— Наводящий вопрос по теме, сержант. Что в состоянии сделать кошка, как она может воздействовать на мучителя? Как она может достать его? Есть один способ. Догадайся. Ты обязан знать ответ!
— Слушай, — спросил оператор АРСН, переживающий за бедное животное, — а как кошка оказалась в таком положении? За что с ней так обходятся? Не родилась же она с верёвкой и без зубов?
— Хороший вопрос! Ты продвигаешься в обучении. А положение её изначально таково, — ответил проповедник Юра. — Когда-то, конечно, были и глаза и уши и зубы, но когда — никто не помнит. И зовётся это её непонятное положение — первородным грехом. Не родилась бы, паскуда, — не мучалась. А так — грех. Потому что соблазняешь живодёра пользоваться своей никчемной беспомощностью. Сдохнуть кошке её напарник тоже позволить не может. На кого же тогда грехи писать? И вообще… Без кошки он никуда. Делать больше ничего не умеет. Она ему необходима как воздух. Порою, правда, очень своенравные и умные котяры попадаются… Управу на живодёра находят. Редчайшие случаи, — но они бывают.
Юра швырнул в траву потухшую сигарету и сказал:
— Понял ты или не понял, а я тебе объяснил. Вот только конец истории ты должен додумать сам. Это и есть экзамен. В книге ответа нет, можешь не искать. А подсказать тебе я не могу — не помню, забыл. Да и права не имею.
— Юра, может, закончим с философией, — стал канючить Григорий. — И так тошно. Не мучай, — включи другую тему.
— С философией закончить невозможно, — ответил просвещенный командир. — Только она сама может закончить с тобой. И это ты тоже обязан понимать.
Всё, слазь с гамака. Идём обедать.
30.
В кабинете президента Российской Федерации шел серьёзный разговор.
— Иванов, что мы имеем по Киевскому террористу?
— Он перестал подавать сигналы контакта.
— Это связано с Коллегией?
— Очевидно, да. Нам он не подчиняется.
— Насколько реально уничтожение Киева?
— Пока мы ничего по этому поводу сказать не можем. Заряд в 1981 году был заложен — это факт, подтверждённый документацией КГБ. До Ликвидатора существовал его предшественник, тоже личность нам не известная. В конце девяностых годов он исчез и появился Ликвидатор. Все нити тянутся в Коллегию.
Президент встал и подошел к министру обороны. Тихо спросил:
— Слушай, Серёжа. Ты, правда, веришь, что существует Коллегия?
Министр помолчал и ответил:
— К сожалению, оно существует независимо от моей веры. Различные агенты СВР четыре раза подтверждали этот факт.
— Как ты думаешь, это работа русских?
— Судя по аналитической информации — нет. Не только Россия. Нити ведут в Берлин, Лондон, Париж и Белград и Рим. Но информация больше аналитическая, чем оперативная.
Президент задумчиво посмотрел в окно на Кремлёвскую стену. Вздохнул. Устало выговорил:
— Ещё проблема появилась. Раньше я считал, что Ликвидатор виртуальная страшилка. Всё оказалось сложнее. Вашингтон думает, что этим человеком управляет Кремль. Мне трудно разговаривать с американским президентом, он всё время намекает на это. Что я могу ему сказать? Всё равно не поверит.
Прошелся вдоль стола. Продолжил:
— Какие шаги мы можем предпринять в связи с ситуацией в Киеве?
— Туда заброшены наши лучшие люди.
— Объясните мне, что они там будут делать?
— Ну, есть определённые технологии…
— Какие технологии? Он ни с кем не ходит в контакт. И даже нельзя с уверенностью сказать — не выдумка ли это хакеров. Наши технологии эффективны в такой ситуации?
— Ну, нет. Я не согласен. Он выходил на связь с Дубиной. Полковник Дубина — командующий оперативной группой Киевского Сопротивления.
— Каким образом он выходил на связь? По Интернету?
— Да. И по телефону.
— А где у вас гарантия, что это Ликвидатор, а не агент МОССАД?
— Такой гарантии нет, но есть "паспорт".
— Что за паспорт?
— Ещё при Советском Союзе предшественник Ликвидатора встречался с Андроповым, когда тот руководил КГБ. Они разорвали пополам сторублёвую купюру. Одна половина осталась у предшественника Ликвидатора. Он впоследствии передал ее последователю.
— А вторая?
— Вторая хранится в оперативном архиве КГБ. Но сейчас она в Киеве и мы ждём результатов теста: Ликвидатор ли Ликвидатор.
Президент задумался. Сказал:
— Это разумный, предусмотрительный ход со стороны Андропова. Будем ждать результатов теста. Зачем понадобился Ликвидатору Дубина, как вы считаете?
