— Так что же вы предлагаете? Поцеловаться и разойтись? — медленно проговорил он.
— Нет, чисто деловые взаимоотношения, Фрейзер, — ответила она.
— И вы думаете, это возможно? — он улыбнулся. — Что же вы сидели в темноте, такая несчастная и одинокая, когда я вошел? Или…
Роза встала и нетвердой походкой направилась к своей трости.
ѕ Я…
— Нет, ответьте мне, Роза, — грубо прервал он ее. — Так или нет?
— Да, бывают моменты, когда мне не по себе, но это не имеет никакого отношения к вам, — резко заявила она.
Фрейзер встал и отобрал у нее трость.
— Вы пытаетесь убедить меня в том, что женщина, на которой я женюсь, не сможет любить меня?
Роза молчала.
— Расскажите мне о нем, — скомандовал Фрейзер и сел в кресло, усадив Розу к себе на колени. — И не пытайтесь бороться и вырываться, — добавил он. — Вы попросту теряете время.
Роза затихла, тяжело дыша, и перестала сопротивляться.
— Вот в такие моменты вы похожи на пирата, — горько сказала она.
Легкая улыбка тронула губы Фрейзера.
— Вы способны спровоцировать такое поведение у любого мужчины. Но не будем отклоняться от темы. Вы были достаточно откровенны, строя различные предположения обо мне, но теперь я собираюсь до конца узнать вашу историю. Сколько вам было лет, когда вас постигла эта любовная катастрофа?
Роза молча смотрела на него, пока он не сказал угрожающе:
— Роза…
— Хорошо. Двадцать один.
— И как долго продолжался ваш роман?
— Шесть месяцев.
— Как вы познакомились?
Она тяжело вздохнула.
— Я занималась внутренней отделкой его яхты. Вы не знаете, но я с этого начинала.
— Продолжайте.
— Ему было тридцать. Мы влюбились друг в друга. Я думала, он по-настоящему любит меня. Он учил меня управлять яхтой, казалось, у нас общие интересы. Мне всегда хотелось путешествовать, ему тоже.
— Отсюда Занзибар?
— Да, — она нахмурилась, — это было своего рода путешествие. В то же время тогда и пошла полоса размолвок. Там он предложил мне выйти за него замуж. Это было прекрасной лунной ночью в местечке Лала-Салама, переводится с местного как «мирно спящий». Прекрасные пляжи, рифы, пальмы. Я согласилась. Тогда он сказал, — она замялась, — что, как только мы вернемся, я должна оставить свою работу и посвятить себя ему.
— Но вместо этого вы вернулись к реальности?
— Да. Хотя мне и следовало ожидать именно этого. Он никогда не относился серьезно к моей работе, в отличие от своей собственной.
— А кто он?
— Врач. Из очень состоятельного семейства. С довольно консервативными взглядами. И его мать, и жена его брата — домохозяйки, только и заботятся что о детях и своих мужьях.
— Вы мне рассказываете о Саймоне Харрисе, не так ли?
Роза удивленно взглянула на него:
— Вы его знаете?
— Да. Я знаком с этой семьей. Вам действительно не повезло, — с сожалением произнес он. — Все они известны своим упрямством и старомодными манерами.
Роза всхлипнула.
— Так, значит, вы отказались? — продолжил свой допрос Фрейзер.
— Я пыталась поговорить с ним, убедить. Сказала ему, что моя работа не станет препятствием между нами, что я очень люблю его, но не смогу просто торчать дома и рисовать акварели. Объяснила, что… А, ладно. — Она заерзала у него на коленях.
— Да уж рассказывайте.
— Ну… все закончилось упреками в мой адрес: как можно сделать успешную карьеру, занимаясь перетяжкой старых стульев, вот его работа — настоящее, нужное людям дело, и ему нужна моя горячая поддержка. В конце концов, у него достаточно денег, чтобы содержать нас обоих, и… — Роза умолкла, вздохнула и продолжила: — Он был… то есть он… замечательный врач, и возможно, это я была идиоткой.
Фрейзер протянул руку и поправил непокорную прядь ее густых рыжих волос.
— Вам было только двадцать один год.
— А сейчас мне уже двадцать пять, — печально констатировала она.
— Да, но вы заметно преуспели! Подумайте об этом.
Роза хрипло рассмеялась.
— В самом деле. — И снова всхлипнула.
— Вот, возьмите. — Росс вытащил из кармана носовой платок и вручил его Розе. — Вы благоразумней его. И сделали правильный выбор.
— Спасибо. — Она вытерла слезы и высморкалась.
— И с тех пор вы ни с кем не встречались?
— Нет. Вы, должно быть, заметили, мне тяжело было пережить это.
— Да, — согласился он.
— Но вернемся к началу: у нас с вами ничего не получится.
Фрейзер помолчал.
— Почему вы не отвечаете?
— Вы хотите, чтобы я поспорил с вами, Роза? — Он погладил ее волосы.
Она вздрогнула.
— Конечно, нет. Просто поймите. Вы мне нравитесь — когда я вас не ненавижу. Не знаю, есть ли в этом здравый смысл? Возможно, нет, но…
Он весело рассмеялся.
— Для вас есть — это точно. Ладно, принимаю свое поражение.
— Благодарю, — пробормотала Роза, не делая ни малейшей попытки подняться. Она вдруг поняла, что меньше всего на свете хотела бы быть благодарной ему. Она чувствовала себя грустно и одиноко, как и до прихода Фрейзера. Что же она почувствует, когда он уйдет?
— Роза… — Он взял ее лицо в свои ладони и повернул к себе.
— Я… я… — промямлила она, — я не знаю, что со мной.
— Возможно, я смогу объяснить вам, — тихо произнес он, заметив ее смущение и нерешительность. — Пытаясь убедить и себя, и меня в том, что между нами ничего серьезного не может быть, вы упустили одну деталь. Мы определенно нравимся друг другу.
— Я… вы правы, — едва слышно сказала она. — Не знаю, что делать.
Странное выражение промелькнуло в его глазах.
— Знаете, — заявил он после минутной паузы. — Вставайте и уходите, Роза. Я не обольщаю девушек, которые этого не хотят.
— Но это вы усадили меня к себе на колени! — Роза осеклась и умолкла, ее щеки вспыхнули. — Хорошо, — проворчала она и встала. — Извините. Я… но это несправедливо.
Фрейзер откинулся на спинку кресла, с улыбкой наблюдая, как она схватилась за край стола, затем сам поднялся.
— Спокойной ночи. Я закажу билеты на самолет на завтра. Если бы я был на вашем месте, то лег бы спать. Хотя почему бы вам не помечтать о вашем следующем проекте? О доме для гостей с двадцатью пятью разными спальнями. Вдруг поможет.
Он небрежно взъерошил ей волосы и вышел.
Роза в оцепенении готовилась ко сну. И, зная заранее, что ей вряд ли удастся заснуть, всячески тянула время. Она старательно расчесала волосы и, собрав их в хвост, перевязала зеленой лентой. Затем умылась, нанесла немного увлажняющего крема на лицо, но, вспомнив, что утром загорала, намазалась вся с головы до пят и только после этого надела изумрудно-зеленую атласную ночную сорочку.