— Нам это пока не ясно.
— Может, он сам не в состоянии запустить таймер?
— Да нет, таймер запускается очень просто. Простота — это основа той разработки. Там много вариантов запуска. Около десяти. Но в архиве ничего нет по конкретизации системы запуска таймера Киевского заряда.
— Это плохо, — сказал президент.
— Да, это не радует — ответил министр.
— Сколько у нас времени?
— Специалисты считают, что пуск заряда будет приурочен к какой-то дате. Возможно, это будет 22 июня. Через шесть дней. Цифра 622 три раза пришла на наши серверы. Аналогично 911 и 77.
— Вы уверены, что Коллегия в этот раз не блефует?
— Человек Коллегии всегда предупреждал нас о предстоящих акциях. Их не так уж и много. В частности, 11 сентября. Сигнал был, вы же в курсе.
— Не столько нам, сколько американцу.
— Да, тот сигнал предназначался ему. Но он сделал вид, что сигнала не было. Это его право, он был президентом. Мы получили предупреждение по поводу атомохода "Курск". Но наш президент тоже сделал вид, что сигнала не было.
— Да, я это знаю.
— Теперь сигнал получили вы.
— Мда… Выходит у нас с одним представителем односторонняя связь всё же есть.
— Да.
— А у кого ещё?
— По нашей оперативной информации, у Рима.
— У Рима? — поднял брови президент.
— Да, — подтвердил министр.
— Странно.
— Я тоже был удивлён. Может быть, это связано с Ватиканом?
— Возможно.
— А что по Меровингам? У вас отдельные источники информации, которых лишены мы, — поинтересовался у президента министр обороны.
— Они работают на Лондон и Вашингтон. Мне сложно общаться с этими бородачами. У них мания величия. Меровинги считают, что их Грааль стоит вне индустриальных технологий. Да, Грааль сильное оружие, но у нас давно есть методы противодействия. Очень давно. Появились ещё при Сталине. Разработка лабораторий Берии.
— Я здесь не компетентен.
— Я знаю. Этот вопрос — прерогатива президента. Опустим тему Меровингов. Бог с ними. По моему, наш отдел, используя «МКС», хорошо потрепали энергетику Меровингов, и теперь они вообще сидят на подзарядке.
— Да, здесь я компетентен. Система соединённых мегалитов уничтожена.
— Вернёмся к Ликвидатору. Что мы в состоянии предпринять?
— Эвакуировать из Киева всех граждан России.
— Это вызовет очень негативную реакцию. И… Это не выход. В Киеве громадное количество русскоязычного населения. Эвакуировать всех? Киев не российская губерния. Мы в этом плане не в состоянии предпринять ничего позитивного. — Помолчал. — Я скажу тебе, что надо делать. Надо поймать Ликвидатора.
Министр кисло улыбнулся.
— Я понимаю ситуацию. Но мы сделаем всё, что возможно. Мы уже делаем. В Киеве работает спецгруппа.
— Какие-то результаты есть?
— Нет.
— Мда… Это впечатляет. Сканирование города с воздуха тоже ничего не дало?
— Пятнадцать вылетов с базы в Прилуках. Просканирован весь город. Точек с повышенным уровнем радиации не выявлено. Мы их вряд ли и обнаружим. При Брежневе работали специалисты высокого класса.
— Да, я знаю. Поэтому у нас сейчас и проблема. — Президент прошелся вдоль кабинета, повернулся и посмотрел в упор на министра. Помолчал. Спросил:
— А Ликвидатор не может сойти с ума?
— Конечно, может.
— Он что, вообще вне какого-либо контроля?
— Это его работа — быть вне контроля. Он получил задание много лет назад и выполняет его. В принципе, я считаю, у него уже давно не в порядке с головой при такой психической нагрузке. Но это моё личное мнение, а не министра обороны.
— Возможно, возможно… Хорошо, на чём мы остановились?
— Я думаю, на ликвидации Ликвидатора. Это будет самый, на мой взгляд, разумный шаг. Президент помолчал с минуту и сказал:
— Хорошо. Я даю добро всем структурам. Его необходимо устранить. Приказ будет подписан сейчас же. Докладывайте мне о малейшем продвижении в этом вопросе.
31.
— Я всегда знал, что только врожденная доброта и сострадание могут помочь спокойно умереть. Репортер российского издания, случайно оказавшийся в городе, где находится монастырь с РЕАЛЬНЫМ черномонашеством, то есть, с сумасшедшими, в понятиях мирского народа, выслушал откровенный ответ и спросил:
